Обещание
Шрифт:
– Зачем ты это сделала, а?!
Тан угрожающе навис надо мной, вжав спиной в ёлки. Ух, какой злой…
– А затем! Я всё написала Таю! Отстань от меня!
– Сейчас!! Брошу тебя тут и уйду, ты этого хочешь?!
– Да!
– из чувства противоречия выпалила я.
– Я тебя не звала! Я теперь сама по себе, и ты мне не указ!
– Да что ты!
– сощурился он.
– Сама по себе, значит… Ну, ладно. Ещё два дня, так и быть. А потом…
– Я вернусь домой, и…
– Ты вернёшься домой. К себе. И ко мне. Свадьба через два дня. Понятно?!
– Нет. Чья свадьба?
– НАША!! Теперь поняла уже, безмозглая?!
–
– заорала в ответ я.
– Никакой свадьбы не будет!! Я еду к отцу, и там выйду замуж за кого захочу! А ты иди к своим волкам!
– Только вместе с тобой, дорогая, - злобно выдохнул он.
– Обойдёшься!
– Илька, не доводи меня… Я ведь сейчас тебя точно…
– Ну что?? Прибьёшь? Укусишь, серый волк?!
– Хуже!
Тану, видимо, надоела моя истерика. Он дёрнул меня за шубу, буквально впечатав в себя, сжал, как клещами, и стал яростно целовать. Я сопротивлялась - из того же чувства противоречия. Но недолго, очень недолго…
Когда в голове чуть-чуть прояснилось, я обнаружила, что сижу у него на коленях, обнимая за плечи, а Тан нежно гладит меня во волосам.
– Ну что, сдаёшься?
Вопрос прозвучал тихо, без малейшей агрессии, на которую я бы непременно ответила ‘нет!’. Вздохнула. Поёрзала.
– Если ты скажешь мне одну вещь.
Тан заглянул мне в глаза.
– Что люблю? Неужели ты до сих пор этого не поняла?
Кровь бросилась мне в лицо. Я… не ослышалась?
– Глупенькая моя девочка… Ты моё солнце, моя луна. Ты для меня - всё. Не уходи…
Я уткнулась носом ему в шею, малодушно избегая взгляда, который буквально плавил меня изнутри. Держись, Илька! Перед глазами очень кстати мелькнул знакомый плетёный ремешок.
– Сначала ответь. Что внутри твоего медальона? Что-то же есть?
Руки Тана, обнимавшие меня, на миг замерли, а потом машинально сжались ещё сильнее. Не ответит?
– Хорошо. Сейчас для этого самое подходящее время. Сними его сама, и посмотри.
Он наклонил голову, чтобы мне было удобнее, и, не отрываясь, смотрел, как мои чуть дрожащие пальцы борются с тугой застёжкой. И вот, наконец, с тихим щелчком крышка открылась.
Внутри медальона, в кольце из рыжего локона лежала маленькая продолговатая бусинка на тонкой цепочке. Фиолетовая, с серебристым ‘глазком’ посередине… Та, которую семь лет назад я надела на шею юному волку из Озёрного края и тем самым прилюдно объявила своим женихом.
Захлопнула крышку, сунула ему в руку медальон и отвернулась, кусая губы. Не реви, не реви, Илька, нельзя…
Его руки на моих плечах - сейчас почти невесомые. Если захочу уйти, отпустит. Или нет?
Тан легонько поцеловал меня в макушку, прислонился к ней щекой, согревая дыханием.
– Больше ни о чём не спросишь?
Я с трудом преодолела спазм в горле.
– Зачем? Всё и так понятно. Наконец-то… Тебя в детстве дразнили ‘кирпичом’. Ты познакомился с красивой девочкой и назвался более благозвучным именем брата. Потом ты ничего не сказал, потому что был волком. А потом… стало уже поздно. Тебя ранили, отказала рука; по заверению одной столичной немощи тебя ожидала смерть. Не скорая, но неизбежная. И ты решил не портить девчонке жизнь. Благородный волк… Но тогда зачем… зачем ты всё-таки пришёл? Прислал бы обратно бусину - и вся недолга! И я не стала бы больше тебя ждать. Волноваться за тебя, терпеть издёвки подружек… Вышла бы замуж, за кого-нибудь, нарожала детей и жила бы сейчас спокойно! Зачем ты втянул в это Тая, зачем пошёл на обман?!
Не сдержалась… Слёзы потоком заструились по щекам, выплёскивая наружу разъедающую меня горечь.
– Зачем ты так со мной?! Я бы тебя не бросила! Хоть больного, хоть без рук, хоть какого… Я бы тебя обязательно вылечила!!
Тан развернул меня к себе и стал осторожно вытирать слёзы - сначала рукой, потом уголком рубашки, потом губами… Я судорожно вздохнула и, закрыв глаза, прижалась к его груди.
– Именно этого я и боялся. Что ты не смиришься и начнёшь искать выход. Непокорная, бесстрашная… А выхода не было, я до последнего так думал. Точнее, до сегодняшнего дня. Грир меня отчитал как мальчишку… и правильно. Но я ведь не тебе не верил, а себе. Не хотел напрасно надеяться - и всё же надеялся. На какое-то чудо… И его для меня совершила ты. Моё маленькое непослушное чудо. Моя любимая, Илюшка…
Хорошо, что он не видит, кажется, у меня даже уши покраснели. За эти слова прощу ему всё, что угодно… И прошлое, и будущее.
– Помнишь, когда я принёс тебе огнецвет, то едва не опоздал. У меня появилось такое чувство, что тебе угрожает опасность, что надо спешить - и смог убедить отца поехать к тебе. Потом, после того, как ты подарила мне бусинку, это внутреннее чутьё лишь возросло. Когда ты прислала мне письмо, в котором сообщила про смерть матери и рождение брата, я ещё до этого знал, что что-то случилось. Просто чувствовал. Вот потому и не смог не приехать, в последний раз. Чтобы избавиться от своей тревоги, помочь, если надо… просто, чтобы посмотреть, какая ты стала. Я хотел отдать тебе бусинку обратно, освободить от данного слова, - по губам Тана скользнула ироничная усмешка.
– И в тоже время страстно хотел, чтобы ты сама меня узнала. Подошла ко мне, улыбнулась и сказала…
– Вот мой жених.
– Да. Я увидел тебя - ещё более красивую, чем та Иля, что снилась мне в последние годы так часто - и просто забыл, как дышать. А ты смотрела на меня со страхом, ты, конечно же, меня не узнала. Не нежный юноша, а здоровущий мрачный мужик с сединой… я прав? Я это чувствовал. Но всё равно твердил про себя, как заклинание: узнай меня! узнай, пожалуйста! узнай!!
– А я ‘узнала’ Тая…
– Он по сути тоже был знаком с тобой с самого детства. Я ведь не мог не похвастаться, что подружился с самой красивой девочкой в мире! По-моему, он мне крепко завидовал… Потом, когда мы уже ехали к тебе, Тай всё спрашивал, точно ли я намерен от тебя отказаться. Я тогда ответил: хочешь - можешь сам на ней жениться, разрешаю!
– Вот как?
– И кто я после этого?
– вздохнул он.
– Ладно, не говори, я и сам знаю… В общем, Тай увидел тебя вживую и просто не устоял. Мы условились, что все несуществующие воспоминания он спишет на старое ранение, и никто ничего не заподозрил. Я даже гордился своим великодушным поступком, пока не понял, что обманул сам себя и сделал остаток своей жизни невыносимым. Я не уеду от тебя, сохранив в памяти твой образ, а буду вынужден день за днём видеть тебя, счастливую, с другим… Пусть это и мой собственный брат. Проклинал себя, свою глупость и малодушие, да поздно… Я злился на себя, а тебе, наверное, казалось, что на тебя. А я просто с ума сходил, когда ты была так близко - и при этом так далеко. Постоянно в напряжении, постоянно пытался сдерживаться и вести себя с тобой как с чужой… И так и не смог. Позорно срывался; казалось, ещё немного, и ты всё поймёшь и окончательно меня возненавидишь…