Няня для сурового папы
Шрифт:
— Что, “только”?
— Как думаешь, мне надо будет ещё раз по морде получать, чтобы выйти из дома вместе с тобой?
Я смеюсь.
— Что ж, вполне возможно и такое…
Эпилог
Пять лет спустя
Выхожу из кабинета УЗИ, чувствуя, как желудок в очередной раз за утро подпрыгивает до горла и бухается обратно. Господи, как же мне надоела эта сраная тошнота!
И почему природой беременность задумана именно такой?! Нельзя было что ли как-то тщательнее продумать состояние бедной женщины и без того в непростой период её жизни?!
— Ну что? Что сказали, Маш?
— Да? Кто там будет?
Как только я оказываюсь в коридоре, в меня упирается четыре любопытных пары глаз. Миша, Вася, Тася и Каролина — наша с Мишей дочка. Все смотрят на меня, хлопая ресницами, и ожидая, что я скажу. Ну, разве только Каролина не понимает, что происходит, так как ей всего полтора годика, и она просто улыбается, сидя у папы на руках.
Я громко откашливаюсь.
— Девочка, — с шумным выдохом произношу.
— Что, опять?! — выпучивает глаза Вася.
— Мама, ты что, больше никого рожать не умеешь? — добавляет Тася.
После этого все переводят взгляд на мой выпирающий живот.
— Вот именно, Марья Алексевна! — почти со стоном произносит Миша. — Ещё одна девочка?!
— Знаете что, Михаил Валерьевич, рожайте тогда сами! И вообще, женатикам слова не давали! — а затем понизив голос добавляю. — Кого сделали, того и рожаю.
— Готовь мне верёвку и мыло.
— Зачем веревка?
— Я на ней повешусь!
— Зачем же тратить деньги? Могу тебя прямо сейчас голыми руками задушить! — развожу губы в кривой улыбке.
На что Миша лишь хмыкает, наклоняется и крепко меня целует.
— Буду любить ещё одну девочку. Главное, что с ней всё в порядке. А женщин много вообще не бывает.
— Ты сейчас договоришься!
Миша ржёт, а Каролина тянет папу пальцами за волосы.
— Так ему, доча. Пусть следит за языком.
Мы с Мишей поженились спустя год после их с девочками переезда в Питер. Какое-то время ему пришлось потратить на решение формальностей с бывшей женой. Её я, кстати, больше никогда не видела. У меня до сих пор в голове не укладывается, как женщине может быть наплевать на собственных детей. Но, по-моему, она ими даже ни разу не интересовалась. Это печально, с одной стороны. А с другой, мне же лучше, что её нет в нашей жизни. Мне бы не хотелось, чтобы девочки называли мамой кого-то кроме меня.
Кстати, они попросили разрешения называть меня мамой, когда я была беременна Каролиной. Я тогда расплакалась, то ли от чувств, то ли от гормонов. Ну, в общем, с тех самых пор я больше не «наша Маша», а «наша мама».
Дом в деревне Миша продавать не стал. Мы туда по-прежнему ездим на каникулах или выходных. Мастерскую он там тоже оставил, и в городе своё СТО открыл.
Я доучиваться на экономическом не стала. Перевелась в школу искусств и сейчас доучиваюсь на художника. Как всегда и мечтала.
— Мы сейчас куда? — спрашиваю, когда всё наше большое семейство загружается в машину. С удовольствием отпиваю лимонной минералки, которая тут же заглушает тошноту.
— Едем дарить тебе подарок, — довольно улыбается Миша, пристегнув всех детей в креслах и заведя мотор.
— А я уж думала, что в этому году без подарка.
У меня сегодня день рождения. С того момента, как мы с Мишей начали официально жить вместе, я стала скептически относиться к этому празднику потому, что…
— Ну щас! Конечно, без подарка! Чтобы потом твой Кирюша хвастался, что подарил тебе какой-то итальянский набор красок и кисточек, а я ничего?
Я закатываю глаза.
Вот поэтому…
Они с Кириллом устраивают соревнования, кто мне подарит подарок лучше. Это невыносимо! Ей богу, как дети!
В целом, они не конфликтуют, и вполне даже ладят, но иногда у меня закрадываются подозрения, что Кирилл до сих пор не простил Мише свой разбитый нос. Хотя Кирилл ему за это между прочим отомстил ударом в челюсть, так что всё честно…
И да, порой я устаю от этих их вечных попыток доказать друг другу, у кого яйца круче.
Примерно через полчаса мы подъезжаем к какому-то зданию. Сначала Миша помогает выбраться из машины мне, а потом по очереди достаёт девочек.
— И где мы? — смотрю недоумённо на дом в исторической части города.
— Сейчас узнаешь.
— Предупреждаю, если ты привёз меня в ресторан…
— После нашего последнего похода, когда из тебя еда фонтаном назад под напором пёрла, я больше тебя в ресторан не привезу, пока ребёнок не родится.
Облегчённо выдыхаю, и иду вслед за Мишей, держа Васю и Тасю за руки. Каролина как обычно довольно сидит у отца на руках.
Мы поднимаемся на второй этаж и оказываемся перед закрытой белой дверью с красивыми резными элементами. Миша достаёт из кармана джинсов ключ.
— Готова?
— Ещё бы знать, к чему конкретно готовиться…
Миша открывает дверь и толкает вперёд.
Перед глазами открывается довольно просторная студия. Столы и стулья красиво расставлены. Мольберты обращены к свету. На стенах много картин. Причём моих картин.
— С днём рождения, Бурая. Ты вроде хотела свою школу искусств. Вот будешь детей учить рисовать.
Я поражённо прохожу внутрь, не веря своим глазам.
— Ты купил мне студию?!
— Ага! Это тебе не итальянский набор кисточек! — самодовольно хмыкает Миша.
— Перестань!… Боже, поверить не могу! Какая красота!
— Мама, ты будешь здесь нас учить рисовать? — спрашивает Тася.
У неё в руках тот самый мой медвежонок талисман.
— Конечно! — широко улыбаясь, разглядываю каждую деталь помещения.
Девочки тут же садятся за столы и делают вид, что рисуют.
— Ну, я думаю, первой твоей работой в этой студии должен стать портрет всей нашей семьи? — Миша подходит ближе и приобнимает меня за талию, положив руку на выпирающий живот. Второй рукой он продолжает держать Каролину.