Обещанная демону
Шрифт:
– И поэтому взял в руки оружие некроманта? Судя по твоей волшебной палочке, ты давно… отчаялся. Я хорошо ее расмотрела.
Маркиз приоткрыл один глаз и с неудовольствием посмотрел на дочь.
– Что я сделал такого, – произнес он тихо и хищно, – чтобы ты сейчас осуждала меня?
– Некромантия – это власть над теми, кто ушел, чье время кончилось, – напомнила Элиза сурово. – И тревожить их нехорошо.
– Я и не тревожу, – желчно отозвался маркиз, садясь в кресле и прекратив притворяться. – Я не тревожу! Разве ты хоть раз в жизни видела, – маркиз сощурил хитрый глаза, потушил
– Ты подменяешь понятия, отец, – парировала Элиза. – Я не спрашиваю у тебя, каким образом ты защищался. Я спрашиваю тебя о том, как тебе в голову пришло в свое время обучиться некромантии?! Ты скрывал это много лет, и считаешь это дурной магией, иначе не пытался бы сейчас оправдаться. И как ты думаешь, каково мне теперь, – Элиза горько всхлипнула, – прийти сюда, защитить тебя от Ротозеев, и узнать, что ты сам… преступник похуже них?!
– Я?! – выкрикнул маркиз. – Я – преступник?! Я, который вырастил тебя, воспитал, дал тебе все, – маркиз обвел богато убранную комнату дрожащим пальцем, – я преступник?! А по какому праву ты мне сейчас выдвигаешь такие обвинения?!
– По тому праву, – Элиза гордо вздернула подбородок, – что я Инквизитор. Я стала Инквизитором, папа. И Инквизиторы…
– Инквизиторы! – вскричал маркиз страшным голосом, подскочив на ноги. – Проклятые фанатики! Покаравшие, убившие, растерзавшие половину города, в ярости не разбираясь, кто прав, кто виноват!
– Они понесли за это наказание, – напомнила Элиза. – И получили прощение.
Она припомнила подвиг Второго, отдавшего за нее жизнь, и величие Эрвина, снова попросившего благословение и принявшего Служение.
– Это все красивые слова! – желчно прокричал маркиз. – Это произошло оттого, что Инквизиторы возгордились! Поверили в свою исключительность! В свою силу! В свою собственную неподсудность! Да, они заплатили за это, – маркиз весьма неприятно усмехнулся. – И заплатили по заслугам! И это вколотило разум в их головы, надеюсь… но ненадолго! Кто даст гарантии, что ничего не произойдет, и что Инквизиторы снова не умоют город кровью?! Фанатики, фанатики! Уничтожить их! И я не хочу, чтобы они пудрили тебе мозги своими речами про Служение и исключительность! Ничего хорошего в этом нет! Забудь! Я запрещаю тебе!
– Но ты не можешь запретить, – возразила Элиза. – Не можешь. Теперь меня ведет магия. Только она одна может распоряжаться мной.
– Магия велит тебе убить меня? – зло прищурился хитрый маркиз. – Или она тебе велит не уважать отца?!
– Нет, – прошептала Элиза. – Магия велит мне не позволять тебе пользоваться некромантскими знаниями.
– Я и не пользуюсь! – выкрикнул маркиз. – Я – не пользуюсь! И попрошу относиться ко мне с должным почтением, юная леди! Я, как отец, запрещаю тебе всякие общение с… с… с этими Инквизиторами! Инквизиторы – это всегда бой, раны, смерть и убийства! А я не желаю, чтобы моя дочь имела что-то общее с их мясницкими забавами!
– Мясницкие забавы?! – выкрикнула Элиза. – Да эти Инквизиторы сегодня спасли тебя, отец!
– Меня спас Ар… черт, как его зовут-то… Антуан. Или как его там. Он помог мне отбиться от этих нечестивцев-ротозеев. И мы бы справились вдвоем! – сварливо добавил он. – А вот твои неуправляемые святоши едва не вытряхнули из меня душу!
– Этот неуправляемый святоша едва не погиб, защищая тебя, – напомнила Элиза. Перед глазами ее встал Первый, лежащий на полу в луже крови, такой же яркой, как его глаза.
– Мне все равно, – прошипел маркиз яростно, – что ты думаешь о них, и все равно, какие чувства к ним питаешь! Я уже вижу, что их фанатичная одержимость прорастает в тебе. Здорово они тебя обработали! Девица из приличной семьи! Шляешься непонятно с кем, непонятно где! А что люди скажут?! Сегодня ты отмахиваешься от очевидных вещей, а завтра скажешь, что пара-тройка мертвецов – это всего лишь сопутствующие потери. Ничего не значащие жертвы!
– Я никогда так не скажу! – выкрикнула Элиза. – И они так не говорят! Они защищают людей!
– От чего?! – выкрикнул маркиз.
– От грехов и грешников!
– Но люди любят грешить! – багровея, прокричал маркиз, и Элизе показалось, что она слышит эхо, повторяющее голосом Эрвина эти слова. – Люди! Любят! Грешить! Они все грешники! И в этом нет ничего дурного; это всего лишь маленькие отступления! Я не хочу, чтобы кто-то за меня решал, как мне следует себя вести, чего хотеть, какую магию изучать, какие заклятья знать, а какие – нет! Я сам хочу это решать, я, а не какие-то безумцы за меня! И чтобы меня карали за малейшую провинность, тоже не хочу!
– Ротозеи тоже любили! – со слезами выкрикнула Элиза. – Тоже! И речь идет не о крохотных провинностях!
– Если бы люди не были запуганы этими темными фанатиками, – взревел маркиз, – если бы вся магия была доступна, всяк мог бы сам защититься от кого угодно! Вот же дьявол! – выругался он. – Вот же угораздило тебе связаться с этими… нет, этого так нельзя оставить! Бежать!
– Куда?! От кого?!
– Куда угодно! Подальше от этого города, от Ротозеев, от Инквизиторов! Я не уверен, что их всех перебили, могут вылезти еще… Инквизиторы твои на тебя влияют дурно! Я достаточно богат, чтобы обустроить достойную жизнь где угодно! К тому же, у меня теперь наперсток… Я смогу выиграть в карты весь свет! Выдам тебя замуж; создашь нормальную семью, родишь детей, и вся эта фанатическая дурь быстро высыплется из головы… да, осядем где-нибудь подальше…
– Замуж?! За кого?!
– За Ар… мана, Антуана, черт, как там его! Он достойный, верный и смелый человек. Я ему многим обязан. Да. Повенчаем вас как можно быстрее. Для твоей же пользы. Он богат. Не переживай, ты не будешь знать нужды ни в чем.
– Что?! Повенчать?! А как же помолвка с Артуром?!
– К дьяволу Артура. К дьяволу все обязательства! Он, кажется, тоже негодяй из Ротозеев, и я очень рассчитываю на то, что он уже мертв!
– Ты собираешься меня выдать за того, чьего имени толком не знаешь?!