Нулевой след

Гибсон Уильям

— Что?

— Значит он думает что сможет.

— И что вы хотите чтобы я сделал тогда, — Бигенд обратился к Гаррету, — если я соглашусь принять вашу помощь?

— Мне нужно понимать какими тактическими ресурсами вы располагаете в Лондоне, если среди таковых еще найдутся нескомпроментированные. Мне нужен некий оперативный бюджет чтобы нанять некоторых специалистов. Расходы.

— Сколько вы хотите для себя лично мистер Уилсон?

— Нисколько, — сказал Гаррет. — Мне не нужны деньги. Если, для моего собственного удовольствия я сделаю это, и сделанное мной устроит и вас, то вы отпустите Холлис. Освободите

ее от обязательств, которые она взяла на себя, заплатите ей столько, сколько она считает вы ей должны, и отстанете от нее. Если мое условие вам не нравится, то вам придется поискать кого-нибудь еще для работы над сложившейся ситуацией.

— Брови Бигенда взвились. Он перевел взгляд с Гаррета на Холлис. — Вы заранее договорились об этом?

— Для меня это такая же новость как и для вас. — Она налила себе кофе, пытаясь собраться с мыслями. — В действительности, — продолжила она, — У меня есть некие дополнительные условия.

Они оба уставились на нее.

— Я о дизайнере Хаундс, — продолжила она, обращаясь к Бигенду. — Вы перестанете искать ее. Вы вообще забудете эту идею. Насовсем. Отзовете всех, кто этим занимается. Абсолютно.

Бигенд поджал губы.

— И, — снова взяла слово Холлис, — вы найдете коллекцию обуви Меридит и отдадите ее ей.

Наступила тишина. Бигенд смотрел в свою тарелку. Углы губ его рта опустились. — Хорошо, — произнес он через некоторое время, подняв взгляд на них, — ни одно из этих условий не показалось бы мне сколько-нибудь привлекательным, до семи двадцати сегодняшнего утра. А сейчас это то, что нужно, не так ли?

Приятель-идиот

Войтек был страшно зол, от чего-то. Причиной мог бы быть пестрый, желтоватый синяк у него под глазом. Вроде как он злился на Шомбо, того, угрюмого молодого мужчину, которого Милгрим видел в Бирошак и Сын, хотя Милгрим никак не мог представить себе чтобы Шомбо кого-нибудь ударил.

Войтек посмотрел на только что выбравшегося из своей постели Милгрима так, словно тот представлял собой некую неожиданную проблему.

Милгрим хотел бы устроиться на пассажирском сиденье, впереди, рядом с Фионой, но она настояла на том, чтобы он сел сзади, вместе с Войтеком, на пол ее крошечного минивэна Субару, на пятачке, на котором вряд ли поместились бы стиральная машина и сушилка, который к тому же был дополнительно загроможден большими, черными, громоздкими как в комиксах пластиковыми чемоданами, пожалуй что принадлежащими Войтеку. На крышках всех чемоданов красовалось тисненая надпись ПЕЛИКАН. Надпись явно представляла собой логотип, и к содержимому не имела отношения. На Войтеке были одеты серые тренировочные брюки, с пятнами, которые Милгрим списал на счет неудавшихся кухонных упражнений, на заднице они были украшены надписью, из огромных заглавных букв З.А.Д.Н.Е.Е. ОБОРУДОВАНИЕ. Толстые серые носки, такие же серые сабо и бледно-голубая, очень старая, очень грязная куртка, с логотипом Амстрад на спине, буквы которого растрескались и шелушились.

Все окна, кроме лобового и передних боковых, были оборудованы серыми шторками. И все эти шторки были опущены. Милгрим предположил что это в принципе неплохо, потому что ему все равно было видно улицу через лобовое и передние боковые стекла, и над головой у него был люк, занимавший почти всю поверхность

крыши, и через него было видно верхние окна зданий, мимо которых они сейчас проезжали. Он понятия не имел где они сейчас находятся, совершенно не представлял в какую сторону они поехали от Танки и Тойо, равно как и не предполагал куда они направляются. Наверное они снова едут к Бигенду. Встречи с Бигендом стали такой же частью его жизни, как и сдача анализов мочи, только с Бигендом он встречался чаще.

— Я приехал в эту страну не для того чтобы меня террозировали какие-то полувоенные типы, — хрипло провозгласил Войтек. — Я сюда приехал не для того, чтобы встречаться с мудаками. Но мудаки они ждут. Всегда. Тюремное государство и государственный надзор. Как у Оруэлла. Ты читал Оруэлла?

Милгрим кивнул, попытавшись сделать самое лучшее свое нейтральное выражение лица. Колени его новых габардиновых брюк располагались прямо на уровне его лица. Он надеялся что они не растянутся от такой позы.

— Оруэловское сапогом по морде, как всегда, — сказал Войтек, с церемонно выраженной горечью в голосе.

— Зачем он сказал тебе спрятать его? — спросила Фиона так, будь то речь шла о какой-то обычной офисной работе. Ее левая рука при этом постоянно работала рычагом переключения передач.

— Дьявольский промысел, — сказал Войтек с отвращением. — Он хочет чтобы я был занят. Пока он нагуливает жирок, откармливаясь пролетарской кровью. — Для Милгрима последняя фраза обладала особым ностальгическим шармом, так что он бездумно повторил ее по-русски, мгновенно вспомнив классный кабинет в Колумбии, где впервые услышал ее.

— Русский, — сказал Войтек. Глаза его сузились, а выражение лица было таким, словно он произнес слово «сифилис».

— Извини, — рефлексивно ответил Милгрим.

Войтек молчал, явно разозлившись. Они теперь ехали по прямой, и когда Милгрим посмотрел вверх, то никаких зданий не увидел. Он догадался что это мост. Замедление, поворот. В лабиринт строений, вниз, по неровной дороге. Субару на что-то натолкнулась и остановилась. Фиона заглушила двигатель и вышла. Милгрим отогнул шторку в сторону, и увидел мотоциклетный двор Бенни. Бенни собственной персоной приближался к ним. Фиона открыла заднюю дверь и потащила один из пеликановых чемоданов Войтека.

— Осторожно, — очнулся Войтек, — очень осторожно.

— Я знаю, — произнесла Фиона, передавая чемодан Бенни.

Бенни наклонившись, посмотрел на Войтека. — Небольшой локальный конфликт?

Войтек посмотрел на Милгрима. — Кровь, — сказал он. — Для кровососов.

— Ебнутый пиздец, — заметил Бенни, взял еще один чемодан и пошел прочь.

Войтек прокатился по ковровому покрытию грузового отделения на своем З.А.Д.Н.Е.М. ОБОРУДОВАНИИ, выбрался наружу, взял два оставшихся чемодана и отправился вслед за Бенни.

Милгрим выбрался наружу на негнущихся коленях, и осмотрелся. Вокруг никого не было. — Похоже тихо, — сказал он.

— Пойдем выпьем чаю, — сказала Фиона. Она осмотрела его. — Это из магазина?

— Да, — ответил Милгрим.

— Неплохо смотрится на тебе, — сообщила она одобряюще, и с удивлением. — Ты избавился от большей части имиджа приятеля-идиота.

— Избавился?

— Ты же не собираешься носить сумку на поясе, — сказала она, — И эти их дурацкие кепки.

— Приятель-идиот?