Обещание грешника
Шрифт:
— Джио, если это твой способ сделать предложение, мне понадобится кольцо, но ответ "да", — говорю я ему.
Джио смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Я пошутила, но теперь, когда думаю об этом, моим ответом действительно было бы "да". Когда я представляю жизнь без Джио, у меня болит сердце. Он нужен мне, я хочу его, и не собираюсь его отпускать.
— О каком кольце идет речь? Сколько карат ты хочешь? Какой огранки? — Джио задает вопрос за вопросом, отчего у меня кружится голова.
— Я пошутила,
— Элли, мы поженимся. Это не вопрос. Но мне действительно нужно знать, какое кольцо ты хочешь, — говорит он, и я пожимаю плечами.
— Удиви меня. Ты можешь буквально подарить мне кольцо из торгового автомата, и я скажу "да". Я с тобой не из-за денег, Джио. Я с тобой, потому что я зависима от твоего члена и тех оргазмов, которые ты так хорошо умеешь дарить.
— Приятно знать. — Он ухмыляется, а затем протягивает руку, чтобы поднять серебряную крышку с блюда, которое я не заметила… (хотя теперь чувствую запах), и показывает тарелку, до краев наполненную моей любимой пастой. — Я многого не умею готовить, но паста у меня в крови. Я практиковался, пока не вышло идеально. Попробуй. Дай мне знать, если тебе понравится.
— Это ты приготовил? — Спрашиваю я, поднося вилку к губам.
— Нет ничего, чего бы я не сделал или не научился делать ради тебя, Элли.
Я пробую первый кусочек и стону.
— Боже мой! Джио, это так вкусно, — говорю я с набитым ртом. Привлекательно, знаю. Но это действительно вкусно.
— Спасибо за это, блять. Я волновался, что мне придется провести еще пять часов на кухне, чтобы довести рецепт до ума. — Он, кажется, испытывает облегчение, когда поднимает крышку со своей тарелки и тянется за другой вилкой.
— Где все? — Спрашиваю я его.
— Сказал им всем уйти, — говорит Джио. — Я хотел провести ночь наедине с тобой.
— Это… безопасно? Разве тебе не нужно, чтобы все эти сотрудники постоянно были начеку? — Говорю я.
— Ты в безопасности, Элли. Я бы никогда не подверг тебя риску. — Он не поднимает глаз, когда отвечает, что говорит мне о том, что он тщательно подбирает слова. А это значит, что мы, вероятно, не так уж и одиноки, как он хочет, чтобы я думала.
— Я беспокоюсь не о себе, Джио. А беспокоюсь о тебе.
— Не стоит. Я уже большой мальчик. И играю в эту игру уже очень давно.
— Ты когда-нибудь хотел заниматься чем-нибудь другим? — спрашиваю я.
— Нет.
— Просто нет? Даже когда ты был ребенком? Ты не хотел вырасти и стать пожарным или кем-то в этом роде?
— Нет, я всегда знал, что ждет меня в будущем. Зачем хотеть чего-то еще, когда знаешь, что это недостижимо?
— Это… грустно. — Мой взгляд опускается на тарелку, пока я накручиваю пасту на вилку.
— Кем ты хотела быть? Когда была ребенком? — спрашивает он.
— Ммм, это глупо. — Я качаю головой. Я не могу этого сказать.
— Сомневаюсь. Так, кем? — давит
— До тринадцати лет я хотела быть только мамой и женой, — говорю я, глядя куда угодно, только не на него.
— Элли, это не глупо. Что изменилось? Почему ты перестала этого хотеть?
— Моя мама всю нашу жизнь работала на двух работах, иногда на трех. Наверное, я достигла того возраста, когда стала замечать, как ей тяжело. Именно тогда я решила, что никогда ни в чем не буду полагаться на мужчину. А будучи мамой-домоседкой, женой, ты полностью зависишь от мужа.
— Это имеет смысл, но не каждый отец — бездельник. Не каждый муж просто возьмет и уйдет, — говорит он.
— У кого-нибудь из нас есть личный опыт, который говорит об обратном? — Моя бровь изгибается.
— Нет, но мы не наши родители. Я не мой отец и уж точно не твой. Я никогда не уйду, Элли. Если ты хочешь стать мамой-домоседкой, то можешь сделать это. Если нет, то не стоит себя заставлять. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Но что бы ты ни выбрала, знай, что тебе никогда не придется полагаться на меня. Все, что у меня есть — твое.
Его слова приятны, трогательны, но я слишком практична. И не могу позволить себе стать зависимой от него. Да и вообще от кого бы то ни было. Как бы легко ни было просто жить беззаботной, роскошной жизнью, которую предлагает Джио, я не могу позволить себе привыкнуть к этому.
— Как дела с Ханной? — Спрашивает Джио.
Я закатываю глаза. Мне очень не нравится дизайнер по интерьеру, которого он нанял, а потом сразу же сбросил на меня, но он прав. Она знает толк в своем деле.
— Хорошо. Надеюсь, к следующей неделе мы сможем окончательно покончить с ней.
— Она тебе действительно не нравится, да?
— Да, — вежливо говорю я.
— Почему?
— Она по уши влюблена в тебя.
Джио наклоняет голову и ухмыляется мне.
— Ты милая, когда ревнуешь, но у тебя нет причин для этого.
— Я не ревную. — Хмуро смотрю я на него.
— Хорошо. — Его улыбка становится шире.
— Я не ревную, — повторяю я.
— Я тебе верю, — говорит он, хотя его игривый тон говорит мне об обратном.
Я игнорирую его и вместо этого решаю сменить тему.
— Знаешь, это очень мило. Мне нравится, что ты сделал это для нас.
— У меня также запланирован десерт. Но для этого нам нужно зайти внутрь.
— Пойдем. — Я кладу вилку на тарелку и встаю.
Джио делает то же самое и подходит ко мне. Он наклоняется, а уже через секунду я оказываюсь у него на плече. Всего несколько его широких шагов, и мы заходим в дом. Я пытаюсь высвободиться, но он шлепает меня рукой по заднице.
— Отпусти меня. — Смеюсь я, и Джио ускоряет шаг. Я вижу, как комнаты проносятся мимо в виде размытых перевернутых картинок. Он преодолевает две ступеньки за раз, а затем все вращается, и я лечу по воздуху, пока не приземляюсь спиной на облако, которое является кроватью Джио. Нашей кроватью. — Я думала, будет десерт?