Обещание горца
Шрифт:
– Да, но скоро нам все равно придется обсудить это.
Бетия притянула его голову и поцеловала. Она вложила в поцелуй всю свою потребность в Эрике, весь свой страх за него. Вскоре оба с трудом дышали. Страсть дарила ей утешение, позволяла забыть о мужчинах и разговорах о войне. Счастливое забвение было коротким, но оно полностью поглотило ее.
Эрик вскоре тоже достиг пика блаженства. Взмокший и довольный, он перекатился на спину и прижал Бетию к себе.
– Добро пожаловать в Донкойл, Бетия Мюррей, – протянул он, улыбаясь в ответ на ее хихиканье.
Глава 17
– Мне
Эрик вздохнул и отпил вина, принесенного ему Бетией.
– Да, не нравится. Я пытался поговорить с ней об этом, но, – поморщился он, – она всякий раз умело меняет тему.
Балфур рассмеялся и понимающе кивнул:
– По крайней мере, она не избегает тебя и не кричит на всю округу, чтобы ты изменил свое решение. Но что ей не нравится?
– Да, – сказал Найджел, подходя к ним и наливая вина из кувшина, – что может не нравиться твоей жене в предстоящей битве? Она же за правое дело!
– Бетии кажется, что это всего лишь война за земли, она не хочет, чтобы люди гибли из-за такой малости, – ответил Эрик. – Во многом я с ней согласен.
– Она не верит, что Дублин принадлежит тебе по закону?
– Это она понимает. Бетия не сомневается в том, что сэр Грэм не имеет никаких прав на Дублин и должен вернуть мне его.
– Все ясно, – мягко рассмеялся Балфур, – мы должны получить замок, чудесным образом не вынимая меч из ножен.
– Глупая мысль, а я знаю, что Бетия неглупая девушка. Просто сейчас ею руководит не рассудок, а сердце, и поэтому так трудно вразумить ее.
– Тогда оставь все как есть. Позволь ей справиться с этим самой.
– Да, возможно, так будет лучше. Бетия понимает обстоятельства дела. Я даже показал ей, в каком плачевном состоянии находится Дублин. Я сделал все, что мог. В остальном она должна разобраться сама.
– В крайнем случае, – улыбнулся Найджел, глядя, как к ним приближаются Мэлди и идущая вперевалку Жизель, – здесь есть, кому с ней поговорить.
Бетия нахмурилась, когда на пороге ее комнаты появились Жизель и Мэлди. Она думала, что это Гризелла, поскольку совсем недавно видела, как обе женщины направлялись к своим мужьям. Отложив в сторону рубашонку, которую она шила для Джеймса, Бетия налила гостьям вина и поставила перед огнем табуретки. За месяц, прошедший с того дня, как она приехала в Донкойл, дамы впервые разыскивали ее, и Бетия волновалась, гадая о причине визита.
– Все в порядке? – спросила она, садясь рядом с Жизель, но так, чтобы видеть обеих женщин.
– И да и нет, – вздохнула Мэлди.
– Я сделала что-то не так?
– Почему ты все время думаешь об этом?
– Что вы имеете в виду?
– Каждый раз, когда что-нибудь, даже в малейшей степени, идет не так, ты извиняешься. Когда одна из нас ищет тебя, чтобы поговорить, и, не дай Бог, выглядит достаточно серьезной, как сейчас например, ты всегда спрашиваешь, в чем ты провинилась.
– Судя по моему опыту, чаще всего дело именно в этом, – пробормотала Бетия.
– Ох, – прищелкнула языком Жизель, – я не видела, чтобы ты допустила хоть один промах с тех пор, как приехала сюда. Ты не совершаешь ошибок. Ты всегда трудолюбива, предупредительна и расторопна, к тому же ты очень добра. Люди пытались убедить тебя, что ты ничего не стоишь, и тебе приходилось пропускать это мимо ушей, да? Те люди были глупы!
Бетия слабо улыбнулась – Жизель говорила так страстно! К тому же было очень приятно слышать, как высоко женщина оценивает ее способности.
– Тем не менее, вы очень серьезны, – сказала Бетия.
– Мы пришли поговорить об Эрике. Ты, кажется, не понимаешь, как больно ранишь его.
– Ты выбрала не лучший способ начать разговор, Жизель, – нахмурилась Мэлди.
– Почему же? Эрик несчастен. Ты не виновата, – поспешно добавила Жизель, глядя на застывшее лицо Бетии. – Но что-то неладное творится в твоей душе, и он это чувствует.
– Бетия, – сказала Мэлди, похлопав ее по сцепленным пальцам, – твое отношение к предстоящей битве не дает ему покоя.
– Это он прислал вас сюда?
– Нет, наши мужья. Эрик думает, что если мы попытаемся поговорить с тобой о войне и показать тебе, что не так страшен черт, как его малюют, будет только хуже. Он считает, что ты должна во всем разобраться сама, и думает своим мужским умишком, – Мэлди подмигнула обеим женщинам, – что уже все тебе сказал. А так как он все сказал, а ты до сих пор не понимаешь, Эрик чувствует себя потерянным.
– И это ранит его?
– Он так не говорит. Он говорит, что ему не нравится, что это расстраивает тебя. Но мне кажется, что да, ранит. Эрик понимает тебя, но хочет, чтобы ты была полностью на его стороне.
Бетия вздохнула и отпила вина.
– Я никогда не пойду против него.
– Хорошо сказано, – пробормотала Жизель.
– Брось, милая, не старайся обвести нас вокруг пальца, – сказала Мэлди, мягко улыбаясь. – Мы уже давно замужем. Ответ – не ответ, ни да, ни нет – в эту игру мы хорошо научились играть, и можем быстро распознать ее. Поведай нам, что происходит в твоей хорошенькой головке, и, может быть, мы сумеем подсказать тебе, как не переживать самой и не расстраивать Эрика.
– Мне не нравится, что люди сражаются и гибнут из-за клочка земли, – сказала Бетия.
– Он хочет восстановить справедливость, и, надеюсь, ты это понимаешь. Дублин принадлежит Эрику. Это отказ сэра Грэма выполнять королевский приказ служит поводом для битвы.
– Разве это не борьба за наследство?
– В каком-то смысле, но разве Эрик не имеет на это права? Ты видела, в каком плачевном состоянии находится Дублин. Люди доведены до крайности. Последние три лэрда совсем не заботились о них. Они их били, морили голодом, доводили до погибели в бессмысленных стычках с соседними кланами и угнетали до тех пор, пока люди не стали покорными, как овцы.