Обмани лжеца
Шрифт:
— Интересно, надолго у него запой? — спросил он у Петровны.
— Может, и надолго. Однажды он неделю не просыхал. Я тогда так перепугалась за него, что позвонила Людмиле Дмитриевне. Она сказала, что приехать не может, так как дел у нее слишком много, и попросила меня вызвать врача из частной клиники, чтобы он Сашку из запоя вывел. Так вот, я думаю, если он и завтра пить не перестанет, может, снова врача вызвать?
— Я бы, конечно, сам мог его на ноги поставить, есть у меня один проверенный рецепт. Только ведь
— Не входит, — подтвердила Никитична. — Тебе дом охранять велено, а вот мне надо о Сашином здоровье заботиться. Людмила Дмитриевна на меня надеется.
— Ладно, давай доживем до завтра. Снова звонят, черт бы их побрал! Алло… Александра Семеновича нет дома… Его совсем нет в Горовске… Нет, не сообщал, когда приедет. Что ему передать? Что звонил Михаил? — переспросил охранник. — Ладно, так и скажу. Только когда это случится, неизвестно.
Неужели Степанов снова решил побеспокоить своего подельника? Наверное, хочет рассказать о нависшей над ним смертельной угрозе и потребовать еще денег. А может, это и не он. Мало ли у Сашки знакомых с таким именем? Скорее всего, много, потому что круг общения Ивченко в основном состоит из лиц мужского пола.
Я попыталась представить, даст ли Ивченко Мишане столько денег, чтобы тот смог свалить из города. Александр, конечно, производил впечатление небедного человека, но ведь это — благодаря мамочке. Своих собственных стабильных источников дохода у него по-прежнему не было. Хорошо, если кто-то изредка покупал его картины. Мне невольно вспомнился вопрос вахтера художественных мастерских: «Вот тебе, к примеру, голый мужик на холсте нужен?» И как я тогда сразу не поняла, в каком жанре творит Ивченко?
На следующий день Александру позвонила мамаша, но он все еще был не в том состоянии, чтобы ворочать языком. Домработница врать хозяйке не стала, а сказала прямо:
— Людмила Дмитриевна, у нас беда, Саша третий день пьет. Да-да, вызвала уже, ждем с минуты на минуту. Не знаю, что на него нашло. Поняла, как придет в себя, скажу, чтоб вам перезвонил…
— Не больно-то она расстроилась, — заметил охранник. — Похоже, Людмила Дмитриевна окончательно махнула на сына рукой.
— Петрович, что ты мелешь!
— А разве не так? Вот моя Татьяна на ее месте сразу бы к отпрыску рванула.
— Твоя Татьяна, царство ей небесное, была на своем месте, а Людмила Дмитриевна на своем. Не может она работу бросить и приехать сюда, чтобы Сашку из запоя выводить. У нее в подчинении, знаешь, сколько народу? То-то же! На то есть специалисты. Ничего-ничего, скоро приедут, прочистят Сашкин организм, и он снова будет на человека похож. А то куда такое годится? Свинья свиньей!
Послышался телефонный звонок.
— Никитична, может, ты ответишь? Я уже устал всем объяснять, что нет Сашки, что он уехал.
— Ничего,
— Алло! Нет, Александр Семенович еще не вернулся… Как не отвечает по мобильному? Наверное, зарядное устройство дома забыл… Хорошо, передам, — пообещал охранник и чертыхнулся, потому что раздался новый звонок. — Ну прямо как в Смольном! Алло… А это снова вы, Илья Федорович? Нет, Саши по-прежнему нет. Да зачем я буду вас обманывать? Уехал он, да… Как знаете… До свидания.
Я поставила прослушку на автомат и поехала домой, подумав: вряд ли сегодня можно услышать что-нибудь интересное. А вот завтра, когда Ивченко отойдет от похмелья и поймет, что его проблемы никуда не делись, разговоры станут гораздо содержательнее.
Вечером мне позвонил Крючков.
— Здравствуй, Полина! У меня есть новости. Судебное заседание о наезде на дачный домик Ленцова назначено на двадцать восьмое июля.
— Так это уже через три дня! Сегодня же займусь аккредитацией журналистов. Для начала позвоню Антошке…
— Кому?
— Антону Ярцеву, я тебе про него рассказывала.
— Не помню.
— Ну как же? Он в газете «Горовск сегодня» работает. Вспомнил?
— Да, что-то припоминаю. Ладно, не буду тебе мешать заниматься черным пиаром. Удачи!
Кажется, Крючков приревновал меня к Ярцеву. Или мне показалось?
Я набрала хорошо знакомый мне номер.
— Антон, привет! Узнал?
— Вообще-то у меня мобильник с определителем номера.
— Зато у меня с анти-АОНом.
— В том-то все и дело: среди моих знакомых только ты так шифруешься. Чего звонишь? Соскучилась или по делу?
— Антон, ты запах дымка не чувствуешь?
— Какого еще дымка? Где? — удивился Ярцев.
— Да тут неподалеку кое-кто костерок начал разжигать, скоро жареным должно запахнуть…
— Полина, вечно ты своими аллегориями меня в тупик ставишь. Ну, давай рассказывай, из кого на сей раз шашлык собираешься готовить!
— Из нашей газовой леди, — призналась я.
Ярцев молчал, то ли не расслышал меня, то ли не поверил, что такое возможно.
— Антон, ты там заснул, что ли?
— Полина, ты сейчас так пошутила, да? Она же в огне не горит и в воде не тонет.
— Насчет «не тонет» я промолчу, а вот по поводу огня скажу, что в нем любой металл плавится. Главное — создать для этого подходящие условия.
— И что же за условия такие?
— Двадцать восьмого июля состоится судебное заседание, на котором будет рассматриваться гражданский иск одного пенсионера, нашего земляка, к гражданке Ивченко… — Я вкратце рассказала, в чем суть дела. — Ну что, Антон, теперь чувствуешь запах костра?
— Чувствую. Черт возьми, Полина, а ведь из этого действительно можно сделать потрясный материал! — обрадовался Ярцев.