Няня для главы сыскной полиции
Шрифт:
— Машутка, — бррр, ну вот зачем он? Знает же, что я терпеть не могу, когда меня так называют. — Успокойся. Вдохни поглубже. Все проблемы решаемы. Вот отснимем новый марафон и рванешь на свои Мальдивы. А если что-то вылетит из головы, или перепутаешь, так невелика беда. Ты же не научную диссертацию защищаешь. В крайнем случае скажем, что у тебя открылся третий глаз. Ему виднее.
Не выдержав, я громко прыснула.
— Славик, для тебя в аду уже заготовлено особое место.
— Ага, "трон" называется, — присоединился к моему смеху парень. — Ладно, обсудим все, как приедешь. Кстати, когда это будет?
Потянувшись вперед, чтобы открыть на телефоне карту и проверить маршрут, я на секунду отвлеклась от дороги. А когда вновь подняла голову, не поверила глазам.
Прямо посреди трассы, на задних лапах стоял настоящий медведь и смотрел на меня.
Задаваться вопросом — как он здесь очутился, времени не было. Крутанув руль вправо, я нажала на тормоз. Но вместо того, чтобы остановиться, машина резко рванула вперед. Прямо на деревья.
Последнее, что я услышала, прежде чем меня проглотила вязкая и липкая темнота — это голос из динамика:
— Маша? Ты где?
1.2
Пробуждение было внезапным.
Никакой бодрости или прилива сил, как у меня часто бывает после сна. Наоборот. Я чувствовала вялость и такую неимоверную усталость, что захотелось перекатиться на другой бок и снова уснуть.
Возможно, я бы так и сделала. Но внезапно ноздрей коснулся запах, которого в моей спальне быть не могло. Сырость и тухлость. Словно Зоя Ивановна — женщина, что два раза в неделю убирается в моем доме — забыла, что такое стирка, и как часто нужно проветривать помещение.
С трудом разлепив глаза, я уставилась вверх и зависла. На белом потолке растеклись черно-зеленые пятна, а вместо моей хрустальной люстры — ничего.
Меня топили, а я не в курсе? Соседи сверху затеяли ремонт? Кажется, пришло время позвонить консьержу.
Приподнявшись на локтях, я почувствовала, как голова наливается свинцовой тяжестью. С груди сползло грязное одеяло из красных лоскутков, открывая мое голое тело.
Односпальная кровать оказалась такой узкой, что непонятно, как я ночью не свалилась на пол. В углу комнаты расположился огромный сундук. А рядом с ним табурет, на котором лежало нечто, отдаленно напоминавшее женское платье.
Быстро облизав пересохшие губы, я судорожно вздохнула.
Квартира — если ее можно так назвать — не моя. Как я здесь очутилась — не ясно. А последнее, что всплывало в памяти — гипнотизирующий взгляд исполинского медведя.
Сильно напрягаться, к счастью, не пришлось. Воспоминания быстро слепились в четкую картинку. А за ней последовало осознание. Я попала в аварию.
Бегло осмотрела себя. На теле ни царапины, а значит отделалась ушибом головы. Меня, скорее всего, обнаружил кто-то из местных и притащил к себе. С минуты на минуту примчится скорая. Не нужно паниковать. А также думать о том, зачем меня раздели и куда подевались все мои вещи.
Ступая на цыпочках по холодному полу, я схватила с табурета платье и быстро натянула его на себя. Шерстяная ткань повисла мешком, царапая нежную кожу.
Затем метнулась к сундуку. С трудом приподняв тяжелую крышку, я едва не пустилась в пляс, обнаружив на дне плотные колготы и истоптанные башмаки.
Не успела я обуться, как дверь едва не снесли с петель. Она с грохотом ударилась о стену, а внутрь, без стука, ворвалась высокая рыжая женщина, в таком же нелепом, как у меня платье.
— Ты еще не собралась, дрянь такая? Бока отлеживаешь, пока я спину гну? — ее голосок напомнил мне дятла Вуди. С крючковатого носа свешивалась мерзкая бородавка. Рот скривился в страшном оскале. А запах немытого тела разил наповал.
Вылитая Баба-Яга из детской сказки.
Резко замахнувшись, она ударила меня по плечу.
— Ай, больно же! — воскликнула я, уворачиваясь от очередного замаха. — Кто вы такая вообще?
Мой вопрос застал ее врасплох. Застыв посреди комнаты, она захлопала глазами.
— Кто я такая? — с нескрываемым изумлением в голосе переспросила женщина.
— Да, и куда дели мою одежду? Я в аварию попала, а вы руки распускаете.
— Совсем ополоумела, дьявольское ты отродье? Мачеху свою не узнаешь? — и кто из нас двоих повредился головой? Я, или эта странная женщина?
— А скорая когда приедет? Мне врач нужен.
— Кнут тебе нужен, да покрепче! Жаль у меня времени нет реверансы разводить. Собирайся, давай, работа ждать не будет, — она толкнула меня к выходу, а следом бросила дырявую шаль. — Вернешься без денег, всю спину исполосую, да на мороз выгоню. Поняла?
Обычно я за словом в карман не лезла. Детство в приюте научило давать сдачи и не только словесно. А тут как почувствовала, что, если сейчас заикнусь о своем полушубке и дизайнерских батильонах, меня на месте прибьют.
Похоже, я попала к городской сумасшедшей. Но ничего. Главное на улицу выйти и поймать такси. А на нем сразу в полицейский участок. Пусть возвращают мои вещи и снимают побои. Или побои не в участке снимают? Ладно, спрошу у таксиста.
Присмотреться к квартире у меня не вышло. Заметила только, что выглядела она, как избы на картинах, что висят в музее. И утварь не новее: масляные лампы, аляпистые занавески. А это что? Железный утюг? Раритет…
Похоже, она еще и воровка. Ну и ладно, все равно не долго ей на свободе куковать осталось.
— Да иду я, иду. Хватит меня толкать, — не выдержала я после очередного тычка в бок и развернулась к ней лицом.
— Поговори мне еще! — распахнув входную дверь, «мачеха» толкнула меня в грудь и захлопнула ее прямо перед моим носом.
— Вот… тварь, — захотелось пнуть по деревянной конструкции, но я быстро передумала. Не хватало мне разборок с этой ненормальной. Я еще от аварии не отошла.