О доблестном рыцаре Гае Гисборне
Шрифт:
Глава 13
В деревне притихли, сильный и вооруженный человек всегда опасен, Гай ощутил укол в груди, что человека с мечом даже здесь, на родине, рассматривают не как защитника, а как нечто опасное, что бросится грабить и насиловать.
— Слушайте все! — прокричал он, остановив коня на самом вытоптанном месте, где явно собираются местные. — Как те, что спрятались за заборами, так и те, что прячутся в домах!.. Я, шериф Гай Гисборн, представляю здесь верховную власть, данную мне самим королем Ричардом Львиное Сердце через его брата
Никто не ответил, словно он в мертвом поле, только слышно было, как в ближайшем сарае квохчут куры.
Он повернул коня и вскачь вернулся к бейлифам.
— Поехали, — сказал он коротко.
Аустин пустил коня за ним молча, а Беннет поинтересовался в спину:
— Неужто верите, что придет?
Гай помотал головой.
— Не верю. Но кто-то из разбойников может одуматься.
Беннет догнал, поехал рядом, в темных глазах, запавших под выступающие надбровные дуги, сомнение разгоралось все ярче.
— А это входит в полномочия шерифа? — спросил он. — Хильд не говорил, что шериф может прощать и миловать.
— В самом деле?
— Точно, ваша милость! Напротив, в его книгах только насчет карать и еще раз карать! Иной раз так вообще выжигать огнем целые города, а то и топить целиком! Так что если и повесите кого лишнего, то это вообще мелочь…
Гай пробормотал:
— Вообще-то любой человек может карать и миловать…
— Ваша милость, то человек!
— А я кто?
— Вы — шериф, — ответил Беннет твердо.
Гай покосился на помощника.
— Там сказано другое, — буркнул Гай, он сам чувствовал, что вроде бы перебрал с полномочиями, но теперь уже отступать поздно, — шериф обязан поддерживать мир и спокойствие в графстве!..
— Но… амнистировать… гм…
— Поддерживать нечего, — ответил Гай раздраженно. — Сперва нужно его создать!.. По всей стране разруха, голод, народ уходит в разбойники… Если с этим лесным братством не покончить разом, то я даже не знаю, что начнется! Но покончить можно двумя путями.
Беннет кивнул.
— Понял.
Он надолго задумался.
Гай в самом деле не ждал, что кто-то из разбойников откликнется, но на следующий день в замок пришел крестьянин и сообщил, что Робин Гуд готов встретиться с шерифом для разговора на опушке возле Громового дуба.
— Что за дуб? — спросил Гай.
— В него попала молния, — объяснил крестьянин. — Он весь черный, обгорелый, но наверху ветки уже зеленые. С другими не спутать, крупнее разве что дуб Одина, но тот далеко в лесу, а этого видно даже из деревни!
— Что еще сказал? — спросил Гай. — Как выглядит этот Робин Гуд?
Крестьянин поклонился.
— Ваша милость, больше ничего не сказал. А выглядит… как все мы. Пониже вас, но руки вроде длиннее. Одевается обычно в зеленое, так легче прятаться. Вы его не увидите, так что лучше в лес не заходите.
— А как же…
— А поговорить можно издали, — объяснил крестьянин. — А то Робин либо выстрелит в вас, либо вам придется с ним на ножах драться.
На другой день в условленное время Гай, предупредив своих, чтобы за ним не следовали, отправился к лесу. Выезжая через ворота, успел увидеть, что Беннет и Дарси седлают коней, но смолчал и пустил коня в галоп.
В двадцати ярдах от дуба он остановил коня, огляделся, крикнул:
— Шериф Гай Гисборн здесь! Я жду Робина Гуда!
Он смотрел в сторону огромного толстого дуба, обезображенного молнией, однако голос раздался из-за кустов в трех шагах левее.
— Я тоже здесь. Опаздываете, шериф.
Гай сказал громко:
— Это ваше солнце торопится закатиться, а мое только поднимается.
— Гордо сказано, — крикнул невидимый разбойник, — и красиво. Гордые люди рыцари, верно? Говорите, шериф. У меня тоже есть к вам интересное предложение.
— Какое?
— Сперва вы, — напомнил голос из кустов.
— Мое предложение простое, — сказал Гай. — Несмотря на все преступления, убийства и грабежи, я предлагаю вам амнистию, чтобы вы могли вернуться к мирной жизни, где вам ничто не угрожает. Пора перестать отнимать у других выращенное их руками, пора выращивать самим!
Голос ответил немедленно, словно разбойник слышал это много раз и успел приготовить доводы против:
— Страна в руках угнетателей-норманнов! Все лучшие люди Англии должны бороться с поработителями! Я не могу вернуться к мирной жизни, потому что сражаюсь за справедливость!
— Грабить, — ответил Гай, — разве справедливо?
— Я граблю богатых, — отрезал разбойник уверенно. — Их богатство нажито на обмане! Они сами грабители.
Гай сказал строже:
— Ты уже трижды ограбил сборщиков налогов. Ладно, молчу, что это государственное преступление, что карается по всей строгости… но ты считаешь справедливым отнять собранное с сотен людей и оставить себе?
Разбойник ответил без запинки, словно уже предвидел такой вопрос:
— А я буду отдавать эти деньги на благие дела!
— Какие? — спросил Гай.
Ему показалось, что разбойник чуть замялся с ответом.
— Ну, например, мы выкупим нашего короля Ричарда. Говорят, он снова попал в плен…
Гаю показалось, что ослышался, чересчур чудовищно, наконец возразил:
— Но как? Даже если бы он попал в плен, хотя это не так, он одерживает победу за победой, как ты провез бы деньги во Францию? Как разбойник, никогда ничего не знавший, кроме Шервудского леса, вообще выберется из Англии и доберется до резиденции французского короля?