О том, как В. И. Ленин любил музыку

Гольденштейн Мария Львовна

Прежняя озорница и непоседа, подруга детских лет Владимира Ильича, Ольга осталась и другом его юности. Во многом их связывала музыка.

Наиболее способным к музыке, по мнению матери, был Володя. Восьмилетним мальчиком он свободно исполнял лёгкие фортепианные пьесы, играл в четыре руки с матерью и сёстрами. Мария Александровна очень огорчилась, когда, поступив в гимназию, Володя решительно отказался продолжать занятия на фортепиано. Что случилось? Не испугался же он перегрузки школьными уроками: ученье давалось ему легко. Неужели Володя разлюбил музыку?

Брат Дмитрий потом догадался: ученики младших классов гимназии, куда поступил Володя, считали музыку занятием, недостойным мужчины. Наверное девятилетнему первокласснику

не хотелось, чтобы его дразнили девчонкой… Но музыка уже завладела его сердцем. Чем дальше, тем большее наслаждение доставляла ему игра матери. Примостившись поудобнее у рояля, он внимательно слушал. Вот мама достала клавир оперы «Аскольдова могила» и ведёт рассказ о событиях в древнем Киеве, перемежая его пением. Перед слушателями встают, как живые, все действующие лица: мрачный Неизвестный поёт арию «В старину живали деды», восхваляя старые времена. Сейчас будет нежный хор девушек «Ах подруженьки, как грустно» — это легко узнать по вступлению. А под залихватскую песню Торопки — «Ай жги, жги — говори» просто плясать хочется. Всё это уже знакомо, а слушали бы ещё и ещё, как любимую сказку. Все сидят как заворожённые, но слушают неодинаково: Митя ещё мал, и, может быть, не так музыкален — его больше интересует сюжет, то, что рассказывает мама, а Володя и Оля поглощены самой музыкой.

Володя Ульянов слушает игру матери (с картины художника А. Морозова)

Мать приучила детей к хоровому пению. Иногда к семейному хору присоединялись и другие дети — приятели по школе. Вот тогда и появлялся в руках Марии Александровны сборник «Гусельки» — тот что теперь лежит под стеклом в Ульяновском доме-музее.

В те времена это был самый распространенный сборник детских песен. В нём можно было найти и народные песни и все известные детские песенки вроде «Вот лягушка по дорожке», «Серенький козлик», «Ах, попалась птичка, стой».

Когда доходила очередь до «Серенького козлика», маленький Митя с ужасом ждал появления серых волков. А Володя делал страшные глаза и грубым голосом пел: «Остались от козлика рожки да ножки»… Тут бедный Митя от страха и жалости заливался отчаянным рёвом.

Но когда Мария Александровна играла что-нибудь серьёзное, Володе и в голову не приходило озорничать. Он задумчиво слушал, потом насвистывал про себя услышанную мелодию. Насвистывал он чисто и верно. Двоюродный брат Н. Веретенников вспоминал: «У Володи прекрасно был развит музыкальный слух и память, он хорошо насвистывал сквозь зубы разные мотивы. Я же не слышал музыки совсем в нашей семье и не различал никаких музыкальных звуков. Первый толчок к развитию у меня музыкального слуха был дан свистом Володи».

Привычка насвистывать любимые напевы осталась у Владимира Ильича на всю жизнь. Говорят, правда, что насвистывал он лишь когда был в хорошем настроении.

Как-то Митя получил в подарок гармонику. Как ни вертел он её, как ни прилаживался — ничего не выходило. Попыталась Ольга заставить гармонь заговорить — но и ей это не удавалось. А Володя только взял гармошку в руки, попробовал аккорды и быстро подобрал несколько знакомых песен. Потом уже совсем ловко заиграл «Вот мчится тройка» — да и отложил инструмент в сторону. Не сравниться бедной гармони с полнозвучным роялем!

Владимир Ильич очень любил — и это навсегда осталось — петь в хоре. Он знал множество народных песен. Сколько их наслушаешься в деревне Кокушкино, куда Ульяновы выезжали на лето! Там живет весёлый приятель, мальчик пастух Бахавий. Он замечательно поёт татарские песни, а завидев Володю, запевает его любимую:

Сары, сары, сап-сары, Сары чечек саплары, Сагынырын, сарганырсын, Кильсе сугыш чеклары.

Володя знает, о чём поёт приятель. Это песня про такого же, как он сам, пастушонка. Вырос подпасок, и царь забрал его в солдаты. Худо в царской солдатчине…

Жёлтые, жёлтые, очень жёлтые, жёлтые ветки цветов. Соскучишься, пожелтеешь, когда придут дни войны.

В том же Кокушкине Володя ходил на постройку плотины. Там пели рабочие, на ходу придумывая слова:

Наша свая на мель села, Эх кому до того дело, Ударим, ударим, да ухнем!

Мальчик следил за работой плотников и замечал, что незатейливая припевка не просто забавляет их. Он ясно видел, что песня помогает людям трудиться ритмичнее, ловчее, узнал цену трудовой песне.

Когда в Кокушкино приезжал отец, устраивали далёкие прогулки, походы за грибами и ягодами. В пути много пели, читали стихи Пушкина, Лермонтова, Некрасова. Илья Николаевич очень любил пение. Как и другие крупные педагоги, он высоко ценил народную песню, считал её важным помощником в воспитании. Он приложил много усилий, чтобы в народных школах обучали детей музыкальной грамоте, пению по нотам. В те времена ученикам полагалось учиться петь только молитвы. Иных учителей удивляло, почему это директор народных училищ Ульянов так настойчиво убеждает заниматься пением всерьёз и поощряет школы, где существуют хорошие хоры. В те годы, когда Илья Николаевич стоял во главе школьного дела в Симбирской губернии, во многих школах проводились настоящие музыкальные занятия, прекрасно пели хоры. Он и сам любил попеть в домашнем кругу; компания собиралась приятная, и песни выходили на славу. Для детей прогулки с отцом всегда были праздником. И петь с отцом они любили ещё потому, что он знал особенные песни, каких не услышишь нигде. «Далеко, далеко степь за Волгу ушла»,— протяжно затягивал Илья Николаевич, и дети подхватывали тоскливую песню про человека, которому «жизнь не в радость была» и он

Отчий дом покидал, Расставался с семьёй И за Волгой искал Только воли одной…

Илья Николаевич Ульянов посвятил свою жизнь просвещению крестьянских детей, недавних крепостных. Он видел, как трудно живётся народу. Он высоко ценил стихи и песни, в которых высказывались народные думы о воле. Одной из любимых была «По духу братья мы с тобой» на стихи поэта А. Н. Плещеева. В студенческие годы Илья Николаевич певал её с товарищами по Казанскому университету.

Долгие годы считалось, что «По духу братья» сочинил поэт декабрист К. Ф. Рылеев. Может быть поэтому молодёжь с особенным чувством относилась к запретной песне.

А дети Ульяновы, хоть и не знали истории крамольной песни, горячо повторяли вслед за отцом:

По духу братья мы с тобой, Мы в избавленье верим оба… И будем мы питать до гроба Вражду к бичам страны родной.

И дальше — песня звучала как призыв:

Когда ж ударит грозный час И встанут спящие народы,— Святое воинство свободы В своих рядах увидит нас.