О праве войны и мира
Шрифт:
56 Смотри постановление Толедского собора (VIII) в деле Рекцесвинта. Смотри выше в настоящей книге, глава XIV, X. “Нет такого лица, которое было бы ближе в качестве преемника того, кто удалился из жизни, чем наследник”, - как говорит Цицерон во второй книге “О законах”.
Глава ХХII
О НЕСПРАВЕДЛИВЫХ ПРИЧИНАХ ВОЙН
I. Разъяснение различия между причинами оправдательными и побудительными.
II. Войны, которые лишены причин того и другого рода, суть войны зверские.
III. Войны, имеющие причины побудительные, а не оправдательные, суть войны разбойнические.
IV.
V. Как, например, неопределенный страх.
VI. Польза без необходимости.
VII. Отказ в согласии на брак при большом изобилии женщин.
VIII. Желание захватить лучшую землю.
IX. Нахождение вещей, захваченных другими.
X. Что если первые захватчики безумны?
XI. Несправедливой причиной является также жажда свободы в подвластном народе.
XII. И воля править другими вопреки их воле как бы ради их блага.
XIII. Равным образом титул неограниченной власти, приписываемый некоторыми императорам; что опровергается.
XIV. Власть, приписываемая другими церкви, что также опровергается.
XV. Также воля привести в исполнение пророчества без божественного уполномочия.
XVI. И желание получить то, что вытекает из обязательства не в силу строго формального права, но иного.
XVII. Различие войны, возникшей по несправедливой причине, и такой, к которой порок привходит извне, и разные следствия той и другой.
Разъяснение различия между причинами оправдательными и побудительными
I. 1. Мы сказали выше, когда решили толковать о причинах войн (кн. II, гл. I), что одни причины бывают оправдательные, другие же побудительные. Полибий, впервые установивший такое различие, называет первые “предлогами”, потому что они могут быть приведены явно (это название несколько раз приводит Ливии)1, последние же - родовым имением “причин”.
2. Так, в войне Александра против Дария “предлогом” было отмщение обид, нанесенных грекам персами; “причиной” же была жажда славы, власти, богатства, чему сопутствовала великая надежда на легкую осуществимость предприятия, возникшая в связи с походами Ксенофонта и Агесилая. “Предлогом” Второй Пунической войны был спор из-за Сагунта, “причиной” же - досада карфагенян на соглашения, которые римляне исторгали у них в неблагоприятных обстоятельствах, я вместе с тем подъем духа после удачного оборота дел в Испании, о чем сообщает Полибий (кн. I). Подобным же образом Фукидид считает, что подлинной причиной Пелопоннесской войны послужило возрастание сил афинян, ставшее подозрительным для лакедемонян, предлогом же был спор из-за Коркиры, Потидеи и прочего; причем, однако же, Фукидид смешивает слова “причины” и “предлоги“2.
То же различие встречается в речи кампанцев к римлянам (Ливии, кн. VII), когда первые заявляли, что сражались против самнитян, на словах, в защиту сидицинов, на деле же - в своих собственных интересах, потому что они опасались, что от сидицинов пожар может быть занесен к ним. Ливии (кн. XXXVI) также упоминает о том, как Антиох начал войну против римлян, причиной которой, по видимости, служило убийство Берциллы и кое-что иное, на самом же деле - то, что вследствие пошатнувшейся дисциплины у римлян он возымел великие надежды. Так и Плутарх указывает, что Цицерон напрасно упрекает Антония за то, будто он был причиной гражданской войны, так как Цезарь, уверенный в необходимости воевать, лишь воспользовался таким
Войны, которые лишены причин того и другого рода. суть войны зверские
II. А некоторые не руководствуются причинами ни того, ни другого рода и начинают войны, как полагает Тацит, будучи влекомы жаждой опасностей, ради них самих4. Их порочность извращает человеческую природу. Аристотель называет это “зверством”. О подобных людях Сенека (“О милосердии”, кн. II, гл. 7) пишет: “Могу сказать, что это не жестокость, но дикость5, которой свойственно неистовство страсти; мы можем назвать это безумием, так как оно бывает различного рода и, несомненно, доходит до человекоубийств и избиений”.
В высшей степени сходно с этим мнение Аристотеля в последней книге “Этики Никомаха”: “Итак, следует считать, безусловно, жестоким того, кто друзей своих превращает во врагов жаждой битв и кровопролития”. Дион Прусийский (“Речи”, XXXVII) заявляет: “Бросаться в походы и сражения без причины есть чистое безумие, готовое на всякую опасность”. То же сказано у Сенеки в послании четвертом: “Никто не жаждет человеческой крови ради ее самой, за исключением только немногих”.
Войны, имеющие причины побудительные, а не оправдательные, суть войны разбойнические
III. 1. Многие начинают войны по причинам побудительным либо без оправдательных обстоятельств, либо и с оправдательными. Некоторые отнюдь не заботятся об оправдании. К таким можно применить положение римских юристов о том, что является разбойником тот, кто на вопрос об основании владения не приводит ничего иного, кроме как самого факта владения6. Аристотель (“Риторика”, I, 3) о тех, кто побуждает вести войны, говорит: “Часто они не беспокоятся о том, справедливо ли обращать в рабство ни в чем не повинных соседей, которые не причиняют никому беззакония”.
2. Таков был Бренн, утверждавший, что все доступно сильнейшему. Таков был, по мнению Силия Италика, и Ганнибал, для которого
Вместо согласия
Меч - правда есть.
Таков Аттила и те, у кого на устах:
Суть - в исходе войны,
Не в причине ее.
И еще:
Будет вина у того. кто проиграет битву.
И, наконец:
То справедливей пред высшей судьбой, что сильнее.
Сюда подходит следующее изречение Августина (“О граде бодсием”, кн. IV, гл. VI): “Военное вторжение в пределы соседей, а оттуда движение на прочих, а также покорение народов безобидных в силу одной только жажды власти - какого названия заслуживает это, кроме имени великого разбоя?”. О подобного рода войнах у Веллея сказано: “Война начата без какой-либо причины, но как воздаяние”. У Цицерона в книге первой “Об обязанностях” читаем; “Тот подъем духа, который проявляется в опасностях и подвигах, если он лишен справедливости, не только не есть свидетельство добродетели, но скорее - проявление грубой жестокости, отвергающей всякую человечность“7. Андроник Родосский заявляет: “Тем, кто получает большие выгоды, когда не следует, приличествует название порочных нечестивцев, беззаконников, каковы тираны и разрушители городов“8.