Ньюгейтская невеста
Шрифт:
Казалось, Джемми Флетчер почувствовал это — или вообразил, что чувствует, — когда Даруэнт огляделся вокруг.
— Не смотрите вверх! — прошептал Джемми. — Но оно там!
— Оно?
— Окно с выступом, черт побери! Знаменитый эркер над дверью! Только избранные могут сидеть у этого окна! — с завистью добавил Джемми. — Других будут сверлить взглядом, пока они не уберутся!
Даруэнт, несмотря на предупреждение, тут же посмотрел наверх.
В этот час перед заходом солнца за стеклом можно было увидеть лишь немногих «избранных». По взаимному уговору, они
Джемми Флетчер ерзал от смущения.
— Черт возьми, Дик, не глазейте на них!
— Почему? Они ведь на нас глазеют, не так ли?
— Дружище, это их привилегия!
— А где сэр Джон Бакстоун? Он здесь?
— Да-да, — успокоил его Джемми, — раз уж вам так не терпится с ним подружиться. Дайте мне руку. Я провожу вас.
Мрачный интерьер клуба дополняла чопорная атмосфера накрахмаленного белья и вычищенной одежды, к которой примешивался слабый аромат стряпни и едва ощутимый запах конюшни. Уже через десять секунд Даруэнт испытал шок, причину которого толком не мог объяснить.
Какой-то мужчина, приблизительно одного с ним возраста, прошел мимо и исчез за дверью.
Человек этот отнюдь не был призраком — его сапоги достаточно громко стучали по дубовым половицам. Но в нем ощущалось нечто настолько знакомое, что Даруэнт едва не обратился к нему. Должно быть, та же мысль пришла в голову и другому мужчине — он обернулся, прежде чем исчезнуть.
Сверху доносились голоса спорящих.
— Какой смысл держать пари? — спрашивал кто-то. — Это и так ясно. Спросите каждого — какая профессия самая грязная и подлая?
— Ростовщик! — отозвалось несколько голосов.
— Мы все в долгу у них, хотя никто этого не признает. Чего ради мне заключать пари? Думаете, я настолько неопытен?
Даруэнт освободил свою руку.
— Это не голос Бакстоуна?
— Нет-нет! — заверил Джемми. — Пошли!
Он подвел своего спутника к двери в задней стене, которая вела в маленькую, редко используемую комнату.
Стены здесь были отделаны побеленными деревянными панелями, а за небольшим окном в эркере виднелся дощатый забор. На полу лежал ковер с красно-зеленым рисунком. У стены справа стоял письменный стол красного дерева, инкрустированный позолотой. За столом, спиной к двери, но частично видимый в профиль, сидел сэр Джон Бакстоун и что-то писал.
Даруэнт набрал побольше воздуха в легкие.
— Приветствую вас, мой дорогой Джек! — весело затараторил Джемми. — Надеюсь, я вам не помешал?
Бакстоун бросил на него сердитый взгляд через плечо:
— Боюсь, что помешали.
Но высокого голубоглазого молодого человека было не так легко обескуражить.
— Очень сожалею, дружище, — продолжал он своим тонким голосом, — но я должен познакомить вас с новым членом нашего клуба. Дик обожает карты — вист, пикет, экарте, макао. Короче говоря, Джек, он к вашим услугам!
Казалось, это все изменило. Бакстоун посмотрел на лежащее перед ним письмо, медленно отложил перо, попутно придавая своей румяной физиономии любезное выражение, поднялся со стула и повернулся. Однако он оставался у стола, позволяя нарушителям его уединения подойти к нему, но не делая ни шагу им навстречу, словно это был вопрос принципа.
— Почему он... — начал Бакстоун и умолк.
Даруэнту его обидчик казался точно таким же, как в Ньюгейте, — в полосатом жилете и сдвинутой на затылок шляпе, но пытающимся выглядеть дружелюбным. Было очевидно, что Бакстоун не узнает бывшего заключенного.
Когда он в прошлый раз видел Даруэнта, грязь и щетина на лице тогдашнего узника вкупе с длинными растрепанными волосами создавали жуткую маску висельника.
— Нет, вы не Луис. — Бакстоун прищурился. — На секунду мне показалось, что это он. Но разве мы не встречались раньше?
— Встречались.
— Черт возьми, так я и знал! Где же?
— Позвольте вам напомнить, — вежливо отозвался Даруэнт.
Его правая рука скользнула под серую накидку. Даруэнт извлек из внутреннего кармана плеть и хлестнул ею Бакстоуна сначала по левой, затем по правой щеке с такой силой, что хлыст свистнул в воздухе.
— Это вам напомнит.
Последовавшая пауза угрожала затянуться.
— Нет! — внезапно крикнул Джемми. Его голос напоминал женский визг. — Клянусь, Джек, он не имел это в виду! Дик провел нелегкую жизнь и редко общался с джентльменами. Он...
Ни единый мускул не дрогнул на лице Бакстоуна, хотя с его правой скулы потекла струйка крови. Однако его взгляд свидетельствовал о том, что он начал вспоминать.
— Кто этот... — Бакстоун вовремя сдержался. — Представьте его мне, Джемми.
Новый член клуба заговорил голосом, заставившим Джемми отпрянуть:
— Я маркиз Даруэнт. По праву моего титула он должен представить мне вас.
— Дик плыл в Америку на корабле с боеприпасами, когда мы воевали с американцами в двенадцатом году, — проблеял Джемми. — Корабль потонул у острова Кросстри, и спаслись только трое. Не так ли, Дик?
— Представьте его мне! — снова потребовал Даруэнт.
Джемми, запинаясь, повиновался.
Бакстоун и Даруэнт молча смотрели друг на друга. Потом Бакстоун облизнул губы, его маленькие черные глазки устремились в самый центр лба Даруэнта, а указательный палец правой руки дрогнул, словно нажимал на спусковой крючок пистолета.
— Позвоните, Джемми, — сказал он.
Шнур звонка висел возле стола, и Бакстоун легко мог до него дотянуться. Но выполнять «черную работу» было не в его привычках. Джемми метнулся к звонку.
— Передайте мои комплименты майору Шарпу, — хриплым голосом обратился Бакстоун к бесстрастному официанту, который открыл дверь, словно не замечая крови на его лице, — и попросите его прийти сюда, как только он сможет.
После ухода официанта и до появления майора Шарпа никто не произнес ни слова. Все трое приняли беспечные позы, однако ненависть витала в воздухе. Казалось, если молчание затянется, Бакстоун и Даруэнт вцепятся друг другу в глотку.