О природе человека

Уилсон Эдвард Осборн

Интересующий нас вопрос состоит больше не в том, является ли социальное поведение человека генетически предопределенным. Вопрос стоит иначе: в какой степени? Накопленная информация о серьезном наследственном компоненте более детальна и убедительна, чем представляют себе многие люди — и даже генетики. Я пойду дальше: эта информация имеет решающее значение.

Для дальнейшего разговора давайте дадим точное определение генетически определяемого признака. Это признак, который отличается от других признаков хотя бы частично в силу присутствия одного или более особенных генов. Самое важное заключается в том, что объективная оценка генетического влияния требует сравнения двух или более состояний одной и той же черты. Говорить о том, что голубые глаза являются унаследованными, достаточно бессмысленно без дальнейшего уточнения, потому что они являются результатом взаимодействия между генами и физиологической средой, которое определило окончательный цвет радужной оболочки^{19}. Но утверждение о том, что разница между голубыми и карими глазами основана, полностью или частично, на разнице генов, значение имеет, потому что его можно проверить и перевести в законы генетики. И тогда придется учитывать дополнительную

информацию. Каков был цвет глаз у родителей, братьев, сестер, детей и более отдаленных родственников? Эти данные сравниваются с простейшей моделью менделевской наследственности, которая, основываясь на нашем представлении о размножении клеток и половом размножении, предполагает действие только двух генов. Если данные соответствуют, то можно сказать, что различия наследуются на основании двух генов. Если нет, то применяются значительно более сложные схемы. Учитывается влияние все большего количества генов и более сложных механизмов взаимодействия. Так продолжается до тех пор, пока не будет достигнуто максимальное приближение. В приведенном примере основные различия между голубыми и карими глазами зависят от двух генов, хотя существуют и более сложные модификации, которые делают их не таким уж идеальным примером для учебника. В случае же самых сложных признаков речь иногда идет о взаимодействии сотен генов, степень их влияния можно оценить лишь приблизительно и с помощью сложнейших математических вычислений. Тем не менее, когда анализ проводится правильно, не остается сомнений в том, что генетика оказывает влияние, причем довольно сильное.

Социальное поведение человека можно оценить точно так же — сначала путем сравнения с поведением других видов, а затем, что гораздо труднее и не столь однозначно, изучения вариаций этого поведения в разных человеческих популяциях^{20}. Генетический детерминизм проявляется максимально ярко, когда мы сравниваем человека с некоторыми крупными семействами животных. Определенные признаки человека являются общими для большинства человекообразных и других обезьян Африки и Азии, которые, по данным анатомии и биохимии, являются нашими ближайшими эволюционными родственниками:

• Наш близкий социальный круг состоит из десяти — ста взрослых — никогда из двух, как у большинства птиц и мармозеток, никогда из тысяч, как у многих видов рыб и насекомых.

• Самцы крупнее самок. Эта характеристика ярко выражена у обезьян Старого Света и многих других видов млекопитающих. Среднее количество самок у успешных самцов тесным образом связано с различиями в размерах между самцами и самками, что становится ясным, когда многие виды рассматриваются вместе. Это правило имеет смысл: чем выше соперничество самцов за самок, тем большее преимущество имеют крупные самцы, а все недостатки крупного размера теряют значение. Мужчины не намного крупнее женщин — в этом отношении мы похожи на шимпанзе. Когда различие в размерах между полами у людей экстраполируется на кривую, составленную по данным, полученным по другим видам млекопитающих, предсказуемое среднее количество самок у успешного самца оказывается больше одной, но меньше трех. Прогноз этот весьма близок к реальности — мы все знаем, что люди слегка склонны к полигамии.

• Молодежь проходит длительный период социальной подготовки — сначала самым тесным общением с матерью, а затем с другими детьми того же возраста и пола.

• Социальная игра является хорошо развитой деятельностью, включающей в себя ролевые ритуалы, имитацию агрессии, сексуальную практику и исследование.

Эти и другие свойства характерны для таксономической группы, включающей в себя обезьян Старого Света, человекообразных обезьян и людей. Невозможно себе представить, что люди могут социализироваться в совершенно иной среде других групп — рыб, птиц, антилоп или грызунов. Люди могут сознательно имитировать подобное поведение, но это будет всего лишь сценическим представлением, которое не затрагивает глубоких эмоциональных реакций и не сохранится в последующих поколениях. Чтобы социальная система неприматов могла быть усвоена серьезным образом, человек должен лишиться разума — в буквальном смысле слова. Личность мгновенно растворится, отношения распадутся, а репродукция прекратится^{21}.

На следующем, более тонком уровне классификации наш вид отличается от обезьян Старого Света и человекообразных обезьян в тех отношениях, объяснить которые можно только результатом уникального набора человеческих генов. Разумеется, с этим утверждением быстро согласятся даже самые ярые экологи. Они готовы согласиться с великим генетиком Феодосием Добжанским, который утверждал, что «в определенном смысле человеческие гены уступили свою ведущую роль в человеческой эволюции совершенно новому, не-биологическому или суперорганическому агенту, культуре. Однако не следует забывать, что этот агент полностью зависит от человеческого генотипа»^{22}. Но проблема гораздо глубже и гораздо интереснее. Во всех культурах присутствуют социальные черты, которые при ближайшем рассмотрении являются такой же уникальной особенностью человечества, какой другие черты являются для других видов животных, — они так же свойственны человеку, как, скажем, мозаичность крыла для бабочки нимфалиды или сложная мелодия весенней песни для американского лесного дрозда. В 1945 году американский антрополог Джордж П. Мердок перечислил ряд характеристик, свойственных всем культурам, известным в истории и этнографии: «Возрастное группирование, атлетический спорт, украшение тела, календарь, обучение чистоплотности, общественная организация, кулинария, совместный труд, космология, ухаживание, танцы, декоративное искусство, гадание, разделение труда, толкование снов, образование, эсхатология, этика, этноботаника, этикет, исцеление верой, семейные праздники, разведение огня, фольклор, пищевые табу, погребальные обряды, игры, жесты, дарение подарков, управление, приветствия, прически, гостеприимство, ведение домашнего хозяйства, гигиена, запрет инцеста, правила наследования, шутки, родственные группы, терминология родства, язык, законы, суеверия удачи, магия, брак, трапезы, медицина, акушерство, карательные санкции, личные имена, демографическая политика, послеродовой уход, ведение беременности, права собственности, поклонение сверхъестественным существам, обычаи инициации, религиозные ритуалы, правила проживания, сексуальные ограничения, концепция души, дифференциация статуса, хирургия, изготовление орудий труда, торговля, прием гостей, ткачество и воздействие на погоду»^{23}.

Некоторые из этих объединяющих качеств можно истолковать как неизбежный результат либо развитой социальной жизни, либо высокого интеллекта. Тем не менее легко представить нечеловеческие общества, члены которых еще более интеллектуальны и сложно организованы, чем мы, но которым недостает большинства только что перечисленных качеств. Рассмотрим возможности, заложенные в обществах насекомых. Стерильные рабочие более склонны к совместному труду и альтруизму, чем люди. Они имеют гораздо более выраженные кастовую систему и разделение труда. Если бы муравьи располагали рационализирующим мозгом, подобным человеческому, они могли бы быть нам ровней. Их общества имели бы следующие черты: возрастное группирование, антенные ритуалы, лизание тела, календарь, каннибализм, кастовая предопределенность, кастовые законы, правила создания колоний, организация колоний, обучение чистоплотности, коллективное воспитание потомства, совместный труд, космология, ухаживание, разделение труда, управление группами, образование, эсхатология, этика, этикет, эвтаназия, разведение огня, пищевые табу, дарение подарков, управление, приветствия, ритуалы ухаживания, гостеприимство, ведение домашнего хозяйства, гигиена, табу на инцест, язык, уход за личинками, закон, медицина, ритуалы метаморфоза, взаимная регургитация [10] , воспитывающие касты, брачные полеты, питательные яйца, демографическая политика, подчинение царице, правила проживания, определение пола, касты солдат, сестринства, дифференциация статуса, стерильные рабочие, хирургия, симбиотический уход, изготовление орудий труда, торговля, прием гостей, воздействие на погоду и другие виды деятельности, настолько чуждые человеку, что затруднительно даже описать их на человеческом языке. Если бы в придачу они еще были запрограммированы на то, чтобы устранять борьбу между колониями и сохранять естественную среду обитания, они обладали бы большей сдерживающей силой и, в более широком смысле, гораздо более высокой моралью.

10

Регургита'ция (лат. приставка re- — обратное действие, + лат. gurgitare наводнять) — быстрое движение жидкостей или газов в направлении, противоположном нормальному, возникшее в полом мышечном органе в результате сокращения его стенки.

Наиболее частой причиной регургитации является нарушение функции сфинктеров (например, в желудочно-кишечном тракте) или разделительных перегородок (например, клапанов сердца), либо при антиперистальтической волне сокращения мышечной стенки органа. Регургитация отличается от рефлюкса (пассивного затекания жидкости в соседние пространства) тем, что она является следствием активного сокращения мышц.

Цивилизация по своей сути не ограничивается одними лишь гоминоидами. Лишь случайно она оказалась связанной с анатомией не покрытых мехом двуногих млекопитающих с особыми качествами человеческой природы.

Фрейд говорил, что Бог виновен в том, что выпустил в мир несовершенное и низкопробное изделие. Эти слова справедливы в гораздо большей степени, чем считал он сам: человеческая природа — лишь одна сборная солянка из массы возможных. Однако если хотя бы малая доля диагностических признаков человека исчезнет, результатом, вероятно, станет ужасающий хаос. Люди не смогли бы имитировать поведение даже своих ближайших родственников среди приматов Старого Света. Если бы по какой-то прихоти группа людей попыталась детально имитировать особые социальные черты шимпанзе или горилл, их усилия вскоре оказались бы абсолютно бесплодными и люди вернулись бы к чисто человеческому поведению.

Интересно также поразмышлять о том, что если бы люди с рождения воспитывались в среде, лишенной культурного влияния, они создали бы базовые элементы человеческой социальной жизни ab initio (интуитивно). За короткое время были бы изобретены новые элементы языка, их культура бы обогатилась. Антрополог и пионер человеческой социобиологии Робин Фокс сформулировал эту гипотезу в наиболее сильной форме. Предположим, писал он, что мы решили провести жестокий эксперимент, связанный с легендами о фараоне Псамметихе и короле Шотландии Якове IV, которые, по утверждениям, воспитывали детей в полной социальной изоляции от старших. Смогли бы дети разговаривать друг с другом?

«Я не сомневаюсь, что они смогли бы разговаривать и, теоретически, через какое-то время сами или их потомки изобрели бы и развили язык, несмотря на то, что их никогда этому не учили. Более того, этот язык, хотя и был бы совершенно отличен от всех нам известных, поддавался бы лингвистическому анализу точно так же, как другие языки, и поддавался бы переводу на любой из известных языков. Но я пошел бы дальше. Если бы нашим новым Адаму и Еве удалось выжить и размножиться — по-прежнему в полной изоляции от каких бы то ни было культурных влияний, — то со временем они создали бы общество, в котором появились бы законы собственности, правила брака, запрет инцеста, обычаи табу и избегания, методы разрешения споров с минимальным кровопролитием, представления о сверхъестественном и связанные с этим ритуалы, система социального статуса и способы его демонстрации, церемонии инициации для мужчин, ритуалы ухаживания, в том числе женские украшения, более общие системы символического украшения тела, определенные мужские занятия и общества, недоступные для женщин, азартные игры какого-то рода, производство орудий труда и оружия, мифы и легенды, танцы, супружеская измена, а также в определенной степени убийства, самоубийства, гомосексуальность, шизофрения, психозы и неврозы. Появились бы и люди, занимающиеся лечением или исправлением этих состояний (в зависимости от отношения к ним)»^{24}.

Базовые особенности социального поведения человека не столь уникальны. В определенной степени их можно сравнить с поведением тех животных, которых люди напоминают больше всего, и особенно других приматов. Некоторые сигналы, которые используются для организации поведения, логически проистекают из поведения, которое до сих пор демонстрируют обезьяны Старого Света. Гримаса страха, улыбка и даже смех соответствуют определенным выражениям лица шимпанзе. Такое сходство совершенно ожидаемо, если человечество действительно произошло от приматов Старого Света, — и это факт, который можно продемонстрировать. Если развитие человеческого социального поведения хотя бы в малой степени зависит от генетической предрасположенности, то возникает более широкая гипотеза.