О чем молчат легенды. Двуликий. Отступник.
Шрифт:
– Проходи.
Я шагнул в светлый коридор. Денис достал из кармана диковинных штанов очки. Теперь сосед разглядывал меня с большим интересом. Наверное, без очков Денис не смог полностью оценить мой потрёпанный вид. Да уж, так задумался о вмятине на внедорожнике, что совсем забыл, как выгляжу. Надо было привести себя в порядок, прежде чем идти к соседу.
– Мать уехала? – чуть нахмурился парень.
– Угу.
Обшарпанные туфли остались в коридоре, я шагнул за Денисом в маленькую комнату. Да уж, жилище под стать хозяину! Посередине компьютерного стола красуется свеча в стеклянной банке с металлической крышкой.
Я с трудом сдержал смешок – Денис то ли отпугивает специальными ароматами злых духов, то ли чистит в жилище ауру, или атмосферу, или что там ещё можно почистить. В любом случае, у этого процесса весьма неприятный душок.
В тесной захламлённой комнатке царствует хаос. Одежда, книги, тетради, исписанные мятые листы бумаги, непонятные предметы валяются везде – на подоконнике, мебели, вокруг чадящей свечи и даже на полу. Обои покрыты серым налетом, тут и там прямо на стенах записаны ручкой имена и телефоны. Я даже заметил среди настенных надписей какие-то фразы.
Учини я дома что-то похожее, мать устроила бы скандал на несколько дней.
– Подержи.
Денис взял со стола нож для разрезания бумаги и передал мне. Похоже, ручка у ножа серебряная. Всё у соседа не как у людей. Ножницы ему, видимо, не подходят, обычный современный ножик тоже не устраивает.
Изящная вещица, потемневшая от времени, одним своим видом вызвала во мне сильнейшее раздражение, даже неприязнь. Это можно было бы списать на расшатанные ночным кошмаром и странными совпадениями нервы, но с ножиком действительно творилось что-то необъяснимое. С каждой секундой он становился тяжелее, затем руке сделалось жарко – старинная канцелярская принадлежность сама собой начала нагреваться. Как бы ни хотелось, такое не спишешь на игру воображения.
Денис рылся в массивном обшарпанном книжном шкафу, один за другим на стол ложились толстые томики о колдунах, вампирах, учебник чёрной и белой магии, народные лечебные заговоры и – клянусь – книга о Бабе-Яге. При виде последней я еле сдержал очередной смешок.
Нож для бумаги накалился так, что обжёг ладонь. Я ойкнул, серебряный ножик полетел на стол поверх сборника заговоров. Чертовщина какая-то! Поневоле поверишь, что колдовство существует.
Денис обернулся. Цепкий взгляд обычно рассеянных голубых глаз охватил упавший нож, мои руки и лицо. Я раздраженно дул на горящую ладонь. Там уже проступал красный след ожога. Да уж, достойное продолжение бредового сна: явиться с утра в квартиру с заколдованными предметами. Рассказать кому – не поверят!
Лицо соседа побледнело, даже губы побелели. Денис отступил на шаг, широкая спина соседа упёрлась в полки с книгами. Когда парень заговорил, его голос слегка подрагивал.
– Слушай, мне тут один амулет сделать надо… Согни п-пока проволоку, а я книгу найду. Давно не пользовался… Д-далеко засунул…
– Где твоя проволока?
Да сосед просто псих! Читает всякую чушь, набил дом магической литературой и заколдованной дрянью – один самонагревающийся ножик чего стоит! – и теперь пугается непонятно чего. В том, что парень напуган, сомнений нет, у него аж руки дрожат. Начитался фантастического бреда, в который всерьёз поверил, вот и трясётся по любому поводу или, как сейчас, без повода. Интересно, кого он в данный момент боится – вампира, колдуна или, может, саму Бабу-Ягу?
– На столе, рядом с серой книгой, там старославянские буквы в названии, видишь? – твёрже ответил Денис. – Проволоку надо согнуть в правильный круг.
Я взял со стола стальной штырь почти с палец толщиной и длиной сантиметров в двадцать. Ничего более похожего на проволоку поблизости не видно.
– Тут плоскогубцами гнуть нужно, да и то вряд ли ровный круг получится, – попытался я образумить соседа.
– Попробуй так, она мягкая.
Я чувствовал себя так, словно попал в психушку. Ясно, почему Денис ни с кем не общается. Любой нормальный человек сбежит от сумасшедшего аспиранта через минуту, максимум – через две.
Ладно, раз я уже здесь – дождусь книгу. Пальцы машинально надавили на то, что Денис назвал проволокой. Парень не соврал. Металл оказался податливым, и я без труда согнул штырь пополам. Проволока легко растянулась в стороны, всего за минуту из неё получился более-менее приличный круг.
Денис всё это время разглядывал книги в шкафу. Мне уже поднадоело ждать, в глубине души росло подозрение, что парень, как в сказке, начнёт придумывать для гостя всё новые задания. Раскалённый ножик я уже подержал, круг из проволоки согнул. Что теперь?
У меня нет желания доделывать непонятный амулет для сумасшедшего соседа. Я уже давно вышел из возраста, в котором нравится сооружать ненужные поделки из всякой ерунды, тут не школа и не урок труда. Я подошел и остановился прямо за спиной соседа.
– Ну что, нашлась?
Парень вздрогнул. Нет, вздрогнул – слишком мягко сказано. Всё его тело содрогнулось, Денис резко обернулся, и мы оказались нос к носу. Сосед настороженно застыл. Глаза чрезмерно пугливого аспиранта расширились. Немигающий взгляд упёрся в замкнутый стальной круг в моей руке.
– Что-то не так? – спросил я. – Согнул, как смог, если осталось доровнять, то немного.
– Ты… ты… – хрипло повторял Денис.
Интересно, парень когда-нибудь показывался психиатру? По-моему, доктор давно рыдает от желания познакомиться с этим любителем старины.
– Денис, я просил какие-нибудь книги про оборотней, – сдержанно напомнил я. – Всё это время ты их ищешь. Они вообще-то у тебя есть?
– К-конечно, есть.
Парень повернулся ко мне боком, трясущиеся руки на ощупь вынули из шкафа две толстые книги. Денис не спускал с меня глаз. Проволоку он так и не взял. Всё больше раздражаясь, я кинул на стол металлический круг, он короной шлёпнулся на стопку выложенных книг. Денис положил на мою протянутую ладонь оба томика. Странно, они выглядят увесистыми, но тяжесть не чувствуется, будто я держу пару-тройку тонких брошюрок.
– Т-там не только про… об-боротней, – запинаясь, сказал Денис. – Выберешь, что тебе н-нужно.
– Ага, спасибо.
Я поспешил в коридор. Как этого психа только взяли в аспирантуру? Или они все такие – научные работники? Каждый со своими странностями?
– Подожди! – твердо окликнул Денис. – Как тебя? Сергей?
– Максим.
Прожить всю жизнь в одном подъезде и не знать, как меня зовут, – это надо умудриться! Впрочем, я тоже не знаю имени его матери.
– Я никому не скажу, обещаю.