Нулевая область
Шрифт:
Почти с час они торопливо шагали в том же направлении, в котором шли с самого начала, пока, наконец, очередное болото не закончилось. Между ним и следующим был узенький проход, и Макс пожалев, что не сломал в лесу какую-нибудь длинную, толстую ветку, осторожно, но достаточно быстро зашагал по нему. Под ногами тут же захлюпало, зачавкало, но Макс не остановился и не убавил шаг. Он понимал, что стоит сейчас засомневаться, испугаться, и потом уже будет практически невозможно заставить себя идти дальше. С каждыми следующими ста метрами, ноги погружались в почву всё глубже, и вытащить из засасывающих ямок кроссовки становилось
– Ты как там? – громко спросил Макс, не останавливаясь, и не оборачиваясь. Казалось, остановись сейчас, и начнёшь медленно погружаться всё глубже и глубже в вонючую жижу под ногами.
– Нормально – прерывисто дыша, и с волнением в голосе ответила Маша – Мы не утонем?
– Не утонем – с деланной уверенностью сказал Макс.
И вдруг он увидел далеко впереди очертания высокого холма, больше похожего на небольшую гору. Уверенность, и настоящая, которой было совсем чуть-чуть, и деланная, тут же испарились, как туман с болот. До холмов было несколько километров, а до них, насколько можно было разглядеть, была всё та же заболоченная местность
– Чёрт – безрадостно мелькнуло в мозгу – Да тут уже через минут тридцать по колено будет засасывать.
Оглядевшись, он заметил, что ближе к болоту справа, почти у самого берега почва располагается чуть повыше. Он тут же повернул на сорок пять градусов, и уже шагов через двадцать под ногами чавкать перестало полностью.
– Ну слава богу – вздохнул он с облегчением, и остановился. Маша тут же на него наткнулась. Она шла почти вплотную, глядя строго под ноги, и стараясь не наступать в те места, куда наступал Макс, чтобы не застрять в образовавшихся ямках. Тем более, ямки молниеносно наполнялись чёрной, вонючей жижей, и наступить в них, означало для неё набрать этой мерзкой жидкости полные ботинки.
– Пойдём здесь – сказал Макс, обернувшись – Не боись, мы везучие.
Он улыбнулся и подмигнул, видя напряжённое лицо девушки. Маша неуверенно, и немного грустно улыбнулась в ответ.
Тогда Макс несколько раз постучал правой ногой по земле.
– Видишь, здесь почти сухо – сказал он, чтобы подбодрить свою спутницу – Нам главное до холма дойти.
Макс кивнул головой в сторону возвышенности.
– Видишь вон? Километра четыре топать, не меньше.
Маша посмотрела вдаль, слегка прищурившись.
– А что за ним? – спросила она с той же неуверенностью.
– Понятия не имею – соврал Макс, пожимая плечами – Зато, когда поднимемся на него, сможем всё вокруг разглядеть. Врубаешься? – Макс подмигнул ещё раз – Ладно, потопали.
И развернувшись, снова заспешил вперёд. Через пару минут почти из-под ног шмыгнула к воде небольшая гадюка, и Макс резко остановился.
– Что там? – спросила Маша, вытягивая вверх голову.
– Да змея, блин. Смотри на всякий случай вокруг.
Макс двинулся дальше, но теперь не сводя взгляда с травы под ногами, и почти каждые пять минут ему приходилось останавливаться и дулами ружья тыкать в свернувшиеся, греющиеся на солнце клубочки. Макс был любитель порыбачить, и по опыту знал, что гадюки в отличии от ужей, при виде опасности, не всегда тут же ударяются в бега, а чаще сжимаются в пружину и две-три секунды «раздумывают». Потом, конечно же, оценив размер «опасности», всё же дают дёру. Но вот если наткнуться слёту, или, например, наступить, тогда укусит не раздумывая.
Пару раз Макс натыкался на змей, которые были не такими уж и обычными болотными гадюками. Макс, конечно, не был уверен на все сто, но памятуя о том, что здесь помимо местных, могут быть и гости с чёрного континента, он был предельно осторожен. Особенно с ярко-зелёной, с подозрительно крупной треугольной головкой гадиной, метра в полтора длиною, которая после пары тычков в неё стволами, не драпанула, а скрутилась в спираль, и подняла сантиметров на пятнадцать над этой спиралью голову.
– Сука – мелькнула в голове мысль – Небось, какая-нибудь оттуда.
Он перевернул ружьё, и с размаху залепил ей прикладом что-то вроде пощёчины. И только после этого гадина, проворно извиваясь, ломанула к воде.
Занятый превентивной операцией по расчистке пути от змей, Макс и не заметил, как они подошли к холму, и только когда почувствовал, что идёт в гору, остановился, и оторвал взгляд от земли.
Холм в высоту был с полкилометра, не меньше. Макс, сжав губы в полоску, шумно выдохнул, и стал шаг за шагом преодолевать подьём. Солнце уже успело подобраться к зениту, и здорово припекало, а на болотах и вовсе стояла влажная духота. Потому, в теле давно чувствовалась какая-то вязкая, опутывающая усталость, и каждый шаг в гору требовал от мышщ двойного усилия.
Примерно на половине подьёма Макс остановился и обернулся. Стёр в очередной раз крупные капли пота со лба, провёл тыльной стороной ладони по мокрой шее, и щурясь, вгляделся вдаль. Сверху заболоченная местность выглядела не такой пугающей и вонючей, а даже красивой. Голубые полотна болот поблёскивали в солнечных лучах, зелёные тропки между ними, казались прекрасными английскими лужайками. А за болотами, нереально далеко отсюда, тянулась слева направо зелёная стена леса.
Маша приблизилась, и тяжело выдохнув, остановилась.
– Жарко – сказала она, и замотыляла рукой возле лица.
– Ничего – Макс с пониманием улыбнулся – Если с той стороны будет озеро, искупаемся.
– Ой, а мне не в чем – испуганно проговорила Маша, и её рука замерла.
Макс растянул улыбку шире.
– Не боись, я глаза закрою.
– Нет. Ты подглядывать будешь. Да и вообще, я ни за что купаться не стану – лицо Маши стало таким серьёзным, что Макс невольно рассмеялся.
– Чего ты? – спросила Маша.
А Максу вдруг вспомнилась семейная байка, о том, как отец, чтобы произвести впечатление, а заодно и познакомиться с матерью, чмокнул её в щёку. Естественно без предупреждения. А так, как дело происходило на хлебокомбинате, где они оба проходили практику, то в ответ отец получил нехилый удар по морде деревянным лотком. И ничего, тридцать лет вместе прожили. Произошло это в начале семидесятых.
Макс резко подавил смех. Нет, всё-таки надо пытаться понимать их, подумал он, понимать их мышление, их степень внутренней культуры.
– Я честно не буду подглядывать, Маша – проговорил он с искренней серьёзностью – Клянусь.
Развернувшись, он торопливо зашагал вверх, и уже через шагов пять почувствовал, как ноги наливаются свинцом.
– Да уж, прошагали мы за эти дни – подумал он, и тут его взгляд застыл на чём-то сером, появившимся из-за верхушки холма.
– Это она – мелькнула мысль, и внутри резко похолодело, несмотря на пекущее солнце.