Ну привет, заучка...
Шрифт:
И я, уже привычно уплывая в марево удовольствия, хоть и пыталась, конечно, зацепиться, сохранить хотя бы крупицы здравого смысла, и, быть может, воспротивиться, только и смогла глаза закрыть и, сладко дрожа, успела подумать лишь, что это идеальное предложение руки и сердца.
Хотя внукам о таком не расскажешь, конечно же.
Эпилог
— Аслан, пожалуйста, Аслан!
Че там за "пожалуйста" еще, бля? Какое "пожалуйста" может быть сейчас?
— Аслан! Не надо, Аслан! Не надо!!!
Очень даже надо!
— Че ты там сказал, ушлепок? По-русски говори, бля!
— Аслан, они поляки! Это польский!
— А, бля! Ты уже и познакомиться успела? Да? Пока я, как дебил, по торговому центру бегал, "синнабон" тебе гребанный искал?
— Аслан, ты не прав! Посмотри на меня! Аслан! Ну не надо!
И прицепилась, главное, сковывает движения, знает, что не скину ее грубо, а времени на отвлечься и аккуратно в сторону занозу отставить, нет. Того и гляди от этих утырков прилетит.
Так, кто тут у них самый боевой? Вот его и надо первого вырубить…
Я привычно оценивал диспозицию, хотя в массовых драках участвовал только в щенячьем возрасте. Но еще с тех пор знал, что вырубать надо самого борзого, остальные увидят зубы на полу и сдуются. Но проблема была в том, что пока что вычленить одного не удавалось. Орали и скалились злобно все пятеро. Было шестеро. Шестой — вон, неподалеку лежит, отдыхает. Еще бы ему не отдыхать, после моего коронного с пролету в челюсть. Остальные тоже оценили, с духом теперь собираются. Здоровенные такие, твари, ругаются еще смешно так: "Курррва, курррва…". Я щас покажу вам "курррву"…
— Аслан! Аслан!
Вот что делать? Вцепилась ведь в шею, повисла, пищит… И руки никак не разжать, намертво, черт…
— Алиев! Хватит уже!
О! Королева, бля, литературная рот раскрыла! Очухалась, наконец! И голос-то какой командный! А вот похеру мне на тебя! Ты мне не мать, не жена, и даже уже пять лет как не училка! Поэтому — лесом! Своими мужиками командуй!
— Аслан!
Так, переглядываются. Сейчас, похоже, всей толпой пойдут. А я тут в бабах увяз. Руки не освободить.
И какого, спрашивается, хера, я оставил их одних? Ох, и прилетит мне от Давы…
А дурак потому что. Захотела моя малышка булочку "синнабон". А в ее положении это прям необходимость. На здешнем гребанном фудкорте в гребанном торговом центре в спальном районе гребанной Праги найти то, что хочет моя беременная девочка — задача.
Ну, я и пошел ее решать. Кто ж мог знать, что, пока меня не будет, каких-то пятнадцать, мать их, минут, к ней какие-то утырки прицепятся? И еще так плотно, суки, прицепились!
Нет, ну понятное дело, моя девочка хороша. Волосы ниже попки распущенные, глазки горят завлекательно, кожа нежная. И не скажешь, что через полгодика второй раз мамой станет. На восемнадцать выглядит. Я б такую не пропустил. Да я и не пропустил…
И Танька тоже — магнит для мудаков-смертников. Не зря Дава и Шатер бесятся все время. Хотя им-то вообще не о чем беспокоиться. Двое пацанов-погодков, причем, сразу видно, кто чей, училка моя бывшая только ими и занята все время. Потому что очень активные пацаны. Дают жару. И сегодня дадут всем прикурить. На международных соревнованиях по карате братья Дзагоев и Шатров — фавориты в своей возрастной категории.
А Аслан Алиев-младший — в своей. Потому что гены — вещь серьезная. И потому что тренирует его все тот же Дзагоев.
К которому теперь со всей страны мальчишек везут. И школа спортивная, где он ведущий тренер, процветает. И вон, даже места занимает на международных соревнованиях. Правда, это все не исключает вкачивания бабла, но здесь почва благодатная. В бездарей сколько бабла не вкачай — толку не будет. А здесь есть. Есть толк.
И лет через десять посмотрим, кто будет страну на мире представлять: Дзагоев, Шатров или Алиев. Потому что мой парень, хоть и младше на два года, и в другой категории выступает, их рвет уже. Гордость моя. Весь в отца.
Катюшка моя забеременела еще на третьем курсе. И замуж выходила с животом. Красивым таким, небольшим.
Ух, как я перся от него! Как обцеловывал ее всю, такую маленькую, аккуратненькую, хорошенькую. Оторваться не мог. Ни на секунду не отходил. И знал, что парень будет. Еще до того, как УЗИ сделали. Мать, которая Катю мою всегда любила, прям радовалась, что бабушкой станет. Отчим ржал и шутил, что вокруг беби-бум. Ну еще бы не беби-бум. Сам-то давно ли отцом стал второй раз? Младшему брату моему тогда только два исполнилось, тоже жару давал, отчим прям надышаться не мог.
А меня сразу к себе устроил, в контору. Правда, на должность рядового менеджера, никаких, бля, родственных лифтов. Но я и не жаловался. Прекрасно понимал, что лифт все равно есть, и никогда бы я в жизни в эту структуру не попал, если б мальчиком с улицы был. А так: вот он тебе, шанс, не проеби. А у меня стимул серьезный. Девочка с животиком дома. Сладкая-сладкая. Так что вопроса не стояло. Перевелся на заочный — и вперед, впахивать на благо семьи.
Кто-то скажет, что рановато, в двадцать лет, но не в лицо мне, само собой. Потому что попорчу. Потому что не их дело. Потому что это они, дураки, шансы свои упускают. А я хватаю. Один раз чуть не проебал, два месяца на стену лез, со стороны на мою девочку смотрел, подойти не мог, потому что дурак был, кретин. И теперь я ученый. И умный. Поэтому даже мысли не возникало никогда. Что рано. В самый раз мне. Катя со мной, малыш в ней — мой. Что еще надо для счастья?
Катя, правда, геройствовать все пыталась, на учебу ходила до последнего и на кафедре работала. А я переживал. Потому что она, беременная, стала еще круче выглядеть, и придурков-смертников вокруг нее крутилось полно. Ладно, хоть в историком вопрос рассосался. Сам собой, ха. Я даже удивился, когда узнал. Вот вообще мужик на эту сторону не тянул. Нормальный совершенно, спокойный такой. И манеры не бабские… Странно. Но зато стало понятно, почему у Давы и Шатра так легко получилось их любимую училку…ээээ… приватизировать. Жених-то липовый оказался.