О Кушке коренной кушкинец
Шрифт:
Особенности жизни на границе и гарнизон, с его постоянным обменом военных со всех уголков бывшей громадной страны, сформировали особую ауру, общность людей, которая накладывала отпечаток, длящийся долго и после отъезда отсюда. А уникальная природа, а чудная этнографическая мозаика, взаимообогащение культур земляков разных национальностей?
Добро пожаловать!
Не учитывается также, что с возрастом (нашим) не деревья становятся ниже и улицы уже, а мы вытягиваемся до небес и расширяемся. Жизненный опыт поневоле и приглушает детские впечатления, и, с другой стороны, придает дополнительные краски тем волшебным беззаботным дням. Поверьте, после прогулки под секвойями мне любые местные деревья
Ну и немного красок уже на локальном уровне: на вопрос «откуда ты?» в любом городе Туркменистана кушкинцы обычно отвечают «мы кушкинские» (вместо логичного «марыйские»).
– А город разве не в Марыйском велаяте?
– Да, но мы все равно кушкинские, не марыйские.
С учетом всего вышесказанного, просто удивительно, что до сих пор не вышло ни одной книги, посвященному самому городу Кушка, бывшим и нынешним кушкинцам. Рано или поздно кому-то ведь могла прийти задумка взяться за такой труд. Что получилось, перед вашими глазами…
Небылицы
Хотя с «хорошистами» по географии, возможно, я немного поторопился. А может, и нет. Помню по собственным двум армейским годам – когда говорил, что из Туркменистана, были и такие, которые вообще не знали о существовании нашей республики, не говоря уже об отдельных городах в ней. Когда говорил – из Кушки, тут же начинали кивать головой. В библиотеке воинской части в Актюбинске на стене висела физико-географическая карта, где на всей громадной территории Туркмении были указаны всего два населенных пункта – Ашхабад и угадайте сами, какой еще. Как-то мне также попался глобус – политическая карта мира, на котором на красном пятне, очерчивающем территорию Советского Союза, были также отмечены всего два города – гигантская Москва и крошечная Кушка. Наряду с чисто географическими ляпами, сколько несуразиц, связанных с неосведомленностью или «наслышанностью» о Кушке, без четкого представления о жизни здесь…
Как и когда началась моя коллекция? В далеком 1984 году нас, первокурсников биофака Туркменского госуниверситета, повезли на сбор хлопка в Теджен. Кто-нибудь может помнить те «мероприятия от середины сентября до первого снега или выполнения плана»: у каждого студента вещей вагон и маленькая тележка – вложенная в сложенную «раскладушку» постель, мешок с теплыми вещами, у нас еще добавился впервые выданный сухой паек в виде пары банок сгущенки и китайской тушенки «Великая стена». Словом, не так-то просто было вгрузиться в поезд, еще труднее сойти с него. Хорошо еще, что не было пересадок, так как «под студентов» был организован прямой спецпоезд. Поэтому до меня не сразу дошла «соль» заботливого вопроса ашхабадки-однокурсницы: «Ты же по дороге туда сойдешь у себя дома. А потом приедешь?». Сначала подумал, что пошутила, но она казалась искренней в своем совете. Попробуйте угадать, какой была ее вторая фраза. А пока краткое разъяснение тем, кто не бывал в Туркменистане: Кушка – конечная станция железной дороги, и от Ашхабада до нее 700 километров, Теджен расположен между Ашхабадом и Мары (от Ашхабада двести километров)
В 2012 году приключилась другая подобная беседа, но уже в областном центре Марыйского велаята, в рамки которого входит Серхетабатский этрап. То есть, по идее, любой школьник или житель области должен знать, какие районы в нее входят и где примерно они расположены – элементарный урок географии родной страны и своей области. Тогда зашел в один ресурсный центр, при котором существует небольшая библиотека книг на английском языке, откуда хотел взять почитать последнюю книгу из цикла о Гарри Потере (когда бы еще она появилась в наших краях на русском языке). А там в координаторах две милые девчушки, смахивающие на свеженьких выпускниц средних школ или на первокурсниц вузов. В ходе разговора выяснилось, что они совсем недавно вернулись после годичного пребывания в одном из штатов США. Вроде грамотные, с примесью эрудированности, ведь для участия в обменной программе приходится проходить многоступенчатый отборочный конкурс. Правда, уходя из того центра после беседы с ними, еще долго улыбался: на просьбу оставить паспорт или иной документ в качестве залога за книгу (такие правила, ничего не попишешь) ответил, что жителю погранзоны он остро необходим, иначе не пропустят домой.
– А вы откуда?
– из Кушки.
– Это далеко, до Мургаба или дальше? (поясню: поселок Мургаб в семнадцати километрах от областного центра по шоссе на Серхетабат).
– Девчата, вы в школе где учились, в Техасе?
– в Мары.
«Ох и жарко, наверное, у вас сейчас» была одной из наиболее распространенных фраз в летние месяцы. Люди основывались исключительно на «крайнеюжном» расположении Кушки, ведь чисто логически: чем южнее, тем климат жарче. Суть в том, что мало кто обращает внимание на предгорья – мы намного выше над уровнем моря, чем Ашхабад и Мары, поэтому в наших краях прохладнее летом и холоднее зимой, чем в этих городах. Добавлю, что в мае в условиях прозрачного состояния атмосферы (то есть, когда нет пыльной бури или марева от зноя) с Креста видны заснеженные гребни гор в Афганистане.
Следующее выражение поясняет скрытый в нем смысл без всяких комментариев: «кто-нибудь может внятно объяснить, почему вновь прибывшие и/или мало жившие здесь говорят «мы едем на Кушку, мы служили на Кушке, живем на Кушке», а старожилы «живем в Кушке, едем в Кушку»? Это больше из области психологии и менталитета местных жителей, и здесь приводится всего лишь для напоминания о существовании элементарного теста – как мы раньше определяли с пары фраз, кто «только что с поезда»…
«Ты живой!?»: столько раз в университетские годы выслушивал это восклицание по возвращении в общежитие после краткой или длительной побывки дома, что даже выработал целую серию шутливых и ироничных ответов на него. В восьмидесятые то и дело даже Ашхабад, не говоря уже об остальных советских республиках, сотрясали слухи о набегах на Кушку со стороны афганских моджахедов, наркоторговцев, обыкновенных контрабандистов. Причем каждый раз мне, приехавшему буквально «сегодня утром оттуда», сообщали кучу животрепещущих подробностей : всех жителей вырезали, женщин угнали в рабство, дома подожгли. Вот неймется «шептунам», всегда найдут, обо что чесать языки, на пустом месте. В то время как кушкинцы жили спокойно, ничего не ведая о своей трагической участи…
«Со своим самоваром»: как-то ехал в поезде с супружеской парой, которая добиралась до Кушки из Дашогуза (северный велаят Туркменистана, в полутора тысячах километров от нашего города). Они ехали справлять день рождения сына, солдата-срочника. При этом то и дело поднимали багажную полку, чтобы открыть – завернуть – вновь закрыть пластиковый пакет с каким-то замороженным продуктом. В конце концов, спросил в очередной раз: «что везете?»
– Да вот хотим плов сварить, баранину везем.
Признаться, слегка опешил, потом объяснил им, что у нас район животноводческий. А местное мясо славится своими вкусовыми качествами на марыйском и иолотанском рынках до такой степени, что частенько на трассе попутные водители догоняют машины с серхетабатскими номерами, просят остановиться и интересуются – не баранов ли везете, мы купили бы? Нет, не спешите обвинять в «излишнем» патриотизме: дело в том, что у нас на отгонных пастбищах букет трав, придающий особый аромат мясу пасущихся на них отарах. Кроме того, любой чабан знает, что чем больше скотина гуляет и ест траву «на ногах», а не стоит в загоне и ест исключительно комбикорма, тем целебнее конечный продукт. То есть, везти сюда баранину уж точно не стоит, а вот «гурбеки» (уникальный сорт дыни, растущий только в Ташаузе) другое дело. Посмеялись от души.
– А мы думали, городок гарнизонный, продуктов нет, поэтому едем «затаренные».
– Делать вам нечего.
Слоны ходили!
Такой небольшой факт, в стиле «без комментариев». В книге Ираклия Андроникова «А теперь об этом» в главе, посвященной Николаю Тихонову:
«Когда Николай Семенович Тихонов начинает вспоминать и рассказывать (а рассказчик он бесподобный!) – не устаешь слушать и удивляться его памяти и силе воображения, восхищаясь его историями, похожими на чудеса. Вот он рассказывает, как в 1918 году в Средней Азии из крепости Кушки, на самой южной границе Российской империи, царские офицеры бежали, а казаки ушли в Россию. Тогда афганцы сняли и увезли с границы узкоколейку – несколько верст рельсов, вагоны и два паровоза, запрягли в них слонов, и слоны потащили этот груз до Герата.
– Да, да, брат, слоны! – говорит Тихонов с удивлением и начинает смеяться».
Знакомство с городом и окрестностями
Размышления вокруг названия родного городка.
Еще в детстве как-то пытался понять, откуда происходит короткое, обрывистое слово «Кушка», звучащее для уха коренного жителя мелодично и ласково.
Где-то читал, что первый отряд царских войск в далеком 1886 году (если и ошибаюсь в дате, то всего на пару лет) был послан построить форпост в местечке Кушк, существовавшем глубже в афганской земле, чтобы предотвратить продвижение англичан на север. Не смогли дойти из-за нехватки воды, и устроили лагерь здесь, почти в верховьях небольшой речки, пересыхающей летом до раскаленных камней. Но все-таки отрапортовали «Успех!» – ну и кто из высших генералов отважился бы забраться в такую даль и глушь проверять, где конкретно войска остановились …