О, Путник!
Шрифт:
— Эх, Ваше Величество, пусть это будет нашей главной проблемой! Всё, что необходимо для настоящего веселья, у нас имеется в достаточном количестве. Не беспокойтесь, Сир.
— Прекрасно, прекрасно… Вперёд, господа! Сегодня и завтра, а может быть, и после завтра мы будем отмечать, возможно, два самых великих события в моей жизни!
— Каковы же эти события? — весело и благодушно спросил БАРОН.
— Скоро всё узнаете. Кстати, дружище. Вы, как Командир моей Личной Гвардии, отвечаете за поддержание порядка и за охрану замка. Бдительность и еще раз бдительность, на ней основана безопасность! Спрашивать буду по всей строгости закона!
— Я, как Командир
— Да, именно так! Какой же я Император без Личной Гвардии!? Без неё никак нельзя! Приказ о вашем назначение я подпишу завтра. Заместителем у вас будет ШЕВАЛЬЕ. За все караулы и посты по периметру замка и за часовых на стенах, и внутри него отвечаете лично. До наступления утра менять их каждые три-четыре часа. Ясно?
— Да, Сир, не беспокойтесь! У нас уже давно всё уже налажено и отлажено, — прогудел БАРОН..
— Ну и славно… Господа, всем в замок, готовьтесь к пиру! — властно произнёс я.
Вскоре мост опустел. На нём остались только я, ГРАФИНЯ и факельщики. Я потянул девушку за собой прочь от замка, в степь. Она не противилась. Мы упали в густую, еще тёплую и ароматную траву, стали лихорадочно снимать одежду, а потом, горя от нетерпения, вошли друг в друга, начали бешено и страстно двигаться в сладостном и всё поглощающем ритме, закричали от наслаждения одновременно и застыли, сцепившись и переплетясь друг с другом руками, ногами и душами, а потом откинулись на спины и некоторое время тихо лежали, устремив взоры вверх.
Чистое, высокое, предосеннее ночное небо величественно несло в себе неисчислимую россыпь звезд, которые пронзали его тяжёлое чёрное чрево. Я смотрел на сонную бездну, как на детскую наивную аппликацию, удивляясь его простоте и непорочности, не пытаясь постичь его вечную тайную и глубинную суть, и абсолютно ни о чём не думал.
Девушка тихо и неподвижно лежала на моём плече. Я ощущал её лёгкое дыхание, её волосы щекотали мне лицо. Как хорошо, как покойно… Что ещё нужно человеку в этом странном и прекрасном мире? Может быть что-то и нужно, но сейчас нам двоим вполне достаточно того, что мы имеем.
— Я тебя люблю, милый мой Король.
— Я тебя люблю и обожаю, моя Принцесса.
Что может быть священнее и важнее любви? Ничего! Так, аллилуйя любви, аллилуйя!
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Замок гулял почти до утра. Столы были накрыты и в зале главной башни, и на площади. Вино и пиво лились, как и полагается в таких случаях, полноводной и бурлящей рекой. Везде горели факела и свечи, на вертелах жарились поросята, в котлах варились куры и гуси. Раздавалась музыка, люди пели и танцевали. Что ожидает нас завтра? Увы, — пока только неизвестность! Есть время для радости, есть время для печали. Разделяет их подчас такое небольшое и крайне зыбкое расстояние…
До начала пира я встретился с ГРАФОМ в его кабинете. Я в общих чертах обрисовал сложившуюся ситуацию. Рассказал о появлении неизвестных нам враждебных сил и гибели Королей, а также красочно и эмоционально описал возможные последствия этого: борьбу за власть, гражданскую войну, хаос, разруху, массовую гибель людей и так далее, и тому подобное.
Я также очень осторожно высказал свою идею консолидации Островов перед лицом зловещей внешней угрозы. При этом мною было отмечено, что такой процесс возможен только под руководством лица королевской крови, коим я и являюсь. А для придания моей личности особого веса и статуса волей неволей придётся провозгласить себя ИМПЕРАТОРОМ. Только при условии объединения и сплочения Островов под эгидой Императорской власти возможно отражение внешней агрессии. Кроме этого я напомнил ГРАФУ о наличии у меня АНТРА, который является козырным тузом в начинающейся игре.
Идея создания Империи, вопреки моим определённым опасениям, ГРАФУ очень и очень понравилась. При этом он намекнул, что было бы неплохо каким-то образом отметить его заслуги в её становлении на начальном, самом важном и трудном этапе развития. Я ухмыльнулся, вспомнив о яичнице, которую следует есть горячей, и как можно быстрее заверил ГРАФА, что его заслуги, конечно же, будут достойно оценены. Собственно, можно не откладывать дело в долгий ящик. Я здесь же и сейчас же назначил ГРАФА Главнокомандующим моими вооружёнными силами, на что он радостно ответил мне словами глубокой благодарности. Обсудив ещё кое-какие нюансы нашего будущего сотрудничества, мы отправились на пир.
Все дворяне Графства находящиеся в этот вечер в замке, собрались в главном зале. Перед началом ужина я попросил ГРАФА, как это и было предварительно обговорено, предоставить мне слово. Он это охотно сделал.
Я в полной тишине поднялся на возвышение, примыкающее к одной из стен зала. Там стояли два массивных кресла, очевидно, предназначенные для графской четы. Я встал перед ними, сначала величественно скрестил руки на груди, расправил плечи, потом положил левую руку на меч. У меня вдруг мелькнула мысль о том, что он достоин получить какое-то своё оригинальное название. Ведь меч, как и ЗВЕРЬ, и ПОСОХ, и БУЦЕФАЛ является моим славным боевым товарищем. Если подвиги Императора будут воспеты в Поэме и в Летописи, то при этом неизбежны и неоднократные упоминания о его грозном, разящем мече! Да, название крайне необходимо и важно. Так, так, так… Нареку меч… ЭКСКАЛИБУРОМ! Почему именно так? Не знаю, не знаю. Но мне нравится это загадочное и волнующее имя. Рождает оно в моей голове определённые ассоциации. Славный меч Короля Артура. Или Ланцелота, одного из рыцарей Круглого Стола? Когда и где они жили?! Увы, не помню. Ладно, вернёмся в зал графского замка.
Одет я был в длинный белый камзол, расшитый золотом, и в белые лосины, обут был в высокие черные сапоги. В правой руке я твёрдо держал ПОСОХ. Смотрелся я, видимо, неплохо. Ну, ещё бы, — с такой-то статью! А какова порода! Как там: «Он поцелован Богом!». Хорошо сказано, чертовски хорошо!
Я ловил на себе самые разные взгляды, в том числе и посланные моими ближайшими соратниками. ГРАФИНЯ смотрела на меня счастливо и влюблено, ШЕВАЛЬЕ — восторженно и преданно, ПОЭТ — внимательно и слегка иронично, ГРАФ — почтительно и вопросительно, БАРОН — напряжённо и уважительно.
Чего-то, или кого-то мне явно не хватало. Ах, да! А где же главный атрибут Королевской власти!? Я мысленно произнёс:
— ЗВЕРЬ!
Пёс, как всегда, мгновенно материализовался рядом со мною. Пыхнул в воздух облачком пара, тяжело сел на задние лапы, застыл, словно жуткое изваяние, вырубленное из чёрного мрамора. Все находящиеся в зале люди почти одновременно и на едином дыхании потрясённо ахнули, потом в воздухе повисла мёртвая тишина.
Я сделал шаг вперёд, громко и чётко произнес: