О Маяковском
Шрифт:
«Да я с вами идти не буду, только два шага».
Делает шаг рядом.
Затем берет под руку, и идут рядом.
Маяковский срывает с мостовой неизвестным путем выросший цветок.
Маяковский перед воротами своего дома.
«Да вы ко мне не зайдете, только на одну минуту».
Вокруг зима – и только перед самым домом цветущий садик, деревья с птицами; фасад дома целиком устлан розами. Сидящий на лавочке в рубахе дворник обтирает катящийся пот.
«На крыльях любви».
Вот с этим он пришел в кино.
В Гнездниковском переулке стоял двухэтажный дом. Там был директором
Сценарным отделом заведовал рыжеволосый Бляхин, человек кое-что в кинематографии и тогда понимавший.
Сценарий был такой, как будто в комнату вошел свежий воздух.
Тогда приходилось читать тысячи однообразных сценариев без воздуха.
Потом сценарий прочитали в правлении.
Что же вышло? На этом заседании или на следующем вместо Маяковского помилован был Варавва – приняли сценарий Смолина под названием «Иван Козырь и Татьяна Русских», или же «Рейс мистера Ллойда». Потом спасали сценарий Смолина большими декорациями и не спасли.
Лента потонула вместе со всем фанерным пароходом, с Иваном и Татьяной.
Маяковского же поэтический кинообраз остался неосуществленным. И сейчас не берутся делать, хотя бы в экспериментальном плане.
Сценарий «Позабудь про камин» обратился в пьесу «Клоп». Пьеса «Клоп» пошла в театр, но в театрах у нас главное не слово. У нас играли мимо пьесы, создавая второй план.
То, что делал Эйзенштейн в «Мудреце», – только обострение обычайного. Слово не осуществлялось, словесную вещь сделать не могли. И в театре Маяковский не встретил своего режиссера, который бы ему помог остаться собой у рампы,
Раздел V
В нем две главы. В этих главах поэт уже сед. Он владел мастерством, создал много книг. Эти главы замыкают собою книгу.
Поэт путешествует
Когда-то давно молодой Маяковский написал стихи «Люблю». Это большое стихотворение с проверкой жизненного пути. Оно кончалось словами:
Подъемля торжественно стих строкоперстый,клянусь —люблюнеизменно и верно!Эти строки потом были срифмованы с другими.
Мысль возвращается измененная, и образ напоминает образ, как рифма возвращает зарифмованное слово.
Поэму «Во весь голос» Маяковский в 1930 году кончил словами:
Я подыму, как большевистский партбилет,все сто томов моих партийных книжек.Образ присяги соединяет любовь и партию.
У Маяковского есть другой постоянный образ.
Лодка дней.
Он сразу входит оснащенный.
В 1924 году в поэме «Ленин»:
Люди – лодки. Хотя и на сушеПроживешь свое пока,много всяких грязных ракушекналипает нам на бока.. . . . . . . . . . . .Я себя под Лениным чищу,чтобы плыть в революцию дальше.Образ лодки реализовался в поэме «Хорошо!». Он стал комнатой-лодкой:
В пальбу присев на корточки,в покой — глазами к форточке,чтоб было видней,яв комнатенке-лодочкепроплыл три тыщи дней.Люди – лодки, комната – лодочка.
Ленин – это не только поэма «Ленин». Это поэма «Хорошо!».
У Маяковского есть такие пары поэм:
«Человек» – рядом с ним «Про это».
«Хорошо!» стоит рядом с «Лениным», в одном решении времени.
Жил поэт в домах Стахеева, комната его мало менялась. Последние годы сделал диван, стол поставил американский, американские шкафы, на камине – верблюда.
Была у Маяковского песня:
У коровы есть гнездо,У верблюда – дети.У меня же никого,Никого на свете.Верблюд жил на камине.
Маяковский хотел войти в коммунизм со всей своей жизнью, со своей любовью, друзьями.
Он всех людей проверял, и вел к одной цели, и радовался, что Крученых написал стихи о Руре и опоязовцы написали работу о языке Ленина.
Он людей Лениным чистил. С именем Ленина связан у него город и сам язык русский. Он говорил:
Да будь я и негром преклонных годови то без унынья и ления русский бы выучил только за то,что им разговаривал Ленин.СССР – страна многонациональная. Русский язык – язык Ленина. И Маяковский обладал народной гордостью великоросса.
Писал о русском языке стихи, обижался, когда его, Маяковского, нарочно не понимали люди в Тифлисе и в Киеве.
Стихи эти тщательно он переделывал так, чтобы было убедительно.
«Во втором номере Лефа помещено мое стихотворение «Нашему юношеству». Мысль (поскольку надо говорить об этом в стихах) ясна: уча свой язык, не к чему ненавидеть и русский, в особенности если встает вопрос – какой еще язык знать, чтобы юношам, растущим в советской культуре, применять в будущем свои революционные знания и силы за пределами своей страны.