Нюрнберг. На веки вечные
Шрифт:
Уайт был главным представителем США на конференции в Бреттон Вудсе в 1944 году, и, по показаниям очевидцев, доминировал на конференции и навязал своё видение (а вернее – видение Москвы), несмотря на возражения представителя Британии Джона Мейнарда Кейнса. По завершению войны, Уайт был приближен к процессу создания так называемых Бреттон- Вудских учреждений – Международного валютного фонда (МВФ) и Всемирного банка. Эти институты должны предотвратить воспроизведение некоторых экономических проблем, которые случились после Первой мировой войны. Понятно, что и на этой должности Уайт поддерживал улучшение отношений с Советским Союзом. Позже, Уайт стал директором и представителем США в МВФ. И там он без конца твердил прессе о том,
– А каким образом финансист мог повлиять на утверждение кандидатур судей? – недоуменно посмотрел на босса Даллес.
– Тут тонкое дело. Уайту, как ты понял, поручено разрушение послевоенной Германии в экономическом плане. В комплекс этих мер входит подготовка второго Нюрнбергского процесса. Слышал что- нибудь о таком?
– Слышал, говорили про подготовку процесса над нацистскими экономистами, финансистами, банкирами, промышленниками… Но это после окончания работы Трибунала…
– Точно. Вот это и входило, среди прочего, в его компетенцию. Ну и судей, соответственно, он подобрал раньше, чем оргкомитет Трибунала, занятый больше техническими вопросами, тем более, что делал это отдельно от него. А зачем оргкомитету повторно выполнять работу, которую уже один раз выполнили?
– Тогда все становится на свои места…
– Только интересно, – процедил Донован, – почему мы раньше не обратили на него внимания, если даже его личное дело содержит столь откровенные подробности его благорасположения к Советскому Союзу?
– Это не мы, – отмахнулся Даллес.
– А кто?
Информация к размышлению (Гарри Декстор Уайт, продолжение). 2 сентября 1939, на следующий день после вторжения нацистов в Польшу и менее, чем через две недели после подписания пакта Молотова – Риббентропа, помощник государственного секретаря и советник Президента Рузвельта по внутренней безопасности Адольф Берли встретился, благодаря журналисту Исааку Дон Левайну, с советским агентом- перебежчиком Уиттекером Чемберсом. В сделанных позднее заметках о встрече Левайн перечислил ряд имен, в частности, он записал «мистер Уайт». Заметки Берли о встрече упоминаний об Уайте не содержат. Берли написал меморандум на 4 страницах и передал его Президенту, который отверг идею шпионажа в своём окружении как «абсурдную». Директор ФБР Джон Эдгар Гувер отверг разоблачения Чемберса как «историю, гипотезу или умозаключение» ещё в 1942 году.
– Выходит, Рузвельт умер – не спросишь, а вот прижать Гувера касательно допущенной им оплошности и потребовать срочного ареста Уайта вполне в наших возможностях… – рассуждал вслух Донован.
– Только не ареста, – поправил его Аллен Уэлш. – Спугнем. Надо провести обыск, но тайно. Пока, кроме слов этой Бентли, которые ни подтвердить, ни опровергнуть, скорее всего, никто не сможет, у нас ничего нет. А ничего из ничего не выйдет. Тайный обыск позволит отыскать хоть какие- то следы его сотрудничества с Советами…
18 октября 1945 года, Москва, Кремль
Заместитель наркома внутренних дел по вопросам госбезопасности Всеволод Николаевич Меркулов, в обход существующих норм и правил, минуя свое непосредственное руководство в лице Лаврентия Берии, имел возможность посещать кабинет вождя едва ли не в любое время. С одной стороны, это казалось его окружению признаком большого расположения со стороны Сталина по отношению к чиновнику второго ранга. С другой, как прав был Грибоедов, «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь». Еще в бытность наркомом государственной
По прибытии оттуда Всеволод Николаевич получил шифровку Рихарда Зорге о планах Гитлера напасть на СССР – всерьез, а не ради подъема авторитета вождя. Доложил о ней последнему…
– Что? Кто? Адольф? Войну?!
– Но Иосиф Виссарионович, вы же сами все время говорите, что война между нашими странами очень и очень возможна…
– Ви дурак, товарищ Меркулов, хоть и писатель, и разведчик. Как вас можно держать на такой ответственной должности, когда вы не знаете старого мудрого выражения: "Если хочешь мира – готовься к войне"?! Мы хотим мира, а потому всегда пребываем во всеоружии. Вы же сами вели следствие по делам ряда военных, в том числе и очень високопоставленных, сами видите, кто они, с кем приходится работать. Бездари и идиоты все, кто не иностранные шпионы. Чтобы заставить их работать по- человечески, все врем приходится напоминать о грядущей войне. А с кем еще СССР может воевать, если не с такой сильной державой как Германия? С Монголией, что ли? С Англией и ее дураком Черчиллем? Это Англия движется по Европе как каток, сметая все державы на своем пути?! Или Греция?! Нет, товарищ Меркулов, это Германия и наши дураки, какими бы пустоголовыми они ни были, понимают это. Так чем прикажете их еще пугать? Только Германией, что мы и делаем.
– А как же донесение, товарищ Сталин?
– Кто он такой, этот ваш Зорге? Где вы вообще его выкопали?
– Я…
– Я вам скажу, кто он такой. Он бабник. Спит там в своем Токио со всеми подряд и возомнил себя непонятно кем. Видимо, денег нужно на свои прогулки по ресторанам и гостиницам – а как их из вас выбить, если не таким "сенсационным" донесением?! Наслушался болтунов из Союза, прикинул, что тут говорят, и решил проехаться на сплетнях о скорой войне, которой вся Москва полнится, да и вся Россия. А вы поверили, ущи развэсили. Откуда он это узнал, сидя в Токио, если эта информация относится к стратегической и охраняться должна Генштабом вермахта как зеница ока?!
– От жены военного атташе Германии в Токио, товарищ Сталин.
– Ну вот, от жены. Вы о многом со своей женой беседуете, товарищ Меркулов?
– О многом, товарищ Сталин,– улыбнулся нарком без задней мысли. Уже секунду спустя он поймет, как поторопился.
– А я вот ни о чем. У меня вообще жены нет. Знаете, почему? Потому что жена – находка для шпиона, как это показал товарищ Зорге. Это значит, что завтра ваша жена переспит с нашим врагом и все, пропали все секреты страны и товарища Сталина. А я от этого гарантирован. И Адольф тоже – у него тоже жены нету. Так, может, и вам стоит?
…Что- то внутри подсказывало Меркулову, что сейчас этот разговор повторится – только последствия для него могут быть уже куда более печальными, чем 5 лет назад.
– Рассекретили? Уайта? Но как?! – вскипел Сталин, услышав от главы разведки столь неприятные новости.
– Да баба одна… Бентли ее фамилия… Спуталась с нашим резидентом…
– Это с этим безмозглым татарином?
– Так точно. А он с дочкой секретаря компартии шашни закрутил. Она обиделась и прямиком в ФБР…
– Проститутка! А этот татарин осел! Бичкек адаших тхек! Шени траки шеветси хлео! – по- грузински выругался Сталин. – Немедленно этого козла в Москву отзывай, будем с ним тут разбираться!