О-ерой, академия для избранных

Рябова Анастасия Анатольевна

Но если я получила плюсик, то профессор получил двадцать три особи со спермотоксикозом. А все почему?! В аудитории стало жарко, я вспотела и сняла пиджак. В довершении меня вызвали к доске решать задачу, используя зубодробительные формулы. А мальчики наблюдали меня во всей красе: в форменной юбке чуть выше колен, с боковым разрезом, а уж белая блуза, через которую просвечивал мой бюстик, довела бедных вконец… Профессор был вынужден закончить пару раньше, чувствуя накал страстей, и велел всем принять холодный душ.

Да и сам Блеквел тоже

оказался на взводе, ибо вытолкал меня в коридор и совсем неприлично прижал к стене:

– Ты что, совсем обнаглела, вырядилась тут!

– Профессор, я не виновата — это же форма, – пискнула в свое оправдание, так как стало действительно страшно.

Представьте, я такая красивая, маленькая, хрупкая прижата к стене большим и злым дядей, который должен вечером отвезти меня за посылкой, а срываться нельзя. Совсем нельзя, а так хочется впиться когтями прямо в моську! А то не видать мне моих вещей, как собственных ушей.

– Эндрю, – спас меня декан, который каким-то чудом проходил мимо.

Именно спас, так как куратору было плевать, что на мне всего лишь форма, ему явно хотелось меня «наказать». Угу, задрать юбку и наказать, так пылко и страстно, а потом выкинуть из академии, чтобы больше не срывала ему пары.

– Отойдите от курсанта! – властным голосом приказал Неро Скварчилупи. Вот в этот момент я реально зауважала его. И не скажешь что простой человек.

Блеквел сжал челюсти так, что они побелели, провел рукой по моей скуле, развернулся и быстрым шагом ушел в сторону общежития.

Неро Скварчилупи сдвинул брови и посмотрел на меня.

– Ну, хоть вы, курсант Савицкая, объясните, что здесь происходит?

– А я не знаю, – прикусила губу и пожала плечами.

Декан почти застонал, явно проклиная тот день, когда ректор зачислил меня в АкВоС.

А я воспользовалась тем, что он занят своими мыслями и поспешила к доктору Хару. Нет, ну сколько можно! Хотелось самой крикнуть на весь коридор, что происходит?! Сначала у меня всплеск гормонов, потом у парней, причем у всех присутствующих в аудитории.

Я быстро побежала к лифту, ловя на себе заинтересованные взгляды других оборотней, улыбалась и бежала дальше.

Доктор Хару спала, откинувшись на спинку кресла, и что-то бормотала во сне. Я бесцеремонно разбудила ее, вкратце рассказала суть происходящего. Первым делом эта сумасшедшая все записала в свой блокнот, а потом минут пять ржала надо мной, но когда я уже начала закипать, все же снизошла до объяснений.

– Ну, твое тело все еще перестаивается, сегодня, должно быть, изменилось окончательно. Как ты знаешь, люди, да и все животные, выделяют продукты внешней секреции – феромоны. У оборотней они сильнее.

– Мать моя женщина, отец мой мужчина, – выругалась я вслух, понимая суть происходящего. – Это что получается… Я вспотела слегка, а с моим потом выделились феромоны и все вдруг озверели?! Так мне что в скафандре ходить что ли?!

– Ну, зачем такие крайние меры? Достаточно просто регулярно

принимать душ и пользоваться хорошим антиперспирантом, духами.

– Так, постойте, но я же вчера бегала, занималась и ничего не было? – с надеждой переспросила у доктора Хару Изуми.

– Лакшми, ну я же сказала – вынь уже бананы из ушей. Твое тело все еще окончательно не перестроилось. Возможно, еще будут некоторые неожиданности, но тебе не стоит волноваться — это нормально.

– Толпа озверевших парней — это нормально? Слава богу, что профессор их всех выгнал, – пожаловалась я.

Наконец она успокоилась, достала освежитель воздуха и протянула мне:

– Вот, дарю, до общаги добежишь! – и снова согнулась от смеха.

Я даже благодарить не стала, дурдом какой-то. Не хватало еще, чтобы от меня воняло хвоей! Предательский голосок пискнул: «А быть изнасилованной лучше?».

Поэтому слегка побрызгав на одежду, я пошла в общагу мыться. После чего заскочила к Селесте на пару. Подруга смерила меня удивленным взглядом, так как на всякий случай я еще сжимала в руке банку с освежителем воздуха.

Я посмотрела на ее удивленные глаза и поняла, что меня просто так не отпустят. Пришлось рассказать. Подруга одолжила нормальные духи, но после этого еще смеялась, а в перерывах сочувственно хлопала меня по плечу.

Остальные пары прошли без эксцессов, даже физическая подготовка. Правда рядом со мной всегда лежали духи и освежитель воздуха, так, на всякий случай.

А за обедом Селеста выдала:

– Знаешь, я тебе даже завидовала по началу, а теперь нет.

Вот верите, саму себя стало жалко!

После занятий я нашла профессора Блеквела, который сидел на кафедре и заливал свое плохое настроение крепким кофе. А едва увидев меня, чуть не позеленел от злости.

– Что вам, курсант Савицкая?

– Ну как же, помните, вы обещали съездить со мной после занятий за посылкой? – как можно ласковее произнесла я, а у куратора задергался глаз.

– Боюсь, сегодня не получится, – решил отказаться Блеквел.

– Да, но если я сегодня не смогу забрать кое-какие лекарства, настоятельно рекомендованные мне доктором, тогда сегодняшний инцидент может повториться, – спокойно так сообщила мужику.

Эндрю застонал и прорычал:

– Собирайтесь, буду ждать вас у выхода!

Я развернулась и почти вышла, когда услышала:

– О, Хархат, за какие грехи мне такое испытание…

И мне так хорошо стало от осознания, что это даже не начало моей мести.

Глава 32

Автомобиль у куратора оказался так себе, не чета моей красавице из разряда «хрен ты на меня накопишь». Ага, это была не просто машинка, а мечта. Ну да ладно, не буду пускаться в слезы, вот выберусь из этой передряги и куплю себе получше, ну или такую же!