Обитель душ. Книга 1. Окаянная душа
Шрифт:
– Кто вы?
– повторил вопрос парень, строго глядя на их сладкую парочку. Курт внезапно сообразил, насколько комично они выглядят, вцепившись друг в друга: он в Эни, Эни в калитку. Бабка за дедку, дедка за репку...
– Мы к Зарине, - нашел в себе силы произнести Курт.
Честно говоря, эффектный статный юноша произвел на него сильное впечатление. На нем был однобортный бежевый плащ из плотного мягкого хлопка; наверное, он расстегнул его, подходя к дому, потому что полы плаща нещадно трепал ветер. Под ним обнаруживалась серая рубашка поло с расстегнутыми пуговицами многоугольной формы. Из ворота выглядывала майка пепельного цвета с высоким вырезом. Картину завершали черные узкие брюки с тонким серым ремнем. От парня шли волны уверенной энергии, и Курт немного растерялся, не имея практики общения с подобными людьми.
– Правда?
– Небесные глаза из-под челки парня сверлили их подозрительным взглядом, и Курту очень захотелось оказаться как можно дальше отсюда. Но рядом с ним стояла Эни, по свистящему дыханию которой юноша заключил, что пресловутый сезон влюбленности возвращается и грозит приобрести невиданный размах. Поэтому президент Ученического Совета решил сыграть в игру до конца, раз уж его все-таки втянули сюда против воли.
– А вы Лаус?
– Куртом почему-то овладело смущение.
– Брат Зарины?
Парень медленно кивнул, безотрывно следя за ребятами. Курт сглотнул и принял решение пойти навстречу и представить себя и подругу.
– А мы...
– Мы ее друзья, - опередила Курта Эни, расплываясь в глупой улыбке. От нее так и разило флюидами восхищения. Будь она песиком, то давно бы уже прыгала вокруг парня, неистово виляя хвостом.
Глаза Лауса сузились. Курт почувствовал опасность. От брата Зарины повеяло холодком.
– Вы врете, - прошелестел Лаус.
В голове у Курта возникло воспоминание: вот в ответ на предложение Эни стать друзьями Зарина поворачивается к ним и одаривает ледяным взглядом."В моем лексиконе нет такого слова", - произносят ее губы.
Тирнан почти физически ощутил, как вокруг них сгущается темная аура. Дружелюбного парня словно подменили и подсунули вместо него типаж, представляющий серьезную опасность для общества. А так как, кроме Курта и Эни, выходцев из общества поблизости не наблюдалось, многоуровневая угроза попасть в немилость братца Зарины нависла непосредственно над ними. Отдел мозга Курта, отвечающий за дачу очевидных ответов, немилосердно напомнил, что причина надвигающейся бури заключалась именно в них, "недоделанных сталкерах". Эни тоже заподозрила неладное и испуганно замерла, так и не стерев с лица дурацкую улыбочку.
– Вообще-то мы, скорее, коллеги по учебной деятельности, - выпалил Курт, незаметно выступая вперед и стараясь прикрыть плечом мешкающую Эни.
– Проще говоря, одноклассники.
По трепету воздуха за спиной Курт понял, что Эни согласно закивала головой. Что ж, чувство самосохранения у девушки хоть и с опозданием, но активировалось.
Тяжесть в воздухе чуть отступила. Курт нерешительно глянул в лицо Лауса: в глазах больше не сверкала сталь, а, как и минуту назад, отражался мягкий свет уличного фонаря. Египетские казни отменяются, дружелюбный хлопец вернулся! Напряжение спало, и Тирнан, наконец, смог пересилить желание схватиться за сердце в ожидании неминуемого инфаркта. Слишком нездоровое желание для человека его лет, и чихать на каламбур мысли! Всего парочка дней жизни при взаимодействии с семьей Эштель, а Курт уже чувствовал, как в нем просыпается мнительный параноик.
– Приятно познакомиться с одноклассниками моей сестры, - приветливо улыбнулся Лаус, пожимая руку обоим. Голубые глаза источали тепло и напоминали водоем, нагретый полуденным солнышком.
"Будто и не глядел на нас волком пару минут назад", - с опаской подумал Курт, стараясь держаться на приличном расстоянии от Лауса.
– Проходите.
– Парень открыл калитку и махнул рукой в приглашающем жесте.
– Зарина должна была уже вернуться.
Едва различая каменную дорожку в высокой траве, ребята двинулись за Лаусом к крыльцу дома. Эни наклонилась к Курту. Ее щечки в свете фонаря пылали, словно в лихорадке.
– Боже ж ты мой! Какой он лапочка!
– возбужденно зашептала она, прижимая кулачки к щекам.
– Не могу поддержать твое высказывание, так как не являюсь ценителем мужской красоты, - спокойно сообщил Курт. Он совершенно не разделял восторга Каели.
– Но он такой мулипусечка! Так бы и съела!
– Прошу тебя избавить свое лицо от такого голодного выражения. А иначе в твое обещание можно и поверить.
– Тирнан по привычке потер пальцем бровь. Он нервничал.
Внутри дом оказался на удивление чистым. Справа от прихожей располагалась светлая гостиная, соединенная с кухней. Если бы это были два отдельных помещения, то размеры комнат могли бы разочаровать, а так получилось довольно просторное помещение. Посреди гостиной стоял длинный белый диван и парочка кресел напротив. Они окружали кофейный стеклянный столик, на котором лежали журнал с рецептами и монография на экономическую тематику. "Эволюция волновой экономической структуры", - прочитал Курт и взглянул на Лауса с невольным уважением. Студент экономического факультета - все-таки это что-то да значит.
Лаус аккуратно повесил плащ в стенной шкаф и чинно помог снять курточку Эни. От близости парня та чуть не потеряла сознание. Курт мысленно взял на заметку таскать с собой нашатырь, а то мало ли вдруг им снова вздумается атаковать жилище какого-нибудь сногсшибательного красавца.
Брат Зарины проследовал на кухню; начало ее территории положили плитки цвета светлый беж. В гостиной же был паркет, и, ступая на него в идеально белоснежных носках, Курт с удовлетворением отметил, что они останутся столь же девственно чистыми, так как пол был столь же идеально вымыт.
"И о чем я только думаю?
– сокрушенно размышлял Курт.
– Где мои манеры?"
Эни подобными мыслями не заморачивалась. Она опередила Курта, проскочив между ним и диваном, и, развернувшись, вдохновенно плюхнулась на диван. Тут лицо ее вытянулось, и она страдальчески воззрилась на юношу. Похоже, диван был не таким мягким, как внешне казался. Усмехнувшись про себя, Курт осторожно присел рядом с девушкой.
– Будете чай или кофе?
– донесся сквозь звук льющейся воды голос Лауса; он мыл руки под краном.
Курт слегка растерялся. Надо же, брат Зарины не спрашивает "хотят ли они чего-нибудь?", а просто сразу предлагает альтернативу, будто то, что он их чем-либо да угостит - это уже само собой разумеющееся дело. Откровенно говоря, с настолько гостеприимными людьми Курту тоже сталкиваться не приходилось. Неужели он и правда стал настолько холодной личностью?
– Чай, - отозвалась Эни, похоже, чувствуя себя в чужом доме, как рыба в воде.
– И я, пожалуй, тоже не откажусь от чая, - присоединился Курт и, чуть помедлив, добавил: - Спасибо.