О темных лордах и магии крови

Звездная Елена

* * *

Оделась быстро, волосы заплетала, уже выходя из ванной. Пройдя мимо все так же стоящего посреди комнаты ректора, сняла с вешалки плащ, накинула на плечи, завязала и направилась к двери.

— Просто скажи куда! — раздался гневный голос ректора.

Ничего не ответив, я открыла двери и… ослепла. Ночью в Некросе использовалось магическое освещение, и видеть его был способен лишь маг, а я в данный момент магом не являлась, потому и оказалась вмиг в кромешной мгле. В абсолютной темноте…

Взяв за руку, меня молча втянули обратно в

комнату Норта, и ректор повторил вопрос:

— Куда?!

Испытывая некоторый шок после ощущения полнейшей слепоты, я, запинаясь, ответила:

— Столовая у полигонов.

Это было единственное место, где преподаватели почти не появлялись и потому имелся алкоголь, который, как я догадывалась, ребята и используют для того, чтобы договориться с газетчиками.

— Ты же хотела в библиотеку, — напомнил он.

— Столовая у полигонов, — повторила упрямо.

Хотела бы в библиотеку, но после абсолютного мрака в коридоре… а что, если без магии я не смогу прочесть ни строчки? И поэтому я решила, что хочу к Норту, сначала к Норту, а там по обстоятельствам.

Лорд Гаэр-аш подошел к стене, что-то незримое на ней нарисовал. Этот символ лишь для меня стал незримым, на самом деле я точно знала, что сейчас на стене вспыхнуло сиянием несколько магических знаков, открывая проход… Но я даже не увидела, что он открылся. Я ничего не увидела, и, когда ректор подтолкнул меня к стене, у меня было ощущение, что сейчас ударюсь лбом о непреодолимую преграду. Но нет, нога шагнула в пространство, словно я миновала не стену, а лишь иллюзию, после вновь был мрак. Я не видела вен Некроса… Я не слышала биения сердца… Ничего. И паника, которой я не допускала раньше, медленно, но верно начала охватывать мое сознание, заставляя думать о том, что будет, если я не смогу вернуть магию? Что тогда?!

К счастью, путь закончился быстро — очередной глухой стеной, проход через которую мне было не дано увидеть. Зато, едва прошла, зрение вмиг вернулось — газетчики же не маги, и в столовой ярко горели свечи, огненные шары, даже несколько факелов, освещая уютную, далекую от трезвости компанию за тремя сдвинутыми в центре столами, моего Гобби, сидящего в углу и старательно что-то выписывающего, Яду, расположившуюся у двери и, по-видимому, удерживающую газетчиков внутри помещения, Когтя, умильно заглядывающего через окно, Культяпку, сидевшего неподалеку от Гобби, и Дана, декламирующего какие-то непристойные стихи. Точно непристойные, потому как, стоило нам появиться, он запнулся и стал цитировать что-то другое — про ромашки, цветущие на умертвиях. Потом я увидела Эдвина, он сидел, приобнимая за плечи одного чрезмерно бледного из работников пера. Заметив меня, Харн весело подмигнул и вновь вернулся к разъяснительной беседе.

Последним нашла Норта. Он сидел вполоборота к нам и тоже с кем-то беседовал, но, заметив реакцию Дана, обернулся, улыбнулся мне, вновь повернулся к своему собеседнику и… застыл. Даже в сумраке я четко увидела, как мгновенно побледнело его лицо. Лорд Дастел Веридан опустил голову на секунду, словно пытался сдержаться, словно хотел скрыть свои эмоции, затем выпрямился, криво улыбнулся, извинился перед собеседниками за то, что вынужден их оставить, после перешагнул через скамью и направился к нам.

Вот только шел не совсем ровно, один раз споткнулся о кружку, лежащую на полу, второй раз о какую-то веревку. Он просто не смотрел под ноги, он не отрывал взгляда от меня, и в его глазах я прочитала приговор, самый страшный из всех приговоров, что может услышать маг.

Но когда Норт подошел, то не произнес ни слова. Посмотрел в мои глаза, судорожно выдохнул, сжав зубы так, что, казалось, я расслышала их скрежет. А затем все так же молча подхватил меня на руки и понес прочь из столовой.

А я… у меня слов не было, только слезы в глазах. Он меня не бросил, не отвернулся, не побрезговал прикоснуться.

— Спасибо, — прошептала, чувствуя, как с ресниц сорвались слезы. — Я боялась, ты на меня даже не посмотришь.

Норт споткнулся, вероятно удивленно на меня посмотрел, но в темноте освещенного лишь для магов пространства я не могла быть в этом уверена, как не могла быть уверена и в том, что могу еще сказать что-либо, не будучи услышана главой Некроса, который молча последовал за нами. Единственное, о чем догадывалась, — куда меня несет некромант: Норт свернул от входа вправо, значит, направлялся к целительскому пункту, работающему при полигонах, потому как здесь чаще всего адепты и получали травмы, а нести их в основной целительский корпус порой бывало проблематично.

Так и оказалось — толкнув дверь, Дастел внес меня в помещение с белоснежными стенами и потолком, освещенное не только магически, но и несколькими светильниками, отнес к высокой кушетке, усадил, а после обнял. Крепко-крепко, словно хотел забрать часть моего страха себе, да и забрал — в его объятиях мне стало легче, и было так ровно до того момента, как следом за нами в целительскую не вошел ректор. Его шаги Норт тоже услышал, отстранился от меня, заглянул в мои испуганные глаза, тяжело вздохнул и произнес:

— Есть такая фраза, Риа, которую безумно влюбленный мужчина говорит равнодушной к нему женщине: моей любви хватит нам обоим. Так вот, малышка, моей магии хватит на нас двоих, слышишь?

Я слышала, но не верила. Не могла поверить. То, что сказал Норт, это… Я растерянно огляделась, словно пытаясь понять, что все это действительно услышала, что это не сон.

— Не веришь, вижу, — продолжил он. — Посмотри на меня. Мне в глаза посмотри, Риа.

Посмотрела и поняла, что они у него черные. Совершенно черные, сейчас я не видела никакого фиолетового отсвета. Норт успокаивающе улыбнулся мне и продолжил:

— Есть ритуалы, позволяющие передать часть своей магии и поддерживать переданный уровень даже на расстоянии. Так что выгорание не приговор, слышишь? Я потом разберусь с тем, как это произошло, сейчас главное, чтобы ты поняла — это не приговор и не конец, мы со всем справимся. Я справлюсь. К тому же шанс есть, маленькая, по статистике, в трех случаях из… Неважно! В трех известных целительству случаях магия вернулась.

— Три случая из десяти тысяч, — прозвучал голос лорда Гаэр-аша, — и не менее чем через десять лет после выгорания.