Объединяй и завоевывай
Шрифт:
Броневичок то и дело замирал на перекрестках перед красным огнем светофора, и потому казалось, машина передвигается толчками.
У ног Огнетушителя валялась его расстегнутая сумка. Один из солдатиков приметил яркую фольгу и нагнулся рассмотреть, что это такое.
Напарник решил, что ему тоже не стоит упускать свой шанс. Он поднял с пола рюкзак и принялся осматривать его содержимое.
— Эй, оставьте, это не ваше!
Солдаты не обратили на него никакого внимания. Одну за другой они доставали детали автомата и срывали с них яркую обертку.
Очень быстро выяснилось, что представляет собой содержимое многочисленных ярких свертков. Ведь как-никак это были солдаты, кое-что понимавшие в оружии. Постепенно, словно невзначай, они собрали пистолет-пулемет Огнетушителя. Они словно бы с интересом решали головоломку. Итак, смертоносный «хелфайр» обрел наконец форму.
— Молодцы, ребята, хотя и болваны! Спасибо, мне же потом легче будет.
Броневичок снова остановился на светофоре и неожиданно стал раскачиваться на рессорах из стороны в сторону. Потом начались опасные продольные колебания. Солдаты в салоне стали хвататься за что попало, чтобы удержаться.
— Что за чертовщина?! — в недоумении взревел Огнетушитель, падая на пол. Руки у него были скованы за спиной.
Мексиканцы испуганно заморгали. Один из них уронил собранный чуть ли не до последнего винтика «хелфайр».
— Ой, аи, ой-ой-ой!
Машину раскачивало, словно во время шторма. Там, за тонкой броней, творилось что-то невообразимое. Казалось, кругом звенят, бьются и рушатся стеклянные витрины. Точно, билось стекло. Много стекла. А затем разом лопнули все существующие на свете зеркала.
Один из охранников, ополоумев от ужаса, вдруг выкрикнул:
— Тремблор — тряска!
— Что?
— Тремблор де терра! Землетрясение.
Другой завопил еще громче:
— Терремото! Терремото! Трясет! Ох как трясет!
— Слушай, скажи по-английски, а?
— Терремото!
Теперь уже трясло вовсю. Огнетушитель со всего маху стукнулся о крышку броневичка.
— Ох!
Солдаты как по команде спрыгнули с сидений, распахнули бронированную дверь и в одно мгновение испарились.
— Подождите, куда вы? Что происходит?
Броневик тем временем в буквальном смысле начал подпрыгивать. Теперь какофония звуков, доносившаяся с улицы, приобрела зловещий оттенок. Кричал какой-то мужчина, вопила женщина. Со звоном сыпалось стекло. И вот послышался жуткий звук лопающегося камня.
Автомобиль закружил в бешеном вальсе, словно какой-то гигантский шутник принялся вращать его на одном месте. Теперь сквозь распахнутую дверь Огнетушитель видел, как на улице рушились и обращались в прах здания.
— Вот дьявольщина! Прямо отец и мать всех землетрясений!
Парень решил воспользоваться случаем. Он выпрыгнул наружу, но соприкосновение с жесткой поверхностью земли оказалось не из приятных — сам того не желая, он зловеще клацнул зубами. Лежа на животе, Огнетушитель осмотрелся, пытаясь оценить ситуацию.
Да, из броневика лучше было бы не вылезать. Весь город сотрясался в сумасшедшей пляске, а с юго-востока на огромный полис надвигалось какое-то ревущее — да так, что кровь стыла в жилах, — облако. Огнетушитель вернулся в машину и ловко поддел ногой свой лежавший на полу автомат. Потом извлек из отсека для инструментов острый стальной шип и попытался открыть замок наручников.
Замок, однако, сотрясался вместе со всем городом.
— Чтоб тебя! Можешь ты хотя бы минуту не дергаться?! — в сердцах заорал Огнетушитель.
Когда ему удалось наконец избавиться от железных браслетов, земля все еще колебалась и стонала. Подняв с пола «хелфайр», американец сунул его в рюкзак вместе с остальным снаряжением.
И тут все стихло, наступила минута ужасающей, непереносимой тишины.
Блейз Фьюри сделал первый шаг по земле.
Огромный город был поставлен на колени. Все здания к северу лежали в обломках. У многих рухнули стены, что позволяло видеть содержимое комнат, большей частью офисов.
Вокруг в смятении бегали люди, заламывая руки и кляня силу, разрушившую город.
— Бог мой, прямо Оклахома-Сити в квадрофоническом стерео!
И тем не менее землетрясение сыграло на руку Огнетушителю.
Забравшись на место водителя, он обнаружил на месте ключи зажигания. Мотор все еще работал. Американец снял машину с ручника и двинулся вперед.
Растрескавшийся асфальт вокруг являл собой жалкое зрелище. По сторонам валялись брошенные, замершие без движения автомобили. Люди или бесцельно носились как угорелые, или бродили туда-сюда, с ужасом оглядывая развалины. Казалось, они еще не осознали зловещую значимость случившегося.
— Пожалуй, пора выбираться, — пробормотал Огнетушитель и свернул на более или менее свободную от транспорта улочку. Он то и дело жал на клаксон, и люди, как напуганные овцы, шарахались в стороны.
Увидев полосу неповрежденного шоссе, парень сразу же устремился к ней.
Всюду стояли пустые машины. Жизнь замерла, словно в сказочном царстве снежной королевы. Пока Огнетушитель пробирался вперед, огибая развалины и беспорядочные скопления автомобилей, зарядил дождь — грязный и какой-то зловещий.
Впрочем, пролившиеся с неба потоки только на первый взгляд походили на дождь. Стоило каплям упасть на ветровое стекло, как они прилипали к нему будто мокрый весенний снег. Впрочем, вряд ли можно было назвать снегом эту дымящуюся субстанцию.
Огнетушитель высунул руку из окна и тут же ее отдернул.
— Черт! Чтоб тебе пусто было!
Дуя на обожженную руку, он продолжал править другой.
Неподалеку от просторной мощеной площади Зокало парень притормозил, потом вдруг все понял.