Нью-Йоркская амазонка
Шрифт:
– Ты всегда могла завести молодого красивого любовника. Он бы тебя утешил.
– Любовника?! – Голос Эмили сорвался на крик. – Я ненавидела свое тело и ненавидела любовь! Страшно было представить, что я по доброй воле позволю какому-нибудь мужчине прикоснуться к себе! И смерть Томаса ничего не изменила для меня!
– Значит, это правда… – ошеломленно прошептал Эмметт. – До меня доходили слухи о том, что у тебя безупречная репутация, но я никогда в это не верил… Моя бедная Эмили… что ты с собой сделала…
Эмметт нежно привлек
– Ты меня простишь? – прошептала Эмили.
– Я давно тебя простил… – Эмметт погладил ее по плечу. – А теперь выкинь из головы все плохое. Мы почти приехали. Я хочу, чтобы ты была на вечеринке самой красивой.
11
Парадный зал «Гранд Астории» был украшен живыми цветами и благоухал как оранжерея. Пышное убранство напомнило Эмили ту вечеринку, которую она устраивала у себя специально для Даррена. Ту самую, на которой они впервые увидели друг друга. Она рассчитывала польстить известному путешественнику, превратив свой дом в подобие джунглей, а на самом деле только разозлила его. Как давно все это было…
Но для воспоминаний явно не подходило ни место, ни время. Эмили неторопливо шла по полу, выложенному отполированными мраморными плитами, держала Эмметта под руку и чувствовала себя королевой, которая милостиво заглянула на бал к одному из подданных.
Не было никаких сомнений в том, что на них обращают внимание. Высокий черноволосый Эмметт, сложенный как бог и красивый не в меньшей степени, и тонкая нежная Эмили, хрупкая блондинка, идеально смотрелись вместе. Им улыбались, кивали, ими любовались, им завидовали. Эмили была уверена, что за их спинами уже поднялся вездесущий шепоток сплетен. Все в Нью-Йорке знали, что она собирается замуж за Даррена Уолша. Ее появление на вечеринке под руку с другим мужчиной не могло не вызвать кривотолков…
Плевать, решила про себя Эмили и еще выше задрала подбородок. Ей необходимо развеяться. В том, что Эмметт для нее просто друг, она не будет никому отчитываться!
Эмметт подвел ее к Стэнли Пратчетту, прославленному режиссеру. Это был высокий крупный мужчина с лицом, словно вырезанным из темного дерева. Эмили немного оробела – режиссер показался ей человеком загадочным, странным, к которому не так просто найти подход. Но через пять минут разговора она была очарована им. В общении Стэнли Пратчетт оказался очень мил. Он искренне восхитился красотой Эмили, пожалел, что она не актриса, и пригласил их с Эмметтом поприсутствовать на съемках его очередного фильма, которые должны были через пару дней начаться в Массачусетсе.
– Погоди, Стэн,
– Возьмите отпуск, – пожал плечами Стэнли.
– Думаешь, нам захочется провести отпуск в Массачусетсе? Мы лучше наведаемся к тебе в Голливуд. Говорят, ты купил там себе хорошенький домик.
– Купил, – кивнул Пратчетт. – Только я там бываю очень редко. Но раз ты так хочешь побывать у меня в гостях, я дам тебе знать, когда в следующий раз соберусь в Лос-Анджелес.
Эмили слушала их разговор, затаив дыхание. Кто бы мог подумать, что Эмметт на короткой ноге с таким человеком, как Пратчетт. Нет, он явно не терял времени зря в эти восемь лет…
– Кстати о работе, Стэн, – вдруг сказал Эмметт. – Помнишь, мы разговаривали с тобой о статьях Эмили в «Нью-Йорк миррор», где она рассказывает об Амазонии.
– Точно! – Пратчетт хлопнул себя по лбу. – Вы та самая Эмили Маверик!
Эмили было приятно услышать такое от известного режиссера.
– Восхищаюсь вашей смелостью, – продолжал Стэнли. – Для своего последнего фильма я кое-что снимал в джунглях и должен сразу сказать, что мне там не понравилось. Неужели вам совсем не было страшно?
– Еще как было, – улыбнулась Эмили, – но дороги назад не было.
– Эмили собирается написать книгу о своих приключениях, – вставил Эмметт.
– Правда? Очень интересно.
– Интересно – не то слово. У Эмили прирожденный дар. А я позабочусь о том, чтобы эта книга стала бестселлером.
Эмметт и Стэнли переглянулись.
– Я бы хотел ее почитать, – сказал Пратчетт. – Одним из первых.
– Ты ее получишь первым.
– А когда?
Эмили смотрела то на одного, то на другого. Она еще понятия не имеет, о чем писать, с чего начинать, чем заканчивать, а они уже обсуждают, когда будут читать ее книгу!
– Думаю, месяца через два-три, – сказал Эмметт.
– Годится. Знаете, Эмили, меня очень интересует эта тема. Документалку я уже снял, теперь неплохо приняться за художественный фильм.
Эмили пробормотала что-то невнятное в ответ. К счастью, смутно знакомая дама в сильно декольтированном бордовом платье пожелала поговорить с Пратчеттом, и он отвлекся от них.
– Что ты несешь?
– А что тебя удивляет?
Эмметт поймал пробегавшего мимо официанта и взял два бокала с мартини. Один он протянул Эмили, она залпом выпила половину.
– Книга еще не готова. Я даже план не продумала, а ты уже предлагаешь ее Пратчетту?
– Я просто использовал момент.
– А что, если я не напишу ее за два месяца?
– Во-первых, не смей сомневаться в себе, – рассмеялся Эмметт. – Во-вторых, Стэнли вряд ли вспомнит, что мы обещали ему твою книжку так быстро. В-третьих, тебе ужасно идет, когда ты сердишься.
Эмили смутилась и разозлилась одновременно. Но Эмметт улыбался так чарующе, что долго сердиться на него было невозможно.