Обаятельная Вера
Шрифт:
– Сегодня, представляете, – Ольга Валерьевна, как всегда, смущенная пристальным вниманием, заговорила первой: пыталась отвлечь коллег от собственного обеда, – вхожу в наше здание, а там стоит разодетая девица без документов. Вахтер эту фифу не пропускает.
– Любопытно, – проговорила Варвара Тихоновна, разглядывая сквозь толстые линзы очков свернутые колечками креветки в царстве зеленых листов.
– Дальше еще интереснее, – Русалочка обрадовалась, приняв реплику на счет сказанного, – девица говорит: «Мне в приемный покой! Где у вас приемный покой?»
– И что? – Вера Александровна застыла с чашкой в руке и тоже обернулась на Русалочку. Уже несколько лет
– А вахтер отвечает, – Оленька сделала театральную паузу, – «это вам надо в главное здание. Приемный покой у нас там!»
Кафедряне как один покатились со смеху. Даже Тамара Львовна – заведующая, мудрая и строгая дама, – откинулась в порыве веселья назад и опасно покачивалась теперь на задних ножках стула.
Вера присоединилась к общей радости без особого энтузиазма: в последнее время преподаватели так часто потешались сами над собой, что это уже казалось ей дурным знаком.
– Ой, а у меня студенты сегодня, – прощебетала ассистентка Ирочка, невыгодное и вынужденное приобретение Тамары Львовны в новом учебном году, – перевели словосочетание «Roman Empire» как «Династия Романовых».
– А у меня снова классика жанра, – поддержала беседу заведующая: ей одной было ведомо, кто именно стоит за спиной ассистентки, – студентки фразу «Wonders are many, but there is nothing more wonderful than a Man» [1] из учебника Аракина перевели «Чудес много, но нет на свете ничего чудеснее, чем Мужчина»!
1
Чудес на свете много, но нет ничего чудеснее Человека (англ.).
Кафедряне снова прыснули со смеху, хотя больше – из уважения к заведующей. Перевод был почти традиционным, и каждый поработавший на третьем курсе прекрасно его знал.
– Они не ошибаются, – задумчиво произнесла Варвара Тихоновна, оторвавшись наконец от созерцания Олиной баночки, – говорят, через полсотни лет мужчин на Земле будет в два раза меньше, чем женщин!
– Я тоже об этом слышала. А через сто тысяч лет сильный пол вымрет! – горячо поддержала Русалочка, которая своего супруга холила и лелеяла так, словно он уже был последним представителем рода мужского на Земле. – Английский профессор Брайна Сайкиса исследовал деградацию хромосомы, которая отвечает за мужское начало, и...
– И черт с ними, – небрежно отмахнулась Тамара Львовна, с молодости мучившаяся в несчастливом браке, – пусть вымрут. Проблем станет меньше.
– А детей от кого рожать?! – спохватилась юная Ирочка.
Для нее вопрос был весьма актуален: возраст подбирался к четверти века, а замужество, не говоря уж о деторождении, так и не наступало. Мириться с ситуацией, в отличие от многих умудренных жизненным опытом коллег, ассистентка, видимо, не собиралась. Несмотря на внешнюю мягкость – округлую фигуру, пухлые губки, детские черты лица – целеустремленности в Ирочке было с лихвой.
– Оставим, – примирительно разрешила Тамара Львовна, – пару особей на рассаду.
– И я, – подала голос моложавая Гульнара Салиховна, – даже знаю, кого!
– Кого? – не удержалась от вопроса Вера Александровна, уже предвидя ответ: сердце ее учащенно забилось.
– Илью Владимировича, конечно, – Гульнара хитро сощурила и без того узкие глазки, – нашего нового проректора.
– Откуда такая уверенность? – поинтересовалась Тамара Львовна с любопытством юного исследователя. Марков не казался ей центром вселенной. Как, впрочем, и ни один другой мужчина.
– Послушайте, – Гульнара усмехнулась, – если в мужчину влюбляются все женщины, значит, он прекрасно подходит на роль производителя! Красивый, здоровый. Умный, интеллигентный. Социально активный. Что-то я не припомню в своей жизни аналогов.
– А он уже в вашей жизни? – ревниво дернула плечом Ангелина.
Несмотря на внешность модели, правда, уже в летах, с мужчинами преподавателю стилистики никогда не везло: один бросил, другой сбежал, третий испугался еще до начала отношений. Слишком умных эти «особи», как выразилась Тамара Львовна, не принимали. Даже внешние данные не могли компенсировать избыток интеллекта у женщины – если только временно застить глаза. И практически все собравшиеся за кафедральным столом оказались живыми тому подтверждениями.
Гульнара оглядела коллег, застывших в ожидании, и загадочно улыбнулась. На ее лице был написан ответ: «ДА!»
У Веры Александровны внутри все оборвалось. Ладони похолодели, в ушах застучала барабанная дробь. Она понимала, конечно, что Марков рано ли поздно сдастся на милость победительницы: ни один мужчина не способен держать оборону перед разгоряченным женским коллективом годами. Но почему именно Гульнара?! Когда и как могли они сблизиться?
Остаток большой перемены прошел в тяжелом молчании. Все-таки Гульнара, кем бы ни приходилась она теперь Маркову, поступила недальновидно. Коллектив, в котором добрых три четверти без памяти влюблены в красавца проректора, ее не простит. Даже Русалочка – казалось бы! – сидит, раздувает ноздри. А ведь она при всей своей внешней безобидности умеет плести интриги. И не без помощи влиятельного муженька. Остальные тоже найдут способ подпортить коллеге жизнь.
Вера постаралась выбросить мысли о Маркове и Гульнаре из головы. Смешно ревновать мужчину, с которым тебя ничего не связывает. Илья Владимирович – это идеал. Благородный и недосягаемый образ. С таким же успехом можно расстраиваться из-за неверности литературного героя, например. И к чему это приведет?
Но как ни пыталась она наложить запрет на никчемные мысли, головы ее настойчивый Марков не покидал.
Вера Александровна вспомнила, как встретила проректора в коридоре на следующий день после ученого совета, взбудоражившего весь институт. Она уже тогда поняла: Илья Владимирович станет достойной альтернативой заполонившему институт кишлаку на следующих выборах ректора. Поступил-таки тревожный сигнал в высшие эшелоны государственной власти! И там решили разобраться с небогоугодным заведением: ключевые посты заняли люди, которые понятия не имеют ни о науке, ни об образовании. Зато им повезло родиться в одном ауле с человеком, занявшим ректорское кресло. Все они вышли из глухой татарской деревни, да вот беда – деревня из них не вышла.
А на носу – неведомые реформы. Какие, зачем? Этого не мог понять никто.
И только появление в институте Маркова вселяло надежду. Человек честный, болеющий за образование и вышедший из научной среды, сможет навести здесь порядок! При условии, что нынешних ставленников погонят вон поганой метлой. Илья Владимирович при должной поддержке Москвы это сделает – он не просто ученый, а еще и успешный бизнесмен в недалеком прошлом. А у людей бизнеса, в отличие от типичных представителей профессорско-преподавательского состава, есть деловая хватка и умение видеть ситуацию на десять шагов вперед. Видимо, благодаря этим качествам на государственном уровне и выбрали его.