Нуб детектед
Шрифт:
— Твой клюв всегда изрекал мудрые вещи, а глаза с высоты видели многое, недоступное людям. К тому же мне не из кого выбирать. Я готов принять твои советы, Сулла, какими бы они ни были. Вещай, глашатай, я даю тебе на то мое дозволенье.
— Не знаю, владыка, я не могу желать тебе смерти, это противно моему естеству, но, может, стоит переписать заново страницы твоей жизни? Начать все с чистого листа?
— Ты советуешь погибнуть и переродиться? Это скверный совет, Сулла. Кто сразит меня? Равный? Ты же знаешь, что их нет. Я превосхожу любого из воинов Баркида. Значит, в случае смерти мне суждено быть отброшенным на два-три уровня назад и влачить не месяцы, а годы в теле низших существ. За это время огонь, который переполняет меня, спалит изнутри мою душу дотла, иссушит мои вены, выжжет мне глаза.
— Огонь? О каком огне ты говоришь, владыка?
— Об огне моей мести и пламени
— Ты думаешь, что Ульпий и Стратор…
— Либо порознь, либо сообща вступили в сношения с Запретным городом. Я знаю это так же, как и то, что меня зовут Кезон Юстиниан, что значит Справедливый, и я вернулся, чтобы отомстить. Веди меня к Камню Иммерсии, я понял, что мне следует делать.
Сулла, уже несколько секунд к чему-то настороженно прислушивавшийся, комично подергал головой вверх-вниз и издал отрывистое клекотанье.
— Сюда идут.
— Нас выследили?
— Не знаю. Возможно.
В десятке стадий от них заросли самшита раздвинулись, и на пляж из кустов выбрались три стражника с пилумами [6] и скутумами [7] в руках. Не люди — всего лишь юниты. Регулярная стража. Кезон быстро отвернулся, меняя внешность. Стражники переглянулись и решительно направились к ним. Локтях в пяти лидер патруля, ветеран-принцип в серебряной лорике [8] тонкой работы остановился, воткнул в песок щит и поднял левую руку.
6
Пилум (лат.pilum) — древковое холодное оружие римских легионеров, разновидность дротика, предназначенная для метания в противника с небольшого расстояния.
7
Скутум ( лат.scutum) — большой легионерский щит; как правило, имел прямоугольную или овальную форму в плане и скругленную при виде сверху.
8
Лорика сегментата (лат.Lorica segmentata), или сегментированные латы — тип сегментированного доспеха, использовавшегося исключительно в Римской империи.
— Незнакомец! Откуда ты и что здесь делаешь?
— Я всего лишь несчастный моряк, потерпевший кораблекрушение…
— Что произошло? Откуда шло твое судно? Какой груз был на борту?
— Наш актуарий [9] вышел из Дакии три стражи назад с грузом пальмового масла. На подходе к Баркиду западный ветер бросил нас на рифы. Мои товарищи спустили шлюпку, но я упал за борт, уцепился за рею и добрался до берега. Я измучен и не могу идти.
Принцип повернулся, обратив грозный взгляд на Суллу.
9
Актуарии — быстроходные корабли, которые римляне использовали как для несения дозорной службы, так и для перевозки грузов.
— Глашатай Диктатора! Ты должен предстать перед пр е тором. [10] Следуй за нами. Незнакомец — ты тоже!
Кезон поднялся на ноги.
— Я уже сказал, что слишком измучен, чтобы идти.
Принцип сдвинул брови.
— Сопротивление? Карается смертью!
— По какому праву вы задерживаете меня? Я не сделал ничего дурного! Или Баркид больше не свободный город?
— Мы не обязаны отчитываться перед тобой. Мы поведем тебя силой.
10
Претор (лат.praetor от praeire — идти впереди, предводительствовать) —
Стражники шагнули вперед. Принцип сделал движение копьем. Кезон перехватил пилум и дернул к себе, одновременно выбросив вперед правую руку. Его кулак вошел точно в кадык ветерану. Послышался хруст шейных позвонков. Правая ладонь Кезона описала полукруг и врезалась в шею другому стражнику. Голова того в шлеме-галлее мотнулась в сторону, а ноги подкосились. Третий стражник попытался проткнуть противника пикой, но Кезон мгновенно ушел с линии атаки и обеими руками ударил противника в грудь, точно ломал стену. Несмотря на панцирь, Кезон почти физически почувствовал, как у того разом разорвались все органы внутри, пузырьками альвеол лопнули легкие, в брюшину плеснули кровь и желудочный сок.
Сулла, остававшийся недвижимым все время схватки, щелкнул стальным клювом.
— Отлично исполнено, сир. Теперь мы оба, считайте, покойники.
Три тела на песке. Два — с неестественно вывернутыми шеями. Кезон вздохнул.
— Мне пришлось пролить кровь невинных. Они вынудили меня сделать это. Обратной дороги нет. К Камню Иммерсии, Сулла! Нам нельзя терять ни минуты!
ГЛАВА 4
Андрей Винокуров. Неприятности только начинаются
Женька уложился в сорок пять минут. Не иначе — гнал как сумасшедший. Он выбросил из черного «лексуса» свое сухое тренированное тело, пожал нам со вторым участником ДТП руки и принялся обозревать последствия аварии. Невысокого роста, ладный, но не массивный, с артистически сломанным носом, он производил удивительное впечатление на окружающих, чему я неоднократно являлся свидетелем. Например, он мог в кабаке тихим голосом порекомендовать какой-нибудь буйной подвыпившей компании вести себя потише, и его распоряжение выполнялось неукоснительно. Всегда. Причем люди совершенно не имели понятия, с кем имеют дело. Кстати, с их стороны это была единственно правильная линия поведения. Не обладая внушительными габаритами, не являясь качком, борцом, боксером или каратистом, Женя имел в арсенале ужасающий по силе удар с обеих рук, действовал всегда стремительно и жестко, невзирая на имена, лица, титулы или звания. Он мог запросто уложить пятерых человек ухом на холодный тротуар за неполные десять секунд, и на моей памяти никто ни разу не потребовал добавки. Как-то раз, при защите, между прочим, моих интересов, ему пришлось ворваться в домик к компании лесорубов из шести человек, заряженных до бровей некачественным алкоголем и совершенно не воспринимающих окружающее. Потребовалось наказать одного ловкача, который взял некислые деньги за рубку сруба для моей дачи и решил, что это все, что от него требовалось. Никаких действий после моего финансирования проекта не предпринималось, на телефонные звонки детина реагировал с философским спокойствием законченного проходимца, не утруждая себя даже отговорками и обещаниями. Клинический случай. Ум у человека был светлый… можно сказать, прозрачный. Экзекуция над провинившимся горе-бизнесменом была совершена мгновенно. Представьте себе: шесть здоровенных рыл с топорами в руках, пять из которых — друзья потерпевшего. Так вот, поразительно, но никто даже не попробовал вступиться. Наоборот, не боявшиеся ни Бога, ни черта здоровяки, почти все с отмотанными сроками, только усилием воли удерживали себя на месте, чтобы не броситься наутек. И так было каждый раз. Вот такой Женя. Вот такое он производил впечатление. При этом — я не помню случая, чтобы за годы знакомства и дружбы он в компании сказал кому-то грубое слово или как-то обидно задел собеседника. Первым. За полчаса до появления эвакуатора и доблестных сотрудников ГИБДД Женька успел смотаться в деревню и выяснить имя и телефон хорошего парня на «ауди», что чуть не отправил меня на тот свет. Между ними состоялся короткий, но весьма содержательный диалог по телефону.
— Привет, это Александр Егоров? Александр, ты хорошо меня слышишь? Вот и отлично. Александр, час назад на выезде из Новой слободки ты подрезал «крузака» на повороте. Чтоб не врезаться в тебя, «крузак» ушел на встречку, прямо в лоб «мазде-третьей». А ты уехал. Не могу понять, ты что думал, когда сваливал? Что потом тебя не найдут, что ли? Авария, люди пострадали, а ты все это устроил и даже не остановился помочь. Нехорошо, Александр. Какие претензии? А сам как думаешь? Ах, не нарушал? Значит, завтра в двенадцать подъезжай к «Алмазу», будем разговаривать. Кто нарушал и кто не нарушал… Занят? Постарайся смочь. Короче, захочешь — сможешь. На твоем месте я бы смог. Все, пока, падай.