Обитель снов
Шрифт:
Неподъемные, каменные веки разомкнулись, прогоняя пугающее видение, но темнота не отступила вместе со страшным сном, осталась по эту сторону реальности. Никуда не делось и удушье, неослабевающий хват сомкнувшихся на шее пальцев продолжал выдавливать из Ника жизнь – по капле.
– Йа убью тиба!
Исковерканный каркающим акцентом голос, совсем рядом, возле уха, и темный силуэт, перекрывающий все вокруг, прямо перед глазами.
– Убью рюсскую сюку!
Шипение, смрадный
– Рюсский Ванька, ти атветиш за смэрть Даги!
Дага! Знакомое имя, объясняющее многое…
Убийца навалился всем телом, не давая пошевелиться, колени врага уперлись в локти Ника, обездвиживая, лишая возможности защищаться.
Воздуха! Дышать! Жить! Кисть правой руки, вытянутой и зафиксированной вдоль тела, изогнулась и, оттянув книзу набедренный карман на брюках, скользнула в него, немедленно ухватившись за рукоятку дядиного пистолета. Есть!
Предательский карман никак не хотел расставаться с оружием, пистолет цеплялся за ткань, постоянно застревая. Быстреее!
– Убью тиба!..
Выстрел застал врасплох обоих. Нападавший не ожидал, что жертва еще способна на сопротивление, жертва так и не извлекла пистолет наружу – палец самопроизвольно надавил на спусковой крючок.
Ник не знал, куда угодила шальная пуля, – от недостатка кислорода сознание помутилось, и, попади он даже в себя, боли бы, наверное, не почувствовал. Зато ослабшее давление на шею ощутил мгновенно, вместе с первым за долгое время глотком воздуха. Правая рука, которой ничто больше не мешало, взлетела вверх, пистолет уперся стволом в висок убийцы.
«Сдохни, тварь!» – мысль родилась, но в слова оформиться не успела – палец вновь вдавил спусковой крючок. Второй выстрел оглушил юношу, а хлынувшая на лицо кровь, залепив глаза, ослепила…
– Ник! Ник, твою мать, очнись!
Знакомый голос, совсем не вражеский… Кто-то тормошил его, мешал спать.
– Уй… ди…
– Живой! Да где врач?! Уберите это дерьмо, наконец!
Что-то тяжелое, все время давившее сверху и не дающее свободно дышать, исчезло.
– Ну и срань, полбашки снесло…
– Осторожнее, дебилы, кровью все зальете!
Вокруг бегали и суетились люди, ругались, кричали, но юноше не было до них дела. Немного покоя и тишины – вот все, что сейчас нужно.
– Галина Николаевна, где вас черти носят?
– Дмитрий Борисович, на вызове и носит! Пьяная драка…
– Не важно, вот новый пациент. Здесь просто кровавая баня!
– Не слепая, вижу. Этому, со стреляной дырой в черепе, ничем не помогу, попа зовите. А на лежанке кто?
– Кузя это, Никита Кузнецов!
– Не узнать паренька… хоть бы лицо от кровищи протерли. Ник, малыш, слышишь меня?
Никита почувствовал на щеках осторожные, но становившиеся все настойчивей шлепки. Покоя
– Тихо, малыш, не дергайся, добрый доктор тетя Галя сейчас все излечит, исцелит.
Ник ощутил, как его щек коснулось что-то влажное, приятно холодящее кожу.
– Дай оботру тебя, а то выглядишь, как сожравший полгорода зомби.
Приятная процедура, как и свойственно всему приятному, не продлилась долго.
– Ну слава богу, кровь не твоя, так я и думала. Попробуй открыть глаза.
Ник послушался. Сопротивляться доброму доктору тете Гале не хотелось.
– Молодец. Моргни, если слышишь меня.
«Слышу».
– Отлично. Теперь будем разбираться, чего с тобой приключилось.
– Га… – имя врачихи не далось юноше с первой попытке, он закашлялся.
– Тише-тише! Успеешь еще наговориться.
На этот раз Никита и не думал подчиняться.
– Галина… Николаевна… со мной… все… нормально…
В подтверждение своих слов дернулся, пытаясь подняться, и не смог двинуться с места. Сведенные судорогой мышцы отозвались лютой болью.
– Черт!
– Не дергайся… На шее-то какие гематомы знатные! Безголовый тебя душил?
– Когда душил, вполне головым был.
– Ну, значит, добро победило, с чем тебя поздравляю, – суровый врач Галина чуть улыбнулась. – Облегчи мне задачу, скажи сразу, что еще болит?
– Тетя Галя, честно, не знаю. Все болит или ничего… не пойму.
– Это шок, плюс кислородное голодание. Хорошо тебе досталось. Но пройдет быстро, не переживай. Давай другие раны искать, нога мне твоя не нравится, тоже вся в крови.
Ник терпеливо ждал, пока докторша разрезала его любимые камуфляжные штаны, обрабатывала бедро смоченными в чем-то спиртосодержащем тампонами и смазывала рану зеленой, резко пахнущей мазью.
– Ерунда, – закончив манипуляции, Галина Николаевна успокаивающе похлопала юношу по плечу. – Пуля по касательной прошла. Похоже, и здесь не твоей кровью все залито. Но с ранами безголового пущай патологоанатом разбирается, – она вновь улыбнулась, на этот раз гораздо шире. – Думаю, обойдешься без госпитализации. Обойдешься ведь?
Ник поспешно подтвердил:
– Еще как обойдусь!
– Вот и правильно. Ну, все, отпускаешь меня? А то другие подранки заждались.
– Спасибо вам, Галина Николаевна, – Ник благодарно кивнул женщине, прощаясь.
Уже выходя из подсобки, где и проходила вся операция, врач пригрозила молодому пациенту кулаком:
– Никита, что-то зачастил ты ко мне. Сделай перерыв на годик или два! А не угомонишься – кастрирую, как кота, ты меня знаешь!
Из торгового зала, куда на время операции докторша выгнала охранников, раздался дружный мужской гогот.