О завтрашнем дне не беспокойтесь
Шрифт:
… Убедившись в том, что его спутники отдохнули, Деметрис решил продолжить путь вокруг острова, который он когда-то открыл и нанес на карту Байкальского моря. От Кипроса до ближайшего (северного) побережья Байкала было не так далеко – около 150 стадий (100 км), однако беспрестанные густые туманы и сильное течение препятствовали перемещениям между материком и островом кратчайшим путем, как под парусом, так и на веслах. Легче и безопаснее всего к Кипросу можно было подойти дальним путем, с юга, в начале лета, пользуясь попутным юго-восточным ветром.
Вначале илинойцы, покинув Коровий залив,
Деметрис приказал воинам осушить весла, надеть кожаные шлемы и приготовить оружие: луки, пращи и дротики. Сам же он, не спеша, вынул из кожаного чехла черный продолговатый предмет с круглым отверстием и вставил в него нечто, похожее на рукоять меча. Воины облегченно вздохнули: их предводитель не забыл захватить с собой свой знаменитый "огненный клинок" – подарок лучезарного Аполлона. Они не исключали того, что и сам Деметрис, на самом деле – один из земных сыновей самого почитаемого илинойцами божества, и только из-за скромности скрывает свое божественное происхождение.
Некоторое время они пробыли в ладье, напряженно всматриваясь в сторону дома и леса, который скорее следовало назвать прекрасным садом фруктовых деревьев. Спокойное поведение птиц в лесу свидетельствовало о том, что за деревьями и за оградой дома не прячутся люди, готовые встретить их тучей стрел, камней и дротиков. С помощью Авесалома Деметрис вылез из ладьи и, стоя на мелководье по колено в воде, взял свой "огненный клинок" наизготовку. Зрение у него, конечно, было не то, что прежде, да и рука уже не так крепка, но в случае угрозы он мог своим малым 12,7-мм пистолетом-пулеметом наделать много шума. Жаль только, что обойма, вмещающая двадцать девять патронов, у него была последней.
Илинойцы вытащили ладью на берег и направились к воротам, обитым металлическими листами. Металл по цвету и блеску напоминал серебро. Деметрис приказал постучать. На стук никто не отозвался. Потянулись минуты напряженного ожидания. Деметрис велел всем заткнуть уши, настроил на пистолете-пулемете переводчик режимов огня и произвел одиночный выстрел. Воины побледнели, а Дарья, Ефросинья, Дорофей и Авесалом от страха чуть в обморок не упали. Выстрел вызвал небывалый переполох среди пернатых обитателей фруктового сада и эхом прокатился далеко вокруг.
Деметрис приказал потолкаться в дверь, чтобы выяснить, как она заперта: изнутри или снаружи. Дверь оказалась запертой изнутри, на деревянный засов, и это означало, что в доме кто-то есть. И этот кто-то вскоре дал о себе знать взволнованным женским голосом на незнакомом илинойцам языке:
– Отец! Это ты? Это, правда, ты?!
– Это я, Урсула, и со мной мои соплеменники!– ответил Деметрис, и радостным выражением лица дал илинойцам понять, что их ждет не боевое столкновение, а гостеприимная семейная встреча.
Ворота открыла высокая худощавая женщина, одетая в белую одежду и покрытая белым платком. В правой руке она
– Подожди пару минут. Мне надо сбросить с себя энергию, иначе ты получишь от меня удар силою, примерно, 1 ампер.
– Урсула, да ты ли это? Как ты смогла так хорошо сохраниться? Ведь тебе в этом году должно исполниться 100 лет!?– удивлялся Деметрис.
– Вообще-то девяносто девять. Но это – я. Можешь не сомневаться! А теперь, когда посох забрал энергию, позволь мне обнять тебя и прижаться к твоей груди. О, мой единственный и самый любимый человек!– воскликнула Урсула-Цирцея и, прижавшись к нему, заплакала.
Слабый удар тока Деметрис все же от нее получил, но, почувствовав, не испугался. За годы, прожитые рядом с ней на острове Кипрос, она "стреляла" в него электричеством и посильнее. Так, обнявшись, они простояли пару минут, а затем владычица острова, спохватившись, пригласила Деметриса и его спутников пройти в дом.
– Можно мы останемся за оградой?– робко попросил Дорофей, когда Деметрис объяснил илинойцам, что хозяйка дома приглашает их в свои апартаменты.
– Ладно, пусть обвыкнутся,– согласилась Урсула-Цирцея и поинтересовалась: А кто этот милый мальчик, который так похожий на моего брата Медвежонка?
– Его, как и его покойного отца, который приходился мне внуком, зовут Авесалом. Ему 12 лет. Он сирота. Медвежонку он приходится внуком, а тебе, соответственно, внучатым племянником,– объяснил Деметрис, и, чтобы продолжить тему родственных отношений, представил Дарью и Ефросинью: А эти две юные особы – мои младшие дочери. В общем, считай, что они – твои сестры.
– Очень рада, сестрички, что вы меня навестили, и, поскольку слуг в своем доме я не держу, прошу вас помочь мне приготовить ужин на 10 персон,– попросила Урсула-Церера юных илиноек, едва пришедших в себя и обретших дар речи.
Чувства Дарьи и Ефросиньи понять было легко. Еще бы! Они, воочию, убедились в том, что их благородный отец, которого они, естественно, любили и уважали, – родитель великой волшебницы Цирцеи. Следовательно, донимавшие их с рождения слухи и сплетни о том, что Деметрис – сын Аполлона, оказались не беспочвенны! Это было так приятно и неожиданно, что они, не сговариваясь, попытались украдкой коснуться края одежды своей богоподобной сестры, когда она от них отвернулась.