Обесточенный
Шрифт:
Теперь ее улыбка не была застенчивой и заинтересованной, а стала соблазнительно-призывной, лишь возбуждая меня сильнее, чем я уже был.
Я улыбнулся в ответ, и бледная кожа на ее шее и груди покраснела от горячего возбуждения. В моей голове нарисовались картины восхитительной перспективы.
— Это из их тура девяносто девятого года?
Она сразу же кивнула.
— У меня все еще остались фото с «мыльницы». Впервые мы остановились после того, как Кип поджег свои волосы, пытаясь изобразить это огнедышащее дерьмо по пьяни. Так что на всех снимках он напоминает
Ого. Этого я не предвидел. «The Rising End» – основополагающая группа, андерграундная, но довольно известная среди обывателей. Часть меня ожидала услышать, что пару недель назад девушка заскочила в «Хот Топик», чтобы прикупить какую-нибудь вещичку. Но только не эта цыпочка. Теперь присмотревшись, я мог сказать, что рубашка была старой, любимой и поношенной, выцветшей от многолетних стирок. У швов было несколько маленьких дырочек, которые она, вероятно, получила, когда выбиралась из «хоровода».
Она не фанатка, не дерьмовая позерка. Эта цыпочка настоящая.
Она понятия не имела, как ее рассказ о моем образе жизни возбуждал и потрясал меня. Я потерся своим бедром об ее и улыбнулся, когда она ответила мне тем же.
— Хотел бы я посмотреть на эти снимки.
Она снова посмотрела на меня и улыбнулась в этот раз милее.
— Ты меня приглашаешь к себе? Довольно смело.
— О, не думаю, что нам стоит так далеко идти ради такого дела.
Жар разлился по всему телу, когда она не отстранилась, но красавица покраснела, улыбаясь шире. Девушка повернулась к своему пиву, не говоря ни слова, словно размышляя.
— Прошло много времени с тех пор, как я трахалась в клубе, — хрипло ответила она, держа меня в напряжении.
Вот и все. Мне нужна эта цыпочка, и я хочу ее трахнуть прямо сейчас. Я едва мог сдержать возбуждение от ее сексуальности, от ощущения ее нежного, стройного бедра, соприкасающегося с моим. Я смотрел на нее до тех пор, пока она не повернулась ко мне.
— Что? — спросила она застенчиво, пока я рассматривал ее лицо и шею.
Остановился на рубиново-красных губах, которые сложились в маленькое «О». Она понимающе вздохнула.
Я не мог здраво мыслить. Протянув руку, я обхватил ее за подбородок. Она не отстранилась, и я стал притягивать ее к себе, пока эти роскошные губы не встретились с моими, слегка приоткрывшись. Она дразнила меня своим горячим дыханием и нежным, влажным языком.
Ее поцелуй посылал по моим нервам нечто, чего я никогда прежде не испытывал. Ни с бывшими подружками, ни с самыми сексуальными фанатками. В доли секунды из дразнящего ознакомительного поцелуя он перерос в яростный голод. Я словно всю свою жизнь, сам того не подозревая, голодал по ней. Судя по тому, с какой яростью она отвечала, чувство возникло ни у одного меня. Я провел рукой по ее бедру, обтянутому в джинсовую ткань, почти до жаркого местечка между ее ног. Почувствовал, как она ахнула, ощутил вибрацию стона во время поцелуя. Это лишь вынудило меня простонать в ответ и сжать ее бедро с жадностью.
Когда мы отстранились, казалось, что прошло несколько часов. Ее бледная кожа покраснела, а большие голубые глаза сияли от
— Я Лорел, — тихо произнесла она.
— Ноа, — сказал я, хотя она, вероятно, знала мое имя.
Провел большим пальцем по ее подбородку. Кожа девушки была гладкой, словно фарфор.
— Ты чертовски хорошо целуешься, Ноа, — сказала она.
— Я чертовски хорош во многих вещах, — ответил я.
В моем собственном голосе слышалась похоть, когда я вновь притянул ее ближе.
— И я бы хотел показать тебе, насколько хорош.
Лорел посмотрел мне в глаза и улыбнулась.
— О, правда?
Я ехидно ухмыльнулся в ответ. Снова провел рукой по ее бедру, в этот раз медленнее и намеренно касаясь пальцем ее киски, немного надавив, чтобы она почувствовала даже через джинсы. Лорел застонала, прикрыв глаза от моего прикосновения, и мой член мучительно затвердел.
Я прильнул к ее губам и легко поцеловал, прошептав.
— Я жду тебя в зеленой комнате через три минуты.
Я запечатлел еще один поцелуй, прежде чем она успела ответить, а затем поднялся со стула, бросив на нее еще один взгляд и двинувшись по бару в поисках Кевина. Лорел с улыбкой смотрела на меня, пожирая взглядом мышцы на моей спине и плечах. Я подмигнул и скрылся в задней комнате.
Кевин коленями стоял на черных прорезиненных ковриках, которыми был покрыт кафельный пол. Он боролся с новым бочонком, который идиот курьер умудрился помять, и теперь никак не хотел вставать на место. Я тут же опустился рядом и помог закрепить кран, заставляя тупую штуковину вертеться на месте под прилавком. Поднявшись, он похлопал меня по плечу.
— Хочу попросить об услуге, — сказал я.
— Слушаю, парень. Что стряслось? — спросил Кевин, вытирая руки о полотенце, которое всегда было на его правом плече.
— Мне нужна зеленая комната и примерно час уединения.
Кевин улыбнулся, словно я был тем еще кобелем.
— Ты еще и двух недель дома не пробыл, а уже собираешься замарать мою зеленую комнату своими интрижками?
— Ты, правда, откажешь этой девочке? — с вызовом спросил я, смеясь.
— Ни в жизнь, — сказал он, выгнув бровь.
Он вытащил из кармана и протянул мне связку ключей.
— Последняя группа выступает, так что они не потревожат вас своим появлением.
— Меня не еб*т, даже если они появятся, — сказал я, сжимая ключи. — Спасибо, Кев, я твой должник.
Повернувшись, я вышел из кухни.
Кевин слишком громко крикнул мне вслед, слышно было и в баре.
— Кажется, в ящике стола есть презервативы!
Я закатил глаза и продолжил путь. «Грейвъярд» был дерьмовой дырой, но даже в самых худших из них была свободная комната, где группы могли оставить свои инструменты и отдохнуть перед тем, как все вместе вернутся в свои гастрольные фургоны и автобусы, которые к концу недели пахнут потными телами. Возможно, жизнь рок-звезды сделала меня мягче, чем казалось, но я уверен, что не стал бы скучать по такому. Судороги в ногах, необходимость жертвовать драгоценным отдыхом других чуваков из группы время от времени, чтобы спокойно трахнуться с поклонницей.