О бывшем наемнике и взрослой женщине
Шрифт:
Зажмурилась, села на стул у двери. Сердце колотилось. Тише… бегать так нельзя…
Малыш сердито толкнулся в животе, заворочался… Тише-тише… все хорошо.
Расплакалась.
Четыре, пять утра…
Что мне делать, если он не придет?
Шесть часов. И скоро придет Олт. Надо что-то решить самой.
Если Итан не придет до семи, я возьму вещи и поеду на вокзал сама, буду ждать его там. Если Итан придет сюда, когда я уже уеду — Олт передаст
Спокойно, все будет хорошо… Нужно успокоиться. Сначала нужно подождать, а потом я решу.
От всех этих волнений, видимо, от бессонной ночи, если я встаю, хожу хоть немного, то начинает неприятно тянуть живот. Не сильно, но… Так ведь не должно быть? Я понимаю, что от волнений будет только хуже, но не волноваться не могу.
Надо хоть чем-то заняться, вещи у меня собраны, так что осталось одеться в дорогу самой.
Шесть тридцать.
Олт пришел, как и обещал.
— Доброе утро, ти Сатоцци! А где ваш генерал?
Вот что ему ответить?
— Он еще не вернулся, Олт. Я очень переживаю за него.
— Думаете, что-то случилось? И никаких новостей?
— Нет, — я покачала головой. — Я поеду на вокзал сама, потому что потом бежать и опаздывать буду не в силах. Пусть Итан бегает сам. Может быть, он успеет туда. Если он придет в кафе, скажи ему, что жду его у поезда.
— А если он не придет, ти Сатоцци?
Олту эта история не нравилась.
Я поджала губы, мне страшно было думать о таком.
— Значит, я вернусь сюда, и потом уже решим.
В самом крайнем случае все просто останется, как было. Но даже думать о таком мне больно.
— Может быть, мне проводить вас? Как же вы сами?
— Не стоит. Я заплачу извозчику, он поможет мне донести вещи. Все хорошо, Олт.
Я справлюсь. Я всегда могла справиться сама, ничего страшного. Даже попыталась улыбнуться, хотя больше всего сейчас хотелось плакать.
Странное, нереальное состояние, когда я даже представить не можешь, что ждет тебя.
Счастье лишь поманило, подмигнуло, и скрылось…
Я уже почти поверила, что у нас с Итаном все будет хорошо. Еще недавно, я почти смирилась, что останусь одна, что одна буду воспитывать ребенка, что Итан не вернется ко мне, не захочет меня видеть. До сих пор сложно поверить, что он не отказался от меня.
Когда он обнимал меня прошлой ночью — это было почти чудо. Когда я готовила сырники для него, мне казалось, что вот теперь так и будет всегда, он со мной, мы оба хотим этого, нам обоим не надо никуда бежать, ничего доказывать, казаться лучше. Нам по сорок лет и мы уже добились от жизни всего, что хотели, теперь можно немного расслабиться и просто быть счастливыми… Это, казалось, так просто.
Если он не придет…
Я ждала Итана сколько могла, потом взяла вещи, отправилась на вокзал.
Я должна что-то делать, иначе сойду с ума.
Так странно уходить, не зная, вернешься ли ты через полтора часа или вообще не вернешься.
Всю дорогу я напряженно вглядывалась в людей на улице — вдруг увижу. Это безумие, но… отчаянье, наверное.
Шум и толчея на вокзале.
Мой поезд на перроне уже ждет. Я долго стояла около своего вагона, и меня ощутимо трясло.
— Проходите в вагон, тианте.
— Я жду своего мужа, он сейчас придет…
Отошла подальше, чтобы не лезли с вопросами. У меня не было сил ничего объяснять.
Я говорила себе — ничего, если он не успеет, мы поедем потом. А, может быть, вообще ехать не придется… Я пыталась успокоить себя, найти другие пути.
Десять минут и поезд отправится.
Мне возвращаться? И что потом?
Мальчишки с газетами бегают.
Я уловила краем уха…
— «Утренний Альденаер», пожалуйста, — мужской голос.
— «Утреннего Альденаера» нет, сенаро, — крикнул мальчишка.
— Закончился? Так рано?
— Сегодня совсем нет, сенаро! Весь тираж вернули.
— Как вернули? Почему?
— Не знаю, сенаро! Но сегодня «Альденаера» нет.
Тот сенаро сердито буркнул что-то в адрес газетчиков, императора и вообще о том, куда катится мир. Взял другую газету. А я…
Это ведь не случайно.
Итан говорил — кому-то выгодно, чтобы он появился в Альденаере, даже несмотря на императорский приказ. С его помощью, или от его имени… Это ведь как-то связанно?
Что-то должно было выйти в газетах, но Итан успел помешать? Или наоборот? Его привели сюда, чтобы он помешал? Но тогда почти невозможно подгадать.
Я понимала, что он уже не успеет на поезд. Не придет. Ничего, главное, чтобы все уладилось, и мы поедем потом. Главное — понять, что делать.
Сердце колотилось и предательски подгибались ноги, словно ватные.
Я осторожно поглаживала живот, стараясь понять, как быть и куда бежать дальше. Чуть кружилась голова.
Багаж надо сдать в камеру хранения на вокзале. Не хочу терять время и не хочу бегать с чемоданом по городу. Заберу потом. Отправлю кого-нибудь забрать.
Леффо?
Мне отчего-то казалось, все сходится именно на нем.
Ведь не зря же мне подсунули это письмо с фальшивым постскриптумом. Не зря советовали обратиться к Леффо. И он не просто так вытягивал из меня информацию… пусть не он сам, но, держу пари, он приложил к этому руку. Все эти допросы нужны были не только для того, чтобы отпустили Итана, но и для чего-то еще. Я надеюсь только, что Итану я помогла… по крайней мере, не сделала хуже.
Сам Итан сказал, что, скорее, Леффо метил даже не в него, а в принцессу. Давняя темная история… И я не знаю всех подробностей.