О муравьях и динозаврах. Песня кита

Лю Цысинь

— Но, если я не ошибаюсь, вы только что сказали, что датчик выдает предупреждение, только когда появляется цивилизация, способная генерировать уровни мощности, сопоставимые с теми, что были при сотворении Вселенной.

— То, что вы сейчас видите, как раз и есть именно такая цивилизация.

Все уставились на него в полном недоумении.

Инспектор улыбнулся своей безэмоциональной улыбкой.

— Неужели так трудно понять? Как только жизнь обретает разум, способный осознать существование тайн Вселенной, до попыток разгадать эти тайны остается лишь один шаг. — Видя, что его все же не понимают, он добавил: — Например, жизни на этой планете потребовалось четыреста миллионов лет, чтобы впервые осознать, что тайны

Вселенной существуют. С тех пор прошло всего четыреста тысяч лет, а вы уже построили свой Эйнштейновский экватор, и самая ускоренная фаза этого развития заняла менее пятисот лет. Можно сказать, что в ту минуту, когда первобытный человек взглянул на Вселенную, он увидел сокровище. А на протяжении того периода, который вы отводите для человеческой цивилизации, он всего лишь наклонялся, чтобы поднять находку.

Дин И медленно кивнул, начиная понимать:

— Когда вы так все поворачиваете, получается, что тот парень, что засмотрелся на звезды, был величайшим из людей.

— Именно по этой причине я прибыл в ваш мир и установил наблюдение за развитием вашей цивилизации, — продолжил инспектор, не отвечая на эту реплику. — Так же и вы могли бы смотреть на ребенка, играющего с огнем. Освещенная огнем костра окружающая Вселенная завораживает ребенка. Но ведь ребенок может не уследить за пламенем. Тогда Вселенной грозит опасность сгореть дотла.

Дин И глубоко задумался. А потом поднял глаза и задал вопрос, который станет самым важным в истории науки человечества.

— То есть вы хотите сказать, что мы так и не сможем построить великую единую теорию Вселенной? И никогда не проникнем в высшие тайны природы? — При этих словах все ученые вопросительно уставились на инспектора Вселенской безопасности, словно души, ожидающие окончательного приговора у входа в загробное царство.

— Жизнь мудрецов полна трагедий, и это только одна из них, — высокопарно ответил тот.

— И как же высокоразвитые цивилизации, такие как ваша, смиряются с этим? — дрожащим голосом спросил Мацуда.

— О, мы, поистине, удачливые дети Вселенной — у нас есть единая теория.

В сердцах успевших отчаяться ученых снова вспыхнули искры надежды.

Дин И вдруг подумал о другой ужасной возможности.

— Вы имеете в виду… что вакуумный распад уже где-то случался?

Инспектор покачал головой:

— Для получения единой теории мы использовали другой метод, о котором сейчас нельзя говорить, хотя со временем я смогу в подробностях объяснить его вам.

— Но можем ли мы повторить ваш путь исследования?

Инспектор снова покачал головой:

— Нет, время этого метода прошло, и повторить его не в состоянии ни одна цивилизация во Вселенной.

— Что ж, в таком случае раскройте нам, людям, единую теорию Вселенной!

И опять инспектор покачал головой.

— Умоляем! Это очень важно для нас… нет, для нас это самое важное, это все! — Дин И метнулся вперед и хотел обнять инспектора, но его руки прошли сквозь фигуру, не ощутив ровным счетом ничего.

— Директива о защите знаний категорически запрещает это.

— Директива о защите знаний?

— Это наиглавнейшее правило, касающееся взаимоотношений цивилизованных миров во Вселенной: более развитым цивилизациям запрещается передавать знания цивилизации более низкого уровня. Мы называем такое поведение «сливом знаний». Цивилизации более низкого уровня могут получить знания только путем самостоятельных исследований.

— Но это же нерационально! — с раздражением воскликнул Дин И. — Лучше бы вы объяснили единую теорию всем цивилизациям, стремящимся к глубочайшим тайнам Вселенной, чтобы они не пытались добраться до них с помощью экспериментов с высокими энергиями. Ведь тогда Вселенной будет угрожать куда меньше опасностей!

— Ваш подход слишком упрощен. Единая теория описывает только одну, эту Вселенную. Но, создав теорию,

вы узнаете, что существует бесчисленное множество других Вселенных, и тогда будете стремиться к трансъединой теории, позволяющей постичь их все. Кроме того, великая единая теория откроет вам знания для создания технологий, с помощью которых можно генерировать процессы с еще более высокой энергией. Обладатели этих технологий обязательно применили бы их, чтобы попытаться проложить туннель через барьеры между различными Вселенными. Но в вакуумных энергиях Вселенных существуют различия, и такие действия тоже привели бы к распаду вакуума, одновременно уничтожив обе вселенные, а может быть, и больше. Слив знаний также оказал бы прямое негативное влияние и вызвал бы катастрофы в низшей цивилизации по причинам, которые вы в настоящее время понять не можете. Следовательно, Директиву о защите знаний нельзя нарушать никогда и ни при каких условиях. То, что в этой директиве называется «знанием», подразумевает не только глубокие тайны Вселенной, но также относится ко всему, что вам в настоящее время неизвестно. Это касается знаний любого уровня. Допустим, что люди до сих пор не знают трех законов Ньютона или математического анализа — я точно так же не имел бы права открыть вам эти знания.

Ученые замолчали. Им показалось, будто солнце, только-только полностью поднявшееся из-за горизонта, вдруг кануло во тьму. Вселенная в одно мгновение предстала для них грандиозной трагедией, глубину которой они не смогли осознать сразу, но ей предстояло сопровождать их всю оставшуюся жизнь. И эта жизнь не только превратится в пытку, но попросту утратит всякий смысл.

Ошеломленный Мацуда сел на траву и произнес фразу, которая позднее войдет в историю:

— Стоит ли моему сердцу биться и дальше, если Вселенную все равно невозможно познать?

Эти слова точно передали чувства всех находившихся здесь физиков, которые стояли с буквально остекленевшими глазами. Казалось, им хотелось плакать, но никому не удавалось выдавить ни слезинки. Пауза затянулась, но в конце концов молчание прервал Дин И:

— Придумал! Я нашел способ узнать великую единую теорию без нарушения Директивы о защите знаний.

— Давайте послушаем ваше предложение, — сказал, кивнув, инспектор.

— Вы открываете мне главную тайну Вселенной, а потом уничтожаете меня.

— Я дам вам три дня на размышления, — без удивления или малейшего колебания ответил инспектор по предотвращению опасных ситуаций.

— Вы хотите сказать, что согласны?! — радостно воскликнул Дин И.

Инспектор утвердительно кивнул.

Алтарь истины

Как правильно назвать огромное полусферическое тело пятидесяти метров в диаметре, обращенное плоской поверхностью вверх и опирающееся на закругленную часть, издалека похожее на перевернутый вверх ногами бархан? Инспектор по предотвращению опасных ситуаций во Вселенной соорудил эту полусферу, каким-то образом устроив огромный торнадо посреди пустыни. Вихрь поднял высоченный столб песка, который собрался в такую неестественную фигуру. Никто не знал, что сделал пришелец, чтобы придать огромной массе песка такую точную форму и такую прочность, что она не рассыпалась и удерживалась в этом неустойчивом положении, невзирая даже на то, что порывы ветра, проносившиеся над пустыней, ощутимо покачивали ее. Инспектор пояснил, что в его мире, в древности, такое полушарие служило алтарем. Когда-то, почти на заре цивилизации, ученые собирались на таких алтарях, чтобы обсуждать тайны Вселенной. Из-за неустойчивости перевернутой полусферы ученые должны были для каждого точно определять место на алтаре, иначе он наклонялся, и собравшиеся соскальзывали с него. Инспектор не стал углубляться в объяснения насчет значений, скрывающихся за этой формой, но люди предположили, что она могла символизировать неуравновешенное и нестабильное состояние Вселенной.