Обитель зла
Шрифт:
– Все, – ответила Сара и рассмеялась. – Но только не сейчас, потому что я уже и так выпила слишком много и хочу только одного – быстрее попасть в постель.
– Тоже неплохая идея.
Сауро вдруг подмигнул ей, что выглядело очень глупо. Напорное, он сделал это впервые в жизни.
Сара лишь вздохнула и ничего не ответила. Она мыла бокалы и втайне надеялась, что гости наконец-то уйдут. В комнате Эльзы еще сидела парочка самых стойких гостей, которые пили совершенно бесконтрольно и вели спор о том, являются palio [84]
84
Бега (итал.).
Саре было неприятно слушать болтовню пьяных молодых людей, которые с каждым бокалом казались себе все важнее и важнее и считали свою аргументацию все убедительнее и убедительнее, не замечая того, что повторяются и говорят ерунду. Эльза была еще относительно трезвой, и Сара надеялась, что она выберет подходящий момент и найдет правильные слова, чтобы выпроводить последних гостей.
– Я хотел бы похитить вас в маленький бар на последний бокал… – не сдавался Сауро.
Сара рассмеялась. Уже было без четверти три.
– Вы знаете в Сиене бар, который до сих пор открыт? Я вот нет.
Сауро взял бутылку кьянти, которая стояла поблизости, и принялся жадно пить прямо из горлышка, словно за целый вечер не выпил ни глотка. Когда он оторвался от бутылки, то глупо ухмылялся и лицо у него было красное.
– Ты мне нравишься, – выдохнул он на всю кухню, – ты мне очень даже нравишься!
Эльза зашла как раз в тот момент, когда Сауро подошел к Саре сзади и обхватил ее за талию. Сара умело выскользнула у него из рук.
– Иди домой, – усталым голосом решительно сказала она. – Иди спать, иначе, когда проспишься, ты пожалеешь обо всем, что сейчас скажешь. И я не хочу завтра утром выслушивать извинения.
Эльза стояла в дверях и улыбалась.
Сауро взял почти пустую бутылку кьянти и молча, с несчастным видом, вышел из кухни.
– Классно! – сказала Эльза. – Мне бы такое даже в голову не пришло.
Сара выпустила воду из мойки.
– Все, конец. Закончим завтра. Сколько народу еще осталось?
– Кроме Сауро, никого.
Слышно было, как захлопнулась дверь.
– Ага, наверное, это он.
– Твой диван уже занят или я могу остаться? Я боюсь сейчас ехать в Монтефиеру.
– Конечно, ты можешь остаться здесь, – сказала Эльза и обняла мать. – Что за вопрос…
Сара даже не стала смывать косметику и чистить зубы, просто рухнула на диван, усталая до смерти.
Эльза с любовью укрыла ее одеялом и подвернула его ей под спину. Сара дышала глубоко и размеренно.
– Спасибо, мама, – прошептала Эльза тихо. – Спасибо за все.
По тому, как дрогнули веки, она поняла, что Сара услышала, что она сказала. Это был словно кивок ресницами.
– Я люблю тебя, – прошептала Эльза, и слезы полились у нее из глаз. – Я люблю тебя больше всех. И я так рада, что ты у меня есть.
Последнюю фразу Сара уже не слышала. Она заснула, когда Эльза
53
В следующие три недели Эльза ни разу не приезжала в Монтефиеру. Она была занята тем, что записывалась на различные семинары и посещала лекции, которые сортировала по степени важности и своей заинтересованности в них, составляла план занятий и приобретала необходимые книги.
Тем не менее ее душу бередил образ женщины, которую онa не знала, но которая отняла у нее любимого. В ее воображении эта женщина становилась все привлекательнее и желаннее, и у нее было все, что так страстно желала для себя Эльза. Если она встречала на улице очень красивую женщинy, то думала «Это она» и шла за ней, представляя, как Антонио гладит длинные стройные ноги этой женщины, и с трудом сдерживая боль в сердце.
Это происходило иногда раз по пять за день, и Эльза чувствовала, что постепенно сходит с ума. Если она не прекратит эти глупости, то в конце концов потеряет контроль над своей жизнью. На самом деле все очень просто. Ей нужно только подождать перед его квартирой, чтобы посмотреть, как выглядит та, которая выйдет оттуда. А кто она такая, можно узнать потом.
Эльза выяснила, что рядом с пошивочной мастерской есть небольшая ниша, откуда можно, сидя на ступеньках, наблюдать за дверью дома Антонио, тогда как ее, вероятнее всего, из окна квартиры заметить будет невозможно.
Она прождала субботу, воскресенье и даже понедельник. Ничего. Она не видела, чтобы он приходил или уходил. Может быть, он вообще был не дома, а у нее. Но она продолжала ждать. Когда-нибудь Антонио все равно должен вернуться.
И наконец она его увидела. В понедельник вечером, около половины восьмого, когда он возвращался из магазина.
У него было загорелое лицо, выглядел он великолепно и легко поднялся по ступенькам. Сердце Эльзы забилось быстрее, во рту появился металлический привкус, и она почувствовала зуд внизу живота – так ей его не хватало. Она просидела в нише еще час, но он не вышел. Скорее всего, он решил провести вечер дома.
Во вторник вечером она снова пришла сюда. Ради того, каким она увидела его в понедельник вечером, стоило посидеть еще на холодных камнях.
И снова в половине восьмого он вернулся, и снова в ее глазах он выглядел божественно… Но сегодня он нес пакет с покупками. Она увидела листья сельдерея, похожие на листья петрушки, которые выглядывали из бумажной обертки. В правой руке он держал две бутылки шампанского. Для того чтобы открыть дверь, ему пришлось поставить их на землю.
Эльзу начала бить дрожь. Она не могла контролировать себя, у нее начали стучать зубы. Антонио исчез в доме. Две бутылки шампанского… С ней он всегда пил только одну бутылку.
Она почувствовала, что наступил этот момент, что женщина, которой он подаст бокал шампанского и улыбнется, находится где-то поблизости. Эльзе даже показалось, что она улавливает запах ее духов, тяжелый сладковатый запах, который, когда Антонио задернет парчовые портьеры, создаст в комнате душную, наполненную сексом атмосферу.