Ну уж нет, Грейнджер!
Шрифт:
— Смотрите, какие замечательные ребята! Пол хотите знать? — Гермиона кивнула. — Вот девочка, а за ее спиной мальчик. Видите, уже обнимает сестру.
Малфой уже ничего не слышал после того, как ему показали его детей. Мозг вырывал отдельные фразы о том, что развитие в порядке, все идет, как надо, но усваивать что-то было крайне сложно, потому что он видел, как его маленькая девочка держит большой палец во рту и причмокивает, а сын действительно обнимает ее своей крошечной рукой, улыбается и двигает ножкой. Драко посчитал каждый детский пальчик, рассмотрел черты лица. Это
— Волшебно! — произнес он с неприсущим ему трепетом. — Грейнджер, ты тоже это видишь? — но ничего не услышал в ответ. Оторвавшись от экрана, он взглянул на нее. Она снова была в слезах, но, судя по всему, счастливых, потому что широкая улыбка не сходила с лица ни на секунду. Драко нашел ее руку своей и крепко сжал, заставляя обратить на себя внимание. Так они и пялились друг друга, не говоря ни слова, потому что слова в этот момент были лишними. Но их зрительный контакт прервал еще один человек, находящийся в кабинете, о котором они уже благополучно успели забыть.
— Фото и видео делаем?
— Да, конечно! — ответили они в один голос и продолжили наблюдать за действиями миссис Кренстон. Женщины, что подарила им сегодня неповторимые эмоции. Женщины, которая уже через десять минут будет наблюдать за ними из окна, когда они покинут ее кабинет и остановятся на входе в клинику. Которая с улыбкой будет смотреть, как будущий отец укутает в легкий плащ свою беременную девушку, нежно накроет скрытый под одеждой живот своими ладонями и будет благодарно покрывать поцелуями ее лоб, нос, щеки и губы, а она в ответ весело засмеется и спрячет счастливое лицо у него на груди. Сколько раз ей приходилось видеть такую картину, она уже и не сможет посчитать! Но каждая такая пара, которую удалось порадовать хорошими новостями, заряжала ее хорошим настроением на весь день и заставляла любить свою работу всем сердцем.
***
Всю следующую неделю Драко был сам не свой. Иногда улыбался, вспоминая что-то, иногда не слушал, что ему говорят, выпадал из разговора и игнорировал собеседников. Тео уже начал серьезно беспокоиться за лучшего друга, потому что не понимал, что с ним происходит. И вот сейчас, в день Великой Победы Гарри Поттера и команды «добра» в битве за Хогвартс, они сидели у Малфоя дома и напивались, как делали это каждое 2 мая на протяжении всех предыдущих шести лет. Они ни разу не посетили родные стены школы в этот день, чтобы не маячить на глазах у победителей и избежать косых взглядов в свою сторону. Гермиона вернулась из Бостона как раз вовремя, прямо к празднованию. Так что их девушки сегодня оплакивали погибших друзей и вспоминали военные годы в кругу тех, с кем бились плечом к плечу, а они проводили вечер по стандартной программе.
— Что с тобой такое, Малфой? О чем ты постоянно думаешь? — перекатывая стакан виски в ладонях, спросил Теодор.
— А? — Драко поднял глаза и увидел вопрошающий взгляд друга. — Нет, ничего. Просто задумался.
— Ты уже неделю просто задумываешься. С тех пор, как
— Я видел своих детей, Тео, и…
— И они прекрасны, невероятны и восхитительны! Ты показывал, я знаю, — Нотт оборвал очередной поток поклонения двум жителям пуза Грейнджер. — Тут что-то другое, сейчас ты думаешь не об этом.
— Ты не дал мне закончить, — он строго посмотрел на него. — Я видел своих детей, и хочу, чтобы они родились в браке. Чтобы их мать носила мою фамилию. В общем, я не знаю, как сделать Грейнджер предложение! Об этом я постоянно и думаю.
— Что там сложного, Малфой? — фыркнул Тео. — Приходишь, натягиваешь кольцо на палец и заявляешь, что теперь она твоя невеста! Все!
— Нет, — Драко отрицательно замотал головой и отпил огневиски. — Это же Грейнджер. Она дорожит своей свободой, как монашка девственностью! — потом он сделал паузу, глядя в бокал. — Тем более я хочу получить благословление отца…
— Я смотрю, ты легких путей не ищешь. Люциус благословлениями не разбрасывается, сам знаешь.
— В том то и дело, что знаю! Если помочь не можешь, так хоть не накручивай меня!
— Все-все, успокойся! — Нотт поднял руки в знак примирения. — Обратись к матери за советом, все-таки она лучше всех знает мистера Малфоя и может предугадать его реакцию.
— Его реакцию и я предугадать могу: будет плеваться ядовитой слюной через Ла-Манш и проклинать меня всеми возможными и невозможными способами за то, что не держу кровь чистой и позорю свой род.
— Почему бы тебе не съездить к нему и не поговорить с глазу на глаз?
— Чтобы он прикончил меня на месте? Очень по-дружески, Тео, ты обо мне заботишься.
— Ничего он тебе не сделает! Мама тебя спасет. О, и Грейнджер тоже возьми, она же героиня, сможет тебя защитить, — подмигнул Нотт. — Две мужественные женщины укроют тебя своими юбками и спрячут от гнева злого папочки.
— О, заткнись, Тео! — Малфой тоже не сдержал улыбки. — Но ты подал мне отличную идею. Я действительно поеду туда с Гермионой. Мой отец все-таки джентльмен и, какой бы ее кровь ни была, с дамой он всегда будет вести себя прилично.
Тео скептически поднял бровь и посмотрел на него, как на сумасшедшего, потому что везти беременную женщину знакомиться с будущим свекром, который натаскан на дух не переносить таких, как она, было, по его скромному мнению, чистым самоубийством.
— Драко, как Люциус относился к Астории?
— Да никак он к ней не относился! Они и виделись-то раза четыре. При чем здесь это?
— При том, что он никогда не проявлял к ней дружелюбия. А она, между прочим, была из древнего чистокровного рода.
— Зато она так и не смогла стать матерью моих детей и наследников нашего рода. Хотя бы за это отцу придется проявить к Гермионе уважение.
— Ты рискуешь рассориться с кем-то из них.
— Как поссоримся, так и помиримся… — задумчиво произнес он. А потом оглянулся на открывающуюся дверь, в которую вошли две девушки, сопровождающие свое появление звонким смехом и активными жестами.
— Что вас так развеселило, милые дамы? — Нотт первым отреагировал на пришедших.