Нью-Йорк
Шрифт:
– Стой здесь! – приказал Сальваторе Анджело. – Если придет Анна, дождитесь меня.
Достигнув здания, он первым делом проверил передний вход; затем – боковой, за углом на Грин-стрит. Анны не было видно. Через несколько секунд в переднюю дверь вышла группа девушек. Он заговорил с одной и узнал, что они спустились с восьмого этажа в лифте.
– Загорелись ящики с тканью! – сообщила она. – Вспыхнули, как керосином облитые!
– А что с девушками на других этажах?
Но этого она не знала.
Прибывали все новые пожарные фургоны. Надо было отдать им должное –
Больше внутрь никого не пускали. Сальваторе осталось метаться от двери к двери, расспрашивая выбегающих девушек, да ловить слова, брошенные пожарными.
Судя по ним, те пожарные рукава, что находились в самом здании, не работали, но давление в гидрантах было хорошее. Пожар начался на восьмом этаже, теперь уже охваченном пламенем, и пожарным не удалось туда попасть. Кто-то вспомнил о центральном пожарном выходе, но тот пришел в негодность. Некоторым девушкам удалось добраться через него до нижних этажей, но потом лестница рухнула вместе со всеми, кто шел следом. Сейчас со стороны Грин-стрит из окон верхних этажей рвались языки пламени и клубы дыма.
Сальваторе увидел, что люди показывают на крышу, и немного отбежал, чтобы рассмотреть. Там столпились работницы, а с крыши соседнего здания Нью-Йоркского университета, которое было чуть выше, спускали к ним лестницы. Нет ли там кого с девятого этажа? Выяснить это было невозможно.
Он вернулся к памятнику Гарибальди.
– Где Анна? – Глаза у Анджело были как блюдца.
– Придет.
– Где она?
– Может, спускается в лифте, хотя кое-кто поднялся на крышу. Если будем ждать здесь, она нас найдет.
– Это опасно?
– Нет, – попытался улыбнуться Сальваторе. – Смотри, сколько фургонов и пожарных! А все люди выходят.
Анджело кивнул, но вид у него все равно был испуганный.
Потом Сальваторе увидел ее.
Анна стояла у окна девятого этажа. В других его окнах тоже появлялись девушки. Они были как в тумане, и Сальваторе сообразил, что позади них все заволокло дымом. Одна распахнула окно, и сколько-то дыма вышло. В глубине помещения слабо мерцали сполохи. Должно быть, пожар уже добрался до их этажа.
Зачем они сгрудились у окон? Не могут выйти? Там наверняка жарко. Очень жарко.
Одна девушка встала на подоконник. Вдоль девятого этажа тянулся массивный карниз, выступавший на фут-другой. Девушка оценила его. Наверное, прикидывала, сумеет ли пройти кружным путем и спастись. Возможно, она даже не знала, что пожар уже достиг верхнего, десятого этажа. Но каждый этаж был высотой двенадцать футов, и ей все равно не удалось бы подняться.
Открывались все новые окна, другие девушки тоже вскарабкались на подоконники. Среди них был и юноша. Они смотрели вниз на улицу, до которой была сотня футов. Позади них уже ясно различались языки пламени. Было очевидно, что жар стал невыносимым.
Пожарные увидели их и вскинули брандспойт. Струя воды устремилась в небо, но на высоте сотни футов рассыпалась в пыль. Тогда прибегли к пожарной лестнице, но тщетно: она имела всего тридцать футов
Затем Сальваторе увидел, что Анна смотрит в их сторону. С ее места был отлично виден памятник Гарибальди, и она пыталась найти его и Анджело. В таком дыму и водной пыли это было непросто. Он замахал руками. Анджело присоединился к нему, но Анна не ответила.
– Мы что, машем Анне? – спросил Анджело. – Ты ее видишь?
Сальваторе не ответил. Одна из девушек прыгнула. За ней – юноша. Следующей была Анна.
Анджело ничего не увидел.
– Жди здесь! – крикнул Сальваторе и помчался к зданию.
Конечно, сети оказались бесполезны. Пожарные развернули их от отчаяния. К тому моменту, как Сальваторе добежал, начальник расчета уже приказывал их убрать.
Юноша пролетел аккурат сквозь сеть. Анна и другие девушки, последовавшие за ней, вообще без задержки упали на тротуар. Поразительно, но лицо Анны совершенно не пострадало, хотя затылок был размозжен. Слова пожарного о том, что она мертва, были излишни.
– Это моя сестра, – сказал Сальваторе и назвался. – Я должен отвести братишку домой, а потом вернусь.
Он и сам диву дался, насколько был собран.
Он возвратился к статуе.
– Анна прыгнула? – спросил Анджело.
– Да. С ней все в порядке, но она ушибла ногу, и ее, наверное, отвезут в больницу. Она велела отвести тебя домой и сказать маме. Потом мы все вместе к ней сходим.
– Я хочу сейчас!
– Нет, она приказала сразу домой.
– С ней точно все хорошо?
– Лучше некуда.
23 мая 1911 года на важную церемонию в Нью-Йорк прибыл сам президент Соединенных Штатов. Большая библиотека, которую строили на Пятой авеню на месте старого, похожего на цитадель резервуара, наконец открывалась.
Ее коллекция, основанная на слитых воедино библиотеках Астора и Ленокса, была огромна. Великолепное здание в стиле боз-ар, построенное Каррере и Гастингсом на средства Уоттса и Тилдена, заняло два квартала от Сороковой до Сорок второй улицы. Строительство, возможно, затянулось, но дело того стоило. Мраморный фасад и широкие ступени с двумя львами по бокам едва ли могли быть краше, но место еще и выглядело гостеприимным. Публичные библиотеки Нью-Йорка вошли, благодаря щедрому вкладу Эндрю Карнеги, в число богатейших бесплатных заведений мира.
Хотя для публики библиотека открывалась лишь завтра, взглянуть на нее после того, как президент Тафт воздал ей почести, явилось множество городских шишек и богачей.
Старая Хетти Мастер еле ползла.
– Как хорошо, что я взяла тебя с собой! – призналась она Мэри О’Доннелл.
За последний год Хетти изрядно сдала, что было вполне ожидаемо в ее возрасте. Но она, миновав огромный мраморный холл, все равно заупрямилась и захотела подняться по лестнице.
– Это два этажа, – предупредила ее Мэри. А этажи были чудовищно высоки.