Обещана дракону, или Счастье по договору
Шрифт:
— Можете оборачиваться, — сказала я, когда степень моей наготы уже соответствовала нормам приличий. А именно, теперь перед герцогом оголенным было только декольте.
— Вы уверены? — уточнил зачем-то ГримГайл. Лучше бы таким заботливым он был до того, как ворвался в мою спальню.
— Более чем, — я фыркнула, заплетая непослушные мокрые волосы в косу. Кивнула Ханне: — Ты можешь идти.
ГримГайл подождал пока горничная выйдет, и тогда только посмотрел на меня.
— Очень странно видеть вас без прически.
— Ваша
— Вы знаете, что я хочу вам сказать?
— Я догадываюсь. Что-то из цикла: ты обидела мою маму, этаж моего замка разрушен, будь проклят тот день, когда я привез тебя в замок. Очередность тезисов может быть иной, но общую картину вы уловили.
— Вы действительно обидели мою мать, — ГримГайл присел на кресло и закинул ногу на ногу. — И половина первого этажа разрушена, но ваше появление в моем замке ошибкой я не считаю, и только вас в произошедшем не виню.
— Не может быть, — я присела напротив герцога. — Герцогиня призналась, что специально доводила меня до белого каления?
— Напротив, — ГримГайл усмехнулся. — Моя мать утверждает, что вы назвали ее летающей ящерицей и пытались убить с помощью ножа. Но я в курсе, что слова ее следует делить на два, поэтому признавайтесь — правда бросались с ножом?
Я замялась, но все-таки сказала:
— Нуу, я действительно сказала, что не боюсь летающих ящериц. Не исключаю, что она приняла эти слова на свой счет.
— Лорелла, — грозно сказал герцог, сверля меня тяжелым взглядом. — Я же предупреждал, что злить мою мать не стоит. Неужели так трудно было промолчать?
— Если бы вы пришли на ужин, этого бы не случилось!
— Я плохо себя чувствовал, — после небольшой паузы ответил ГримГайл.
— Да ладно, — я не поверила. — Что-то вы не выглядите больным.
ГримГайл, не зная, что сказать, молчал. Я почувствовала себя гораздо спокойнее, так как ругать меня никто не намеревался, и, придвинувшись к герцогу ближе, доверительно сообщила:
— Оставлять меня одну было неразумно. И к тому же, если вспоминать о нашей договоренности, непорядочно. Может быть, обговорим для вас штрафные санкции?
— А разрушенный этаж, по-вашему, недостаточная санкция? — рявкнул ГримГайл.
— Нет — так нет, — я тут же пошла на попятную. — Сильные повреждения?
— Не критичные, — мрачно ответил герцог. — Бывало и хуже, гораздо хуже, но трапезничать нам придется теперь в другой комнате.
Не знаю, к каким повреждениям ГримГайлы относятся с критикой. Утром я обнаружила, что на левое крыло первого этажа хода нет вообще. Слуги уже деловито разбирали завалы, но общая картина все равно выглядела удручающе. На меня поглядывали с укоризной, считая виновницей в произошедшем, отнюдь не
ГримГайл продержался до вечера, а когда я уже готовилась ко сну (благо не успела переодеться), вломился в мою комнату.
— Нет, это уже невозможно, — пожаловалась я. — Пора вешать замОк.
— Все что угодно, — заверил герцог. — Но когда замок покинет моя мать.
Сам он стоял у дверей, напряженно прислушиваясь к звукам в коридоре.
— Вы прячетесь у меня что ли? — догадалась я. ГримГайлу мое определение не понравилось.
— Я пришел поговорить к своей невесте! Почему сразу прячусь?
— У вас был целый день для разговоров, — возмутилась я. — Мне подобные ночные беседы не по душе — общение с вами должно быть исключительно дневным и желательно кратковременным.
— Разве ваше впечатление обо мне не изменилось? — неожиданно спросил ГримГайл. — И желания видеть меня как можно чаще не появилось?
— А должно было? — я искренне поразилась. — Напомните, Ваша Светлость, а что вы для этого сделали?
Герцог недовольно на меня уставился, я терпеливо ждала.
— В первый раз слышу, что для этого что-то надо сделать, — заявил, наконец, он. — Симпатия либо есть, либо ее нет.
— И я так понимаю, вы привыкли, что по отношению к вам у женщин она есть всегда?
Герцог отвечать не стал, но по его самодовольному виду было понятно, что я права. Неизвестно, до чего бы мы успели договориться, потому что с языка моего рвались совсем не безобидные комментарии, но в дверь постучали. Не успела я порадоваться, что хоть кто-то в этом замке слышал о приличиях, как послышался голос герцогини.
— Бриар, дорогой, ты здесь? Выходи, я хотела бы с тобой поговорить.
— Мама, достоинства и недостатки всех женщин королевства мы уже обсудили, — рявкнул ГримГайл. — Угомонись и иди спать — завтра ты уезжаешь рано утром.
Герцогиня помолчала.
— Я хотела поговорить о твоей свадьбе, о каких женщинах королевства ты толкуешь?
— О ней мы разговариваем второй день, — отрезал герцог. — И вопреки твоему желанию она состоится.
Свекровь решила сменить тактику.
— А почему я не слышу Лореллу? Она наверняка уже спит. Выходи, ты же разбудишь бедную девочку.
Нет, вы только посмотрите на нее — то огнем в меня дышала, убить мечтала, а теперь переживает, что не высплюсь. Но не успела я подать голос, как герцог безапелляционно заявил: