«обхсс–82»
Шрифт:
— Смертельный номер! — наконец-то объявил он. — Распиливание человека пополам!
Матвей Егорыч заметно оживился и принялся ерзать. Он был сторонником версии, что после того, как разделить на две части, человек целым остаться не может. Вот ящерица может откидывать хвост. На то она и ящерица. А человек ноги откидывать никак не умеет. Обман это.
— Мне понадобится доброволец из зала, — объявил фокусник и посмотрел по сторонам.
В зале воцарилась тишина.
— Я доброволец! — крикнул с места дед и поднял руку. Даже встал с
Факир, ясен хрен, никак не ожидал, что так выйдет. У него в зале сидел свой человек и это точно был не Матвей Егорыч. Но пока цирковой товарищ пытался сообразить, как тактично послать деда, тот уже оказался на арене. Ловко перепрыгнул через бортик и предстал перед изумленной публикой. Семен и Андрюха, причем, тоже изумились. Такой договоренности у них не было, они хотели просто вблизи посмотреть, как происходит распиливание. О непосредственном участии разговора не велось. Переросток принялся знаками показывать деду, мол, не мешало бы тому вернуться на место, потому что его, Переростка, потом тоже распилят. Баба Зина. Только не на две части, а сразу на шестнадцать. Семен просто от удивления и неожиданности сидел с открытым ртом. Его впечатлила решительность деда.
Факир тоже, кстати, стоял изумлённый и с открытым ртом, как будто хотел что-то сказать, но слова забыл.
— Э-э-э-э-э, — Наконец, он тихо выдавил из себя, наклонившись совсем близко к Матвею Егорычу — Дедуля, Вы не могли бы пройти на своё место?
— Девушка! Вот вы, — Тут же громко обратился к девушке в третьем ряду. — Не хотите ли вы быть добровольцем?
— С удовольствием, — согласилась девушка и стала собираться в добровольцы. Потому как, судя по рвению, с которым она хотела быть распиленной, ей за это платили зарплату.
Матвея Егорыча такой поворот событий возмутил. Как же так? Когда искали добровольца, все сидели, в рот воды набрали. А когда нашелся герой, так сразу кому-то захотелось тоже. И потом, он твердо решил доказать Семену, что присутствует ловкость рук и наличие мошенничества, на своем конкретном примере. Уж в ящике точно станет понятно, пилят его или не пилят.
— Так не пойдёт! — заявил дед.
— Что не пойдёт? — удивился факир.
— Я первый вызвался.
— Чей это дедушка? — фокусник обратился к залу.
— Это не мой, — встал Семен, — Но со мной. Но мы с ним не родственники. А вот с ним — родственники. Но это не дедушка. Он мой брат.
Народ, сидевший рядом, с интересом слушал Сеньку и смотрел на Андрюху. Такие сложные семейные истории всегда нравятся людям.
Фокусник предложил забрать деда Мотю, потому что начал нервничать еще сильнее. Очевидно, фокус мог накрыться медным тазом.
Андрюха, который уже мысленно представлял, что ждет его по возвращению домой, тоже нервничал. Мало того, люстры нет, так еще есть ондатровая шапка и дед по частям. Вернее деда по частям пока еще нет. Но скоро, похоже, будет. Братец понял, что-то надо делать. Он встал и полез через ограждение, запутался ногами,
— Идём на место. — Переросток попытался забрать деда.
— Я никуда не пойду, пока меня не распилят! — заявил Матвей Егорыч погромче, чтобы всем была понятна серьёзность его намерений.
К этому моменту на сцену уже спустилась девушка-доброволец и тоже присоединилась к акции выпроваживания деда с арены. Время не резиновое и им надо продолжать представление.
— Дедуль, вы сейчас идите на место, а когда выйдут клоуны, они обязательно Вас вызовут сюда, раз уж так хочется. — Пыталась она уговорить Матвея Егорыча. Наивная.
— Вот сами к клоунам и вызывайтесь, — отрезал дед. — А я буду сейчас в фокусе участвовать. Я всё-таки первый вышел.
Публика одобрительно загудела и зааплодировала Матвею Егорычу. Он поклонился благодарным зрителям, а потом мстительно посмотрел на факира. Мол, и как ты теперь меня выпроводишь? Вот такой был у деда взгляд.
Факип пожал плечами и, в свою очередь, посмотрел на Андрюху. Андрюха посмотрел обратно на деда, зло буравя взглядом. Круг сомкнулся. Все снова вернулось к Матвею Егорычу.
— Или мы сейчас идём на место, или совсем уходим отсюда, — Выдвинул братец свой ультиматум. — А потом я еще Зинаиде Стефановне расскажу, где Вы прячете самогон.
Это был последний козырь, припрятанный Андрюхой на всякий случай. Вот сейчас, судя по всему, случай наступил.
— Пилите, — обратился Матвей Егорыч к факиру и облокотился на волшебный ящик. — А с тобой, бусурманин, я вообще не разговариваю.
Народ опять зааплодировал и засвистел. Это придало ещё больше сил и уверенности Матвею Егорычу.
— Надо что-то делать, — тихо обратилась девушка к фокуснику. — Не силой же его уводить.
— Что я сделаю? — возмущался чародей из Стамбула. — Не буду же я его в ящик класть и распиливать. Там женские ноги будут, с другой стороны.
— Ну, придумай что-нибудь. — Настаивала девушка. Ей, похоже, платили сдельно. За каждый факт распиливания. Иначе, чего так переживать.
В этот момент на арену выскочили клоуны.
— Меня распилят!
— Нет, меня!
Они наперебой спорили, делали вид, что пытаются залезть в ящик, падали и отпихивали друг друга. Видимо, их послали в качестве отвлекающего маневра и убойной силы, которая должна была деда ликвидировать.
Народ ржал уже в голос. Они были уверены, вот такое сегодня веселое представление.
Тут клоуны обратили внимание на Матвея Егорыча.
— А вот он, это дедушка. Это его должны распиливать. — Громко выкрикнул один.
— Дедушка, ты уступишь нам очередь? Нам очень нужно распилиться. — Добавил второй.
— У нас и льготный абонемент есть на распиливание.
— Без очереди, — один из клоунов показал деду Моте какую-то бумажку.
— А мы тебе леденцов на палочке дадим.