Обман
Шрифт:
Не повезло, огорчилась Барбара. Она поблагодарила всех за помощь и вышла на Хай-стрит. Было одиннадцать часов. Одежда прилипла к телу, хотелось пить, а потому она перебежала улицу и зашла в кафе «Кнут и свисток». Барбаре посчастливилось: удалось уговорить бармена положить в лимонад пять кубиков льда. Она отнесла стакан, упаковку чипсов и пакетик с солью на свободный столик у окна, устроилась поудобней на стуле, прикурила сигарету и приготовилась насладиться вторым завтраком.
Она наполовину опорожнила упаковку чипсов, на три четверти стакан лимонада, выкурила сигарету до конца, когда увидела Руди, выходящего из двери турагентства «Поездки по всему свету». Он, стоя на
Она увидела, как Руди открывает дверь «рено». Ее «мини» стояла рядом, через две машины. Как только немец вписался в поток автомобилей, она стремглав бросилась к своей машине и вскоре уже села ему на хвост.
Конечно, у него могло быть множество причин отлучиться с работы: визит к стоматологу, любовное свидание, посещение мозольного оператора, внезапный голод. Но то, что Руди покинул офис сразу после ее ухода, показалось ей слишком интригующим, чтобы не проверить, куда он направляется.
Руди выехал из города по шоссе А120 и помчался в сторону Паркестона, игнорируя знаки ограничения скорости, но, не доехав до поворота в порт, свернул на дорогу, ведущую в промышленную зону.
Барбара не рискнула за ним последовать. Она остановила «мини» возле поворота и стала наблюдать за «рено». Машина подъехала к огромному складу. Барбара все отдала бы сейчас за бинокль, даже своего «Похотливого дикаря», подписанного автором. Она была слишком далеко и не могла разглядеть, что написано на вывеске.
В отличие от других помещений порта этот склад был закрыт и казался пустым. Но стоило Руди постучать в дверь, как она со скрипом приотворилась, впуская его внутрь.
Барбара ждала. Она обливалась потом в машине, раскалившейся словно головешка в огромном костре, и четверть часа, покуда Руди не появился в дверях, показались ей вечностью. Барбара пристально вглядывалась: ни пакетов с героином, ни оттягивающих карманы незаконно полученных денег, ни видеокассет с детской порнографией, ни оружия, ни взрывчатки. Он вышел с пустыми руками и без сопровождающих.
Барбара понимала, что, если она задержится на границе промышленной зоны, он непременно ее заметит, поэтому вернулась на шоссе А120 с намерением попозже, когда Руди уедет, изучить таинственный склад вблизи. Но пока она ехала по шоссе в поисках разворота, ее внимание привлекло большое каменное здание, стоящее чуть в стороне от дороги. На дорожном указателе со стрелкой старинной вязью было выведено: «Отель «Замок». Она вспомнила рекламный буклет, найденный в номере Хайтама Кураши, и свернула на парковку у входа в отель, намереваясь убить второго зайца тем же выстрелом из ружья, которое милостивая судьба вложила ей в руки.
Профессор Сиддики оказался совсем не таким, каким его представляла себе Эмили Барлоу. Она ожидала увидеть мрачного человека средних лет с черными, гладко зачесанными назад волосами, открывающими высокий лоб интеллектуала, с угольно-черными глазами и кожей цвета табака. Однако мужчина, появившийся перед ней в сопровождении детектива Хескета, доставившего его из Лондона, оказался почти блондином с серыми глазами, а по цвету кожи он скорее походил на жителя Северной Европы, чем на азиата. На вид ему было чуть за тридцать, роста высокого, хотя, наверное, не выше Эмили, а крепким телосложением он походил на борца-любителя.
Он улыбнулся, заметив, как быстро удивление на
— Мы не сделаны по одному шаблону, инспектор Барлоу.
Ей не нравилось, когда читают ее мысли, особенно незнакомые люди, поэтому она, пропустив мимо ушей реплику, сказала:
— Очень хорошо, что вы прибыли. Хотите освежиться с дороги, что-нибудь выпить или мы сразу же приступим к беседе с мистером Кумаром?
Он попросил грейпфрутового сока, и, пока Белинда Уорнер ходила за ним, Эмили объяснила сложную ситуацию, из-за которой пришлось воспользоваться помощью лондонского профессора.
— Беседа будет записываться, — сказала она в заключение. — Я буду задавать вопросы по-английски, вы будете их переводить, мистер Кумар будет отвечать, вы будете переводить его ответы.
Сиддики оказался достаточно проницательным, чтобы сделать соответствующие выводы.
— Вы можете положиться на мою честность, — заявил он. — Но поскольку мы никогда прежде не встречались, я думаю, вы предусмотрели возможность проверки точности моего перевода.
Объяснив ему основные правила и коротко упомянув о некоторых деталях предстоящей работы, Эмили повела профессора на встречу с его соотечественником.
Ночь, проведенная в камере, не способствовала улучшению состояния Кумара. Во всяком случае, он был еще в большем отчаянии, чем накануне днем. И что хуже, от него нестерпимо воняло потом; к этому запаху добавился еще один — похоже, его кишечник сработал без ведома хозяина.
Сиддики, взглянув на него, тотчас же обернулся к Эмили и спросил:
— Где вы его держали? И что, черт возьми, вы с ним делаете?
Еще один пылкий зритель фильмов в поддержку ИРА, [49] грустно подумала Эмили. То, что сделали Гилфорд и Бирмингем, чтобы изжить ранееприменявшиеся топорные методы полицейской работы, видимо, так и осталось незамеченным. [50]
49
ИРА — «Ирландская республиканская армия», военно-террористическая организация, борющаяся за независимость Северной Ирландии.
50
Гилфорде (21 ноября 1974 г.) и в Бирмингеме (5 октября 1974 г.) боевиками ИРА были произведены террористические взрывы, в результате которых погибло 26 человек (21 человек в Бирмингеме и 4 человека в Гилфорде). В обоих случаях полиция оперативно провела расследования, виновные были найдены и приговорены к длительным тюремным срокам. Однако в очень скором времени в стране начали распространяться слухи о том, что следствие было проведено поспешно и с большими процессуальными нарушениями. В результате этого в стране началась кампания за освобождение несправедливо осужденной «Гилфордской четверки» и «Бирмингемской шестерки», закончившаяся освобождением из тюрьмы (в 1989 и в 1991 гг.) ранее приговоренных террористов.
— Он содержался в камере, — ответила Эмили, — которую вы, профессор, можете осмотреть хоть сейчас. И мы ничего с ним не делали, а лишь подали ему ужин и завтрак. Кроме этого, больше никаких пыток к нему не применялось. В камере жарко. Но не жарче, чем в остальных помещениях этого здания, да и во всем этом проклятом городе. Он все это подтвердит, если вы не сочтете за труд спросить его.
— Именно это я и сделаю, — сказал Сиддики и тут же забросал Кумара вопросами, не утруждая себя их переводом.