Обитель Варн
Шрифт:
признать, что несмотря на его странности, нравился он ей все больше и больше.
`Старичок, конечно, веселый, но надо быть с ним настороже, наверняка забавам его
нет конца', - решила она, получая дубль обеда. И оказалась права — второй
поднос взметнулся вверх, правда, уже без каши. Алиса, предвидя маневры Тропич,
успела взять ложку и подхватить тарелку. С невозмутимой физиономией принялась
поглощать кашу.
Сержант внимательно посмотрел на девушку и вдруг весело хмыкнул:
— Тест прошла, — и пододвинул ей свой поднос. — Бери.
— Так опять ведь взлетит.
— Нет, — заверил мужчина, сложив руки на столе, и посмотрел в глаза Стелеску.
— Второй поднос ловят двое из десяти, притом, что четверо догадываются, что он
упадет. Поесть удается одному. В данном случае это ты. Значит ли это, что Игнат
не ошибся? Ничего это не значит, кроме того, что ты вошла в единичный процент
прошедших мой тест и стала моей ученицей.
— А остальные девять?
— В строй тех, кто пройдет или не пройдет обучение по обычной программе. Теперь
слушай первую заповедь — знания лишними не бывают. Учись всегда и всему, любой
мелочи, каждую свободную минуту, даже если это кажется тебе бесполезным сейчас.
Через час, год, десять данный навык, отработанный до совершенства, может, если
не спасти тебя, то сослужить хорошую службу. А теперь ешь.
Алиса принялась поглощать пищу, обдумывая слова сержанта, и поняла, что с
наставником ей крупно повезло…
Она второй час шлепала тяжелыми ботинками по беговой дорожке в тренировочном
зале. Рядом сидел сержант, и казалось, читает, увлечен сюжетом настолько, что
ничего уже не видит и не слышит, но стоило только Алисе чуть сбавить темп
движения, он тут же отрывался от книги и взирал на Сталеску, как пастух на
глупую овцу. И начинал мучить вопросами, давать задания:
— Твои ассоциации, быстро: чашка…
— Морс.
— Зеркало.
— Лицо.
— Любовь.
— Морковь.
— Циник.
— Адвокат.
— Сержант.
— Идиот… это я не о вас.
— Я так и понял, — и голос и взгляд — флегма. — Продолжим: блеф.
— Игра.
— Красный.
— Опасность.
— Листопад.
— Осень.
— Лиса.
— Дура.
— А это вы не о себе. Мартышка.
— Африка.
— Политика.
— Болото.
— Тьма.
— Отбой.
— Сурок.
— Пьянич…
— А это вы не о курсанте Викторе Пьянич. Король.
— Голый.
— Сказка.
— Дерьмо! — вопросы раздражали. Алиса начала сбиваться с темпа, дыхание стало
тяжелым. Сержант словно ничего не заметил:
— Заяц.
— Умер.
— Друг.
— Враг.
— Ласточка.
— Счастливая.
— Родина.
— Мать.
— Выходной.
— Удача.
Сержант встал и лениво подошел к Алисе:
— Из сего следует, что вы, курсант Лиса, человек недоверчивый, циничный,
обиженный. Друзей не имеете, врагов не жалуете. Мечтаете о беззаботной жизни и
безграничной свободе. Как портрет?
— Не очень, — честно призналась Алиса. Тропич согласно кивнул:
— Далее: вы устали и с радостью бы послали меня, возможно, и пулей в лоб. А
теперь разберем данную ситуацию. Я вам неприятен?
— Нет.
— Имеете на меня обиду?
— Нет.
— Хорошо. Тогда назовите причину вашего негативного отношения ко мне, выстроив
логическую цепочку.
— Устала, сбилась с темпа, ваши вопросы мешают восстановить дыхание. Отсюда
негатив к вам, как к причине сбоя дыхания и увеличения нагрузки.
— А теперь взгляните на ситуацию со стороны. Вы настолько слабы, что вас можно
вопросами сбить с пути?
— Нет. Я просто не знаю, как восстановить дыхание. И это меня нервирует!
— Урок, курсант: тело отдельно, разум отдельно. Три составных человека?
— Чувства, разум, воля.
— Расчлените первое и второе и приведите в норму с помощью третьего. Минута.
Сержант нажал кнопку радиофона, прикрепленного к его поясу, и зал наполнила
лихая музыка в диком темпе, сквозь которую можно было различить мерный стук
таймера. Алиса сосредоточилась на том звуке, выправляя дыхание, и вскоре почти
не слышала буйных тамтамов основного фона. Дыхание выправилось, ботинки стали
стучать в такт щелчкам метронома.
— Минута, десять, — констатировал Тропич. — Сколько мне лет?