Нужные вещи
Шрифт:
Она поджала губы, и когда повернулась к нему лицом, он прочел в ее глазах предупреждение.
— Я бы не употребляла здесь слово «знахарство». Знахарство для дураков и неудачников, читающих приложение к журналу «Взгляд в себя». Не стоит употреблять это слово по отношению к лекарству, которое срабатывает. Разве я не права?
Алан раскрыл рот, чтобы сказать «Нет, впрочем, я не уверен», но Полли продолжала, прежде чем он смог произнести хоть слово.
— Посмотри. — Она протянула руки к свету, струящемуся сквозь ветровое стекло, и легко, без всякого усилия, сжала и разжала пальцы несколько раз.
— Конечно. Я подобрал неверное слово. Только я хотел…
— Да,
— Прости.
Полли повернулась к нему всем телом, сидя на том месте, где обычно сидела Энни, в той машине, которая когда-то принадлежала их семье. «Почему я до сих пор не продал эту тачку? — думал Алан. — Совсем что ли с ума спятил?». Полли нежно положила ладони на руки Алана.
— Знаешь, это становится небезопасным. Мы никогда с тобой не ссорились, и я не собираюсь начинать. И отношения со своим добрым приятелем я тоже портить не желаю.
Алан ехидно улыбнулся.
— Так вот, значит, кто я для тебя. Добрый приятель.
— Нет, конечно нет. Ты — мой друг. Так я могу сказать?
Он крепко обнял ее. Надо же, они чуть было не разругались. И не потому, что ей стало хуже, а наоборот, потому что гораздо лучше.
— Милая моя, ты можешь говорить как хочешь. Я тебя все равно ужасно люблю.
— И мы не будем с тобой ссориться ни по какому поводу?
Он с готовностью кивнул.
— Ни по какому.
— Я ведь тоже очень сильно тебя люблю, Алан.
Он поцеловал ее в щеку и отпустил.
— Дай-ка мне взглянуть на эту ашку, которую он тебе дал.
— Не ашка, азка. И не дал, а предложил на деловых условиях. На пробу. Поэтому я сюда теперь и приехала. Хочу купить. Это я тебе уже говорила. Надеюсь, он не заломит сказочную цену.
Алан посмотрел еще раз на объявление в витрине, на опущенные шторы и подумал: «Боюсь, дорогая, именно такую цену он и заломит».
Все это ему очень не нравилось. Он наблюдал за Полли в течение похорон, не отрывал взгляда от ее рук. Видел, как легко она щелкнула замочком сумочки, как бездумно шарила в ней в поисках носового платка, как потом тот же замок закрывала — кончиками пальцев вместо того, чтобы прижимать к телу и надавливать тыльной стороной больших пальцев, которые всегда болели меньше остальных. Он видел, понимал, что рукам ее действительно гораздо лучше, но весь этот рассказ о волшебстве, о чародействе — а как еще это можно назвать, если не облекать в более интеллигентную словесную оболочку — очень его обеспокоил. От всего этого теряешь уверенность в себе, почва из-под ног уплывает.
ПО ВТОРНИКАМ И ЧЕТВЕРГАМ ТОЛЬКО ПО ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЙ ДОГОВОРЕННОСТИ.
Нет, с тех пор, как он появился в штате Мэн, не встречал заведений, кроме, пожалуй, совсем дорогих и шикарных, типа ресторана Морис, где бы работали по предварительной договоренности. Да в том же Морисе девять раз из десяти ты можешь войти и пообедать запросто, если только сезон не летний, когда нет отбоя от отдыхающих.
ТОЛЬКО ПО ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЙ ДОГОВОРЕННОСТИ. И все же он видел, ненароком, не задумываясь всерьез, как из этого магазина выходили люди. Значит, они туда и входили тоже. Всю неделю подряд. Не толпами, конечно, но, судя по всему, мистеру Гонту такой стиль торговли был по душе, каким бы странным это не казалось. Иногда покупатели появлялись группами, но чаще всего поодиночке, как теперь вспоминал Алан, возвращаясь к самому началу деятельности магазина, день за днем. А разве не так ведут себя ушлые коммивояжеры? Вылавливают тебя один на один, загоняют в угол, улещивают, умасливают, запудривают мозги, а потом заставляют по сходной
— Алан? — Полли легонько постучала костяшками пальцев по его лбу.
— Ау! Где ты?
Он взглянул на нее и улыбнулся.
— Я здесь, Полли.
На ней был темно-синий джемпер с такого же цвета шейным платочком, который она повязала перед началом похорон. Теперь же платочек был развязан и Полли расстегивала две верхние пуговки белой блузки, надетой под джемпер.
— Еще, — подзуживал он. — Мы требуем полного стриптиза.
— Хватит, — наигранно-сурово произнесла Полли. — Мы находимся в самом центре Мейн Стрит, а на часах половина третьего дня. И к тому же мы с тобой возвращаемся с кладбища, позволь напомнить.
Алан удивился.
— Неужели уже так поздно?
— Если полтретьего — поздно, то — поздно.
Она постучала пальцем по его запястью.
— Ты когда-нибудь смотришь на ту вещь, которую носишь на этом месте?
Алан взглянул, куда ему указали, и решил, что теперь уже ближе к без двадцати три, чем к половине. Уроки в школе заканчиваются в три. Если он хочет успеть к тому времени, когда выйдет Брайан Раск, надо ехать немедленно.
— Дай-ка мне взглянуть на твой амулет, — попросил он. Полли вытянула из-под блузки цепочку с азкой и держала ее на ладони, но как только Алан потянулся, чтобы дотронуться, сразу сжала пальцы.
— Э-э-э… знаешь, лучше не надо трогать.
Полли улыбалась, но Алан понял, что она испугалась его порыва.
— Может нарушиться связь или что-нибудь в этом роде.
— Господи, Полли, ну что за чушь! — Алан почувствовал, что раздражен.
— Слушай, давай поговорим откровенно. Хочешь? — В голосе снова появилась гневная нотка. Полли пыталась ее сдержать, но она никуда не желала деваться. — Тебе говорить легко. У тебя дома нет специального телефонного аппарата с большими кнопками и тебе не выписывают огромные дозы перкодана.
— Эй, Полли! Это…
— Никаких «эй, Полли». — На скулах у нее зацвели красные пятна. Частично этот гнев, подумает она позже, возник потому, что еще в воскресенье она чувствовала и думала так же, как Алан сегодня. С тех пор многое изменилось, и справиться с этой переменой она была не в силах.
— Эта штука работает. Я понимаю, что кажусь тебе сумасшедшей, но она работает. В воскресенье утром, когда ко мне пришла Нетти, я была в агонии. И начинала подумывать о том, что единственный выход из положения — ампутация. Боль была так ужасна, Алан, что мысль об ампутации вызвала лишь удивление. Типа: «Ампутация, ха! Как это я раньше об этом не подумала? Это ведь так просто!». Прошло два дня, и я чувствую то, что доктор Ван Аллен называет «остаточными явлениями», и, кажется, они тоже постепенно проходят. Помню, как год назад я просидела целую неделю на рисовой диете, потому что говорили, это может помочь. Разве это не то же самое?
Гнев, по мере того, как Полли говорила, проходил и теперь она смотрела на него почти умоляюще.
— Я не знаю, Полли. Право, не знаю.
Она разжала пальцы и держала теперь азку кончиками большого и указательного. Алан склонился поближе, чтобы разглядеть, но дотронуться на этот раз не посмел. Маленький серебряный предмет, круглой формы. Нижняя часть испещрена крошечными дырочками, не более игольного ушка. Вещица тускло поблескивала в солнечном свете.
И чем больше он разглядывал ее, тем больше она ему не нравилась. Ну совсем не нравилась. Ни в какую. Он подавлял в себе неистребимое желание сорвать ее с шеи Полли и выбросить через открытое окно.