О святых и тенях
Шрифт:
Затем Кармела сдернула больничную простыню и сладострастно посмотрела на Мэнни.
— Не думаю, что я на что-то способен, — сказал он, сам удивившись искренности своих слов.
Он знал, что еще не в том состоянии, чтобы хорошо сделать свое дело. Легкий перепихон — да, но ничего серьезного.
— Я буду очень нежной, Мэнни. Очень, очень нежной.
Кармела ласкала его одной рукой, медленно и осторожно, словно получала невероятное удовольствие, прикасаясь к нему. Другую руку она засунула себе между ног, и Мэнни услышал влажные чавкающие
«Господи, — подумал он, — а ведь она уже готова!»
Делая все медленно и осторожно, как и обещала, Кармела забралась на него верхом. Кровать едва заметно раскачивалась, и Мэнни было больно, но лекарства притупляли боль, а Кармела двигалась очень-очень медленно. Наконец она опустилась на него, и Мэнни охватило невероятное возбуждение.
Кармела оперлась на его руки, и ему опять стало немного больно, но он быстро обо всем забыл. Оказавшись внутри нее, он чувствовал себя восхитительно, жаль только, что она держит его руки и он не может прикоснуться к ее роскошной груди. Впрочем, вряд ли у него хватило бы на это сил. Она поднималась и опускалась на нем очень нежно и осторожно, и Мэнни едва сдерживался.
Кармела потянула на себя его простую больничную рубашку, рубашка только запахивалась на спине, и задрать ее вверх было легко. Мэнни взглянул на свою рану: доктора зашили ее и перевязали бинтами. На минуту ему стало страшно, что рана откроется… но беспокойство тут же прошло.
Кармела засунула подол сорочки ему в рот. Он попытался высвободиться, но она только сильнее прижала его слабую левую руку. Какого хрена? Они так не договаривались. Его приглушенные крики были и без того слабыми, а с засунутой в рот рубашкой стали и вовсе неразличимы. Кармела все так же двигалась на нем, все так же медленно и осторожно. Однако Мэнни решил, что с него хватит. Он испугался, и ему снова стало очень больно.
И тут он увидел, что из теней у окна, где пару минут назад никого не было — а в этом Мэнни не сомневался, — выступил священник.
Священник улыбался такой широкой и радостной улыбкой, какой Мэнни никогда в жизни не видел.
При обычных обстоятельствах Питер попытался бы отыскать логичное объяснение появлению Дженет, ее странному поведению, даже тому, что она узнала человека, которого никогда раньше не встречала. Сейчас все обстояло иначе. Он ощущал странный запах, чувствовал: здесь что-то не так. Его уверенность росла с каждой минутой. Он пригляделся к пятнам на ее пиджаке, особенно к огромному, постепенно увеличивавшемуся пятну на спине.
Питер подошел к выключателю. Дженет что-то тихонько прошептала Меган, и они рассмеялись, как смеются влюбленные. Меган была счастлива, что подруга вернулась, хотя неприятный запах заставил ее отодвинуться, когда они уселись на диван.
— Дженет? — позвал он.
— Питер, в чем дело? — ворчливо спросила она, повернувшись к нему и взяв Меган за руку.
Он включил свет, Меган закричала, а Питер выхватил пистолет. Стало понятно, откуда взялись пятна и запах.
— Зря ты это сделал, — сказало существо, которое прежде было Дженет Харрис.
Меган снова закричала, оттого что существо поднялось и с силой потянуло ее за собой.
Питер направил пистолет в голову бывшей Дженет. Он никогда не-убивал таких, как она, прежде, но знал по рассказам своих собратьев, что фильмы не врут. Знал, что существует лишь одна проблема.
— Пистолет не причинит мне вреда, но, если ты его не опустишь, я оторву ей голову, — сказало существо.
Питер понимал теперь, какова природа этого существа, и слышал, какой у него пустой, неживой голос.
Мерзкий запах стал сильнее, Питер вообразил, что действия и слова мнимой Дженет не были ее собственными: восставшие из мертвых не могут быть похожими на живых без посторонней помощи. Вот почему Питеру показалось, будто «Дженет» похожа на слепую. Кто-то другой контролировал их ночную гостью, и Питер отлично понимал кто, хотя и не знал имени священника.
Больше Питер не размышлял, делая только то, что было необходимо. Он уронил пистолет.
В тот момент, когда пистолет коснулся пола, мерзкое существо потянулось к шее Меган, девушка с криком вырвалась.
— Этого не может быть! — закричала она, подумав в ту же минуту, что эти четыре слова — не самая лучшая эпитафия.
Она снова закричала. Никаких слов уже не срывалось с ее губ, она могла только громко выть от ужаса Увидев глубокие кровоточащие царапины у себя на руке, Меган тряхнула головой, пытаясь разогнать туман, воцарившийся в ее сознании. Она наконец поняла, что больше ее никто не держит. Вцепившись в свою раненую руку, она оглянулась вокруг себя и увидела, как на полу Питер сражается с ее безумной подругой. Разум отказывался принимать то, что она увидела, происходившее было слишком неправдоподобным.
Она видела, как кулак Питера погрузился в живот страшного существа, а через мгновение вновь появился, весь покрытый сгнившей слизью… Чудовище располосовало рубашку Питера, и Меган чуть не потеряла сознание, увидев, что ему удалось вырвать кусок спины Питера. Она отвернулась.
— Нет, нет, нет.
«НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ!»
Она не могла на это смотреть.
И вдруг Меган услышала рычание. В первый момент она решила, что эти звуки издает страшное чудовище, это подобие женщины, барахтавшейся на полу.
Но она ошиблась.
Шум драки стал тише, а рычание громче, и Меган пришлось посмотреть, что происходит.
Нет, ей захотелось посмотреть на это. Истерика прошла. Всю свою жизнь она ждала, когда с ней произойдет что-нибудь необычное. Если ей суждено умереть, она должна увидеть и понять, что это за существо.
Если останется жить, тем более.
Меган повернулась.
Перед ней был волк, огромный, каких она еще никогда в жизни не видела. Впрочем, волков она видела только в зоопарке. Мощным телом он прижал сражающегося зомби и, стоя над поверженным существом, вгрызался в кость.