Об истине и зверях
Шрифт:
Чиллион сжал челюсти и резко выдохнул через свой длинный нос. На Ханнаши немного повлияло испорченное отношение ее премина к людям.
— Она никогда не зайдёт так далеко, — возразил он. — Но вы себе представить не можете, на что она пойдёт, если дать ей малейший шанс… или каплю помощи.
Ханнаши вскинула голову, и в ее голос закралось подозрение:
— Мастер… Ты что-то задумал.
— Я это сделаю, — Чиллион озорно улыбнулся. — С кое-какой простой тавматургической помощью.
Ханнаши закатила глаза и резко опустила голову:
— Ох… только
Шаодх очень старался не улыбаться, но у него не получалось.
Домин Гассан Иль'Шанк стоял на носу торгового нуманского судна, направляющегося на юг вдоль побережья. Резкие порывы морского ветра трепали его тёмно-синюю мантию так же, как заботы отягощали его мысли.
Прежде, чем оставить Колм-Ситт спустя день после того, как Винн Хигеорт отправилась к Дред-Ситту, он закончил более качественный перевод текста, который она вычитала в странном свитке Чейна Андрашо. Конечно, Гассан сохранил себе копию, но также он переживал, что так много придётся оставить на Винн. В конце концов, он бросил пытки решить всё за неё. По крайней мере, своим бунтарским способом, она раскрыла для него много вещей, о которых её нуманские начальники могли и не знать. Он подготовил письмо и перевод, оставив для нее, когда она вернётся домой.
Его принудительный отъезд из нуманской миссии наступил раньше, чем он ожидал, и дал слишком мало результатов. Его единственной ценностью была только одна толстая тетрадь тайных копий с каждой части древних текстов, которые ему разрешили просмотреть. Кроме того, его раздражал способ, которым нуманский Совет Преминов, особенно Сикойн и ее подчиненный Хайтауэр, сохраняли всё в тайне. Эти тексты должны были быть переданы суманской миссии. Намеки о самых ранних нападениях сил Древнего Врага указывали на то, что всё началось в Великой Пустыне.
Даже без намеков у Гассана уже были подозрения и причины для веры в то, в каком углу мира начнется следующая война. Если бы он был в состоянии найти эти тексты, то он добыл бы их любой ценой. Слишком многое было под угрозой. Но он ничего не мог сделать в настоящий момент.
Расстройство заставило его с беспокойством дожидаться конца поездки. Он долго был вдали от своей родины и своей миссии Гильдии. Но теперь осталось немного, в лучшем случае несколько дней.
Внезапная теплота отозвалась на его груди.
Гассан прижал руку к вороту мантии. Он оглядел палубу, почувствовав тепло от бронзового медальона, который носил под одеждой. Но вокруг было слишком много матросов.
Стараясь не бежать, он спустился по лестнице на нижнюю палубу и направился в свою каюту. Оказавшись там, он присел на край койки, вытащил медальон, и позволил ему упасть на свою ладонь. Он закрыл глаза, ожидая.
В его голове раздался голос, сначала тихий и неразборчивый, но становившийся всё чётче, поскольку он фиксировал свое внимание на нем.
«Мастер?»
«Да, Моджахед,»— ответил он.
«Она здесь. Я не знаю, как или почему, или как вы узнали… но вчера вечером она прибыла.»
Действительно, Гассан отчасти
Гассан знал, что Винн покинула нуманскую миссию Гильдии и начала путешествие на юг. Немного позже она повернула на восток. Он не был точно уверен, куда она направляется, но направление указало на очень немного мест. Отлично совпало, что Моджахед был назначен в миссию Лхоинна. Гассан держал молодого странника под своей опекой, он также был главным кандидатом на будущее вступление в его группировку.
«Она была одна или с кем-то ещё?»— наконец спросил он.
«Три компаньона. Высокий рыжеволосый мужчина, гном мужского пола и волк… или то, что Лхоинна называют…»
«Гном?»
«Да, домин, но я пока ничего о нем не знаю.»
Гассан перешел к деталям, о которых имел больше представления:
«Человека зовут Чейн?»
«Да.»
Это глубоко обеспокоило Гассана. Выбор Винн Хигеорт компаньонов всегда был непредсказуемым и нёс непредвиденные последствия. Как, ради всего Существующего, Чейн Андрашо вошел в лес Лхоинна?
«Не позволяй себе оставаться с ним наедине, — предупредил Гассан, а затем сделал паузу. — Ты знаешь, зачем Винн там?»
«Еще нет, но… Совет Преминов Лхоинна закрыл архивы.»
«Что? Почему?»
«Патрульные Шейиф — их Миротворцы — охраняют все входы, а не Хранители. Домину Сафиру и страннику Марвану запретили войти.»
Это были настолько сильные, настолько решительные меры, что не могли быть вызваны одной только Винн. Никакая миссия не смела лишать доступа Хранителям из другой, по крайней мере, не таким очевидным способом. Что-то еще происходило в верхах эльфийских Хранителей.
«Они утверждают, что это для реструктуризации, — продолжал Моджахед. — Но я не видел, чтобы хоть один архивариус или помощник входил туда, пока я наблюдал. Только раз охранники пропустили человека… премина.»
У Гассана не было даже мысли о том, для какой цели это серьезное действие служило, или что вызвало его.
«Когда это произошло?»
Моджахед сделал паузу перед тем, как ответить:
«Я проводил странницу Хигеорт к премину Гиару, поскольку у нее было официальное сообщение для Высокого Премина Товэр, сейчас отсутствующей. Я оставил ее там, поскольку не думал, что остаться будет уместно.»
Вероятно, у Винн не было и шанса. Подозрения Гассана уже претворялись в жизнь. Было мало шансов узнать, что содержит письмо, но оно, должно быть, было от нуманского Совета Преминов, если предназначалось для Товэр — возможно, непосредственно от Сикойн. Что-то происходит между Хранителями Лхоинна и Нуманской Империи? Если так, то это началось раньше, чем Гассан покинул собственную миссию.