Обитель богов. Колыбель Ригведы и Авесты

Бажанов Евгений Александрович

Мы имеем дело не с хаотичным набором цифр, а со средоточением культовых урочищ и гидронимов с культовыми именами в местах проживания россов и в местах сосредоточения ведических святилищ. Собранные в большой «букет», они исключают всякую случайность. Более того, их названия буквально складываются в песню, в гимн богам.

Про «царство змея» можно сказать, что тут велись астрономические наблюдения, производились сложные вычисления. В религиозно-астральных представлениях славян нашлось место и змею. Среди зооморфных символов божеств у россов соловей, сокол, конь, бык-тур, коза, козел, олень, корова, змеи(я) и медведь (в самой глубокой древности, когда фрако-россы и аркадо-россы считали себя потомками медведя…). Оставим пока в стороне Большого филина – соратника воинских братств. Однако все вышеперечисленные звери и птицы имеют свое определенное значение и в общей древней культуре.

Образ змея не стоит демонизировать. У всего свое место. Вместе с тем образ змея летучего подсказывает нам интересные связи. Со змеем связаны названия Змеиных гор (есть такие и на Самарской луке), Гремячьи горы (гром и молния от летучего змея) и такие же воды. Змеи окружают горы (небеса) и воды. Змеиное озеро (затон) около Девичьих гор, около горнего места, у входа в Ирий (Рай) – место потаенное.

По народным поверьям, метеорит небесный – тоже змей.

В народных сказаниях Огненный змей жил в белокаменных пещерах. Волхвы не случайно проявляли интерес к стрелке Волги и Самары, к белокаменным Девичьим горам.

Еще раз вспомним народные песни и былины, где Змей Горыныч похищает девицу-невесту и запирает ее в Девьей горе, то есть в Девичьих горах. Еще одно архаичное свидетельство, что именно в Девичьих горах создавались многие веды, где зарождалась россо-арийская цивилизация.

Для русской цивилизации змей и богатырь-охранитель, и символ мудрости, очистительной молнии, одновременно и языческий «еретик». Богатыря Горыню «в древнерусском эпосе устойчиво называют Вертигором, Вертогором, Горынычем». В одной из былин и богатырь Святогор назван Горынычем. И свою реку Яик, соседствующую с Самарой и Сакмарой, казаки неслучайно звали Яик-Горыныч. Они знали, о чем говорили (Н. М. Малеча. «Словарь говоров уральских яицких казаков» (2002 г., т. 1, стр. 361). Еще у воинских братств горынычами звали испытанных, заговоренных воинов-провидцев.

Из «царства змея» отправимся на дальнейшие поиски следов россо-арийской цивилизации.

Глава IX

УСА, УСЫНЯ, УСОНЬША, ВИНЕДУС, ИЛЬЯ МУРОМЕЦ, МУРАНКА И МУРЬЯ

Уса, Усыня

Случается, что реставраторы живописи под красками обнаруживают более древнюю картину. Так и в этнографическом исследовании в историческом наследии России обнаруживаются все более древние пласты одной культуры. Причем самые ранние пласты символов, образов, мифов и самые самобытные. То же встречаем и в фольклоре. Чем древнее стих или песня, тем глубже ее образы, а язык ярче. От древних песен веет необъяснимой свежестью.

Вот и образ имени Уса древен и многослоен. Культовая, священная река Уса вместе с Волгой почти замыкает водное кольцо на Самарской луке, вокруг Дивовых, Дивичьих (Жигулевских) гор. Кольцо протяженностью около двухсот километров символизирует Коло (Солнце) и Див (Луну). Река Уса и ее имя вызывают интерес особый.

Места культовые не только для волхвов, но и для воинских братств. Вот к ним-то имеет прямое отношение имя реки Уса. Впрочем, ведическое начало и воинско-богатырские традиции настолько переплетены, что трудно обозначить, где кончается ведическая традиция и где начинается воинская. Да и многие витязи были одновременно и волхвами. Русские былины об этом часто напоминают.

Самарская лука – излюбленное место древнерусских воинских обществ. Знаем нескольких казачьих атаманов относительно недавнего времени с именем Ус. Среди сподвижников Ермака и Богдана Барбоши – Никита Ус. А в «Воронежской украине» и на Нижней Волге известен атаман Василий Ус. Позднее Василий Ус стал есаулом, одним из приближенных Степана Разина, вождя казачье-крестьянского восстания за сохранение вечевого самоуправления, за древние вольности, за право ношения «русского платья».

Другой казак Треня Ус также попал в документы «посольских приказов»; в начале XVII в. стоял на стрелке рек Волга и Большой Иргиз в обществе атаманов Варзига и Максима Дутая Нога.

Более того, слово «усы» стало нарицательным для разбойничьих атаманов. В старинных песнях таких называют «братцы усы» (Н. Аристов. «Об историческом значении русских разбойничьих песен», Воронеж. 1875 г., стр. 27). А тут уже видим определенную традицию. Традицию казачью, относительно молодую, но имеющую связь с глубочайшей древностью, с высокопрофессиональными воинскими братствами и с ведической верой.

В старых разбойничьих песнях, с одной стороны, воспевается сиротство, платформа для объединения воев:

«Ты скажи, сирота, кто тебя вспородил? Вспородила меня родна матушка, Воспоила, воскормила Волга-матушка, Воспитала меня легка лодочка ветляночка, Возлелеяли меня няньки, мамки – волны быстрые…»

С другой стороны, в песнях видна и древнейшая вера с ее «бел-горюч камнем», с Алатырь-камнем, алтарем учености, сводом древних письменных знаний и правил:

«Мне постелюшка – мать сыра земля (ковыль трава постлана), Изголовьице – бел-горюч камень лежит, Одеялице – темна ночка надо мной».

Только это остаточки от древнейшей мифологии, отражающей стародавние традиции. У реки Уса есть и более древний слой традиций и мифологии. Древнее казачьих атаманов образы Ильи Муромца (хоть звался «стар козак», да очень древен образ), Алеши Поповича и Микулы Селяниновича.

Но еще древнее плеяда богатырей времен создания Ригведы, Самоведы… К таковым можно отнести Святогора, Еруслана, Горыню, Дубыню, Усыню. Имена Горыня и Святогор связаны с горами, на которых происходили моления богам, с горами, отделяющими Явь от Прави. Дубыня связан со священным богатырским деревом дубом.

А вот Усыня? Н. Аристов пишет: «Усыня сопоставим с первобытным Змеем (Ящером), запруживающим реки своими «плечами». У русских слово «усы» являлось метонимическим переносом слова «плечи». На связь Усыни с «хтоническим змеем» указывает встречающееся название «птица Усыня – змей о двенадцати головах». Имя же Усыни обязано его исполинским усам. Он «одним усом реку запрудил, а по усу, словно по мосту, пешие идут, конные скачут, обозы едут».