Обещания
Шрифт:
— У них не было причин подозревать федеральных агентов. Следят… почему?
Я хотела получить подтверждение.
Остановившись передо мной, Стерлинг взял меня за плечи и заставил встать.
— Ты просила меня обезопасить их. Каждый, кто связан с тобой, может считаться обузой. Теперь ты это понимаешь? Вот что делает Хантер, наживаясь на твоих друзьях.
Сглотнув, я кивнула.
— Он сказал, что они предложат защиту свидетелей не только Винни, но и Джейсону, Луизе и ребенку. Он обвинил тебя в использовании «Полотна греха» для незаконных
— Солнышко, я же говорил тебе, что делаю плохие вещи. Это не значит, что я позволю чему-то случиться с теми, кого ты любишь, или с компанией, которую ты создала.
— Тогда, прежде всего, — сказала я, — береги себя, потому что ты один из этих людей. — И тут я вспомнила кое-что еще. — Похоже, у Хантера есть информация о МакФаддене с того момента, как он проник в группировку МакФаддена. Он сказал, что не может обсуждать это, но изложил детали. Если бы ты мне не сказал… Я бы этого не поняла. Хантер не удовлетворится тем, чтобы устранить МакФаддена. Он хочет вас обоих и хочет, чтобы я помогла ему получить неопровержимые доказательства. Он сказал что-то о силе, работающей в вакууме.
Стерлинг усмехнулся.
— Он гребаный идиот.
— Почему?
— Он не идиот, если говорит, что власть работает в вакууме. Он прав. Он идиот, если думает, что устранение МакФаддена и Спарроу решит проблему преступности в Чикаго. Подумай о… — он задумался, — …о природе.
— Ладно.
— Давным-давно Великие озера были окружены лесами. Экосистема была сбалансирована. А затем, со временем, хищники, крупные из них, были убиты человеком или вытеснены на север. — Его улыбка стала шире. — Помнишь, что Рита рассказывала тебе о походах в Онтарио?
— Медведи, — сказала я с трепетом.
— Правильно. Это вопрос равновесия. Медведи не убивают, чтобы убивать. Они убивают, чтобы выжить, чтобы поесть. Когда экосистема находится в равновесии, за более мелкими существами наблюдают, и их популяция контролируется. Сегодня, черт возьми, вероятно, буквально сегодня, если ты едешь по проселочным дорогам Иллинойса или Висконсина, найдешь множество оленей, лежащих на обочине дороги, мёртвыми от столкновения с автомобилем. Популяция оленей настолько высока, что они голодают зимой. Естественные хищники исчезли. Даже мелких хищников, лис и волков, загоняют или убивают.
— Почему это делает Хантера идиотом?
— Потому что он думает, что если он уберет высшие силы, то Чикаго будет свободен от преступности. У него все совершенно наоборот. Если бы МакФадден и Спарроу исчезнут, каждый мелкий воришка, наркодилер, букмекер и сутенер будет бороться за эту высшую должность. Прямо сейчас мы держим этих подонков в узде. Без нас этот город взорвался бы.
Это заставило меня вспомнить о Короле Льве, о том, что случилось, когда Шрам позволил гиенам править страной. Я молча кивнула.
— Это твоя работа, чтобы Чикаго выглядел хорошо снаружи.
Стерлинг улыбнулся.
— Ты услышала.
— Да. Думаю, именно поэтому я не поверила ему, когда он сказал, что ты мне солгал.
— Он сказал это?
— Да. И если бы ты не поделился со мной своими и моими секретами, я, наверное, поверила бы ему.
Я взяла большую руку Стерлинга и сжала ее в своей ладони. Проведя ногтем по его вытянутой ладони, я проследила линии, пока не посмотрела на его невероятно красивое лицо.
— Не знаю, что это за человек, но я бы предпочла никогда не знать того, что не дает тебе спать по ночам. Что я знаю, Стерлинг Спарроу, так это то, что эти руки могут быть любящими, чувственными и защищающими. Они принесли мне больше обожания и удовольствия, чем я когда-либо могла себе представить.
— Они также могут раскрасить твою задницу, и после того трюка в отеле, это входит в повестку на сегодняшний вечер.
Я наклонила голову и посмотрела на него затуманенными глазами.
— Видишь ли, если бы Патрик вошел в ту комнату, я бы никогда не узнала, об агенте Хантере и планах ФБР. Так что это действительно был хороший ход.
Стук в дверь вновь привлек наше внимание.
Когда мы оба повернулись, Стерлинг прошептал:
— Хороший ход. Твоя задница — моя.
Еще больше покрывшись мурашками, я крикнула:
— Кто?
— Яна. Я принесла обед.
— Заходи.
Когда мы снова остались одни, Стерлинг спросил:
— Хантер хочет, чтобы ты докладывала ему обо мне?
Я кивнула.
— Он действительно предложил тебе такой вариант?
— Да. Я сказала ему, чтобы он пошел нахер.
Губы Стерлинга изогнулись.
— Хотя я не думаю, что это точные слова, которые ты использовала с агентом, но они такие, когда ты говоришь это мне.
Я усмехнулась.
— Может, я усвоила урок, — я наклонила голову. — Я бы предпочла, чтобы ты трахнул меня.
Он покачал головой.
— Значит, нас двое.
Глядя на салат с курицей передо мной, я спросила:
— Если ты расскажешь мне о моей матери, я потеряю аппетит?
— Я уже говорил тебе, что Рид, Патрик и я провели расследование.
Я кивнула и откусила кусочек.
— Я также был честен, что были некоторые вещи, которые мы должны были предположить. Сегодня я узнал кое-что, чего, честно говоря, никогда не предполагал.
— Что?
— Аннабель Ландерс не отдавала тебя Маршам.
Я положила вилку на стол.
— Что?
Он покачал головой.
— Нет. Она… черт, это нелегко сказать.
— Скажи мне, Стерлинг. Ты же обещал.
Он обещал быть со мной, когда я узнаю хорошее или плохое.
— Она очень хотела тебя. И до сих пор любит. Она совсем не похожа на Полин. Ее поведение было таким… — он, казалось, взвешивал слова: — …уважительным и сомневающимся. Она рассказала, что после родов ей передали мертвого ребенка, темноволосого. Она держала его, думая, что это ты.