Облик Огня
Шрифт:
Рогар и чародейка не спешили продолжать выступление, играя на чувствах аардцев. Ноэми никак не могла ожидать такого поворота событий, а когда «Львиная доблесть» уже неслась к своей цели, было слишком поздно что-либо предпринимать. Теперь она всеми силами пыталась сосредоточиться на своих логических размышлениях. На том, что все это первоклассная иллюзия и король не мог оказаться в Аарде так быстро, да и откуда он мог знать обо всех их передвижениях? На них мог кто-то донести? Навряд ли весть могла так быстро добраться до этого города. Но все эти рассуждения
Наконец Люция оттаяла, словно ледяная фигура, обретшая способность двигаться. Невидимой силой она подняла обезглавленное тело с колен, а король приложил к нему голову. Из зала послышались редкие недовольные выкрики слабонервных и мольбы тех, кто просил похоронить невинного по-человечески. Не обращая внимания на поднимавшийся галдёж и накрыв все это кощунство мантией, которая с самого начала представления так и лежала посреди зала, король несколько раз хлопнул в ладоши, после чего сорвал накидку, показав всем зрителям живого, но ошеломленного странника.
Народ восторженно зааплодировал, а королевская чародейка отвела гостя на свое место, приняв облик совершенно обычной рыжеволосой девушки. Факелы снова погасли и зажглись, на этот раз, переместив фантазию людей обратно на арену аардского цирка. Вонь, которой тянуло со стороны порта, никуда не девалась и настигала даже в стенах Шаарвиля, но только сейчас она сделалась родной, знакомой и на какой-то момент медведь даже полюбил северную столицу. Музыканты снова наиграли торжественный и динамичный мотив, когда Яр из Афгаарда вышел на поклон.
– Это не он. – Сарвилл почувствовал сырость руки волшебницы на тыльной стороне своей ладони. – Не думал, что тебе так дорога моя жизнь. – Он улыбнулся. Ноэми резко убрала свою руку, но на ее бледном лице не появилось и капли смущения.
– Как ты понял, что это не он? – спросила она, когда человек в вычурном синем костюме пытался перекричать галдевшую толпу, объявляя следующий номер.
– Он держал мою голову в руках, Ноэ. Иллюзия – это иллюзия, правда? Ты сама сказала, что физические свойства тела не изменить. У этого руки были шершавыми, словно у заматерелого кузнеца.
Чародейка бросила на него постыдный взгляд.
– И все? Это все на чем ты основываешься?
– Почему же? – он попытался сыграть удивление. – Конечно, помимо прочего я прислушиваюсь к своей интуиции.
– Ладно, – отозвалась волшебница. – Честно я тоже считаю, что это не он. Вся иллюзия создавалась из вне. Для такой магии нужно приложить много сил и манипуляций всем телом, а этот Яр из Афгаарда стоял как истукан.
– Что это? – Ноэми подняла брови. На ее лице сохранился суровый отпечаток, перенесшийся из мыслей.
– Это тебе, – Сарвилл держал в руках бирюзовый медальон в форме солнца с волнистыми лучами, отбрасываемыми во все стороны от сферы, наполовину заполненной прозрачной водой. – Внутри вода из древнего озера Антакриэль, что посреди Изумрудного леса. Так мне сказали. И это были не купцы, поэтому я склонен верить, что эта вода точно никогда не вытекала из самых недр Неймерии в тот самый момент, когда засох последний Аруиллиз.
– Действительно, – чародейка взяла медальон в руки и нежно прошлась большим пальцем по миниатюре солнца, – я чувствую магию. А ты в тех же штанах, в которых и уходил. – подметила она и улыбнулась. – Где ты раздобыл этот артефакт? Такое не купишь на пять ситемов и вообще вряд ли найдешь в продаже.
– Я не потратил и сетима, Ноэ, – Сарвилл плюхнулся на кровать, довольно улыбаясь. – Я просто выжидал вечера коротая время внизу… В общем, в корчму забрело несколько чудаков, жаждущих проиграть в бландж. Чудесно, что тебе понравился подарок.
Чародейка тяжело выдохнула и неуверенно заговорила, не поднимая глаз.
– Это мило с твоей стороны, Сарвилл… Мы даже не представляем какой силой обладает этот амулет, и я счастлива, что он попал в руки именно ко мне, но… – она ненадолго прервалась, бросив взгляд на новое украшение, мирно лежащее в ее ладонях, – Я знаю, чего ты добиваешься. Прошу, не рассчитывай на взаимность. Как только мы окажемся в Туурине, наши пути разойдутся. Навсегда.
Канатоходцы подкидывали палки высоко вверх, разворачиваясь на канате, и ловили их, уже повернувшись в другую сторону. Ложились на канат, словно на просторную и комфортную кровать, беззаботно болтая ногами. Взбирались друг другу на плечи и ходили туда и обратно, сильно раскачивая не прочную на вид веревку и заставляя сердца зрителей замирать кого в страхе, а кого в предвкушении несчастного случая.
– Я хочу… – начала Ноэми, но гул толпы перебил ее, приставив к горлу нож безмолвия.
Сарвилл, не отрывая взгляда с манежа, переспросил.
– Я хотела сказать, мне жаль, что сегодня я оказалась слишком прямолинейной, неблагодарной и… неподобающе грубой. Еще не поздно сказать тебе спасибо за подарок?
Один из артистов сделал сальто и получил свою порцию аплодисментов.
– Не бери в голову, Ноэ, – ответил Сарвилл, не отрывая глаз от манежа, и похлопал очередному прыжку, – ты была права. В сложившейся ситуации последнее, чем стоит заниматься – это затевать какие-либо отношения.
Чародейка поколебалась несколько минут и заговорила.
– Дело не в ситуации…
– Что?
– Я сказала, что дело не в сложившейся ситуации. Все гораздо сложнее. О, Святая Касандра, ты словно ребенок, который только начал постигать этот мир.
– Мне обижаться? – Сарвилл посмотрел на волшебницу впервые за последние несколько минут. – Если дело не в том, что на меня идет травля, а тебе кто-то непонятно зачем поручил сначала спасти меня, а затем доставить из одного королевства в другое, заставив рисковать собственной шкурой – тогда в чем? В чем тогда дело?