Обмани смерть
Шрифт:
— Хорошо, что я не у вас учился, — в наигранном испуге почтительно произнес Женя и озорно подмигнул Андрею.
А учились у историка Федора Ильича Волхвина за сорок пять лет преподавательской работы в университете, как он сам с завуалированной иронией гордостью часто повторял: «Неисчислимые тьмы неучей и исчислимые единицы ищущих знаний». Волхвом, его еще на заре преподавательской деятельности, прозвали студенты, не только по созвучию с фамилией, но и за то что он всегда точно знал готов студент к экзамену или нет. Кроме того он давя взглядом «жертву» сразу обнаруживал у «несчастного» шпаргалку и так высекал нерадивого язвительными репликами, что тот позорно убегал
В последнее время он взялся желчно иронизировать над поклонниками ритуального оккультизма и это при том, что сам он серьезно много лет занимался исследованием внепространственного информационного поля занятого «Homo sapiens» — ноосферой по определению В. И. Вернадского и влияниям этого поля на настоящее и будущее доминирующего биологического вида — человечества. Хотя человека разумным он не считал, предпочитая употреблять биологический термин: «гоминид в отряде приматов» которому до ноосферы еще долго-долго ползти. Тем не менее прогнозы которые он делал в узком кругу сбывались с пугающей точностью, а погрешность не превышала двух процентов.
Вернулся из «мужской комнаты» Петр Николаевич, сел за стол небрежно бросил Кольцову:
— А расстрига, привет.
И сразу с почтительной иронией обратился к Волхвину:
— Ильич, что прогнозируем? Что вам в очередной раз поведали духи?
— Сам у них спроси, — желчно ответил Федор Ильич и меняя ударение договорил, — в отделе духов и прочей парфюмерии сегодня объявили скидки и большую распродажу, мои студентки это на лекции обсуждали, а в перерыве все туда сбежали. Магазин не далеко, может ты еще и успеешь.
— Серьезно? — заинтересовался Евгений.
Федор Ильич кивнул, и Женя тут же встал.
— Пойду, — жизнерадостно улыбаясь, сказал он, — скоро у наших дам-с дни рождения чередой пойдут, заранее и подешевле все подарки им приготовлю, а уж как торжественно вручу так они и…
— Кобель, оптимист, — глядя в спину уходящего Евгения Николаевича, проворчал Волхв.
— Дело то молодое, — по-доброму завидуя, усмехнулся Петр и с добродушной насмешкой поинтересовался:
— А что Ильич, вас и вправду к розыску маньяка привлекли? И как успехи в мистической битве добра со злом? Нашли?
— Оставь свою иронию, — сердито ответил Волхв, и веско уверенно договорил, — А чего его искать? Это ты Петенька с Андрюшей постреливаете, а еще и дама среди вас присутствуют. Полиция ищет одиночку, а вы компанией работаете.
— Шуточки у вас Федор Ильич, — сохраняя внешнее спокойствие и рассматривая невозмутимого старичка, заметил Андрей, — прямо скажем неуместные.
— Федор Ильич в таких делах шутить не любит, — грустно сказал Петр, — я когда у него учился, он мне на пятом курсе уже перед выпуском точно сказал сколько человек я убил.
— Это как? — удивился Кольцов.
— Если ты был причиной гибели человека, то его смерть оставит на тебе свою метку, — сухо проинформировал Волхв, — понимающему человеку ее сразу видно. Для этого волхвовать не надо.
— Вы и в полиции о нас рассказали? —
— Нет, — покачал седоволосой головой Федор Ильич, — и не скажу. Я, знаете ли человек старых взглядов и полиции подпольщиков не выдаю. Тем более что во время войны полицаи повесили моих родственников в Белоруссии, они отказались сказать где партизанская база.
— Вы полагаете эта аналогия тут уместна? — тихо спросил Петр.
— Я полагаю, эту аналогию в первую очередь применили наши дорогие власти, де-юре переименовывая милицию в полицию, они закрепили ее новый карательный статус де-факто, — желчно и зло бросил Федор Ильич, — причем сделали это абсолютно сознательно. Только не каждый полицай уже готов стать карателем, далеко не каждый. Я вижу как в их среде идет жесточайшая селекция, увольняют всех у кого осталось хоть крупица гражданского мужества, всех кто ещё хочет и может встать на защиту страны. Там уже никто не кому не доверяет, это психологически разобщенная масса, их доминирующая идея: «Мне платят, а всё остальное мне по…». С такой идеей не побеждают, а разбегаются при первой же реальной угрозе.
— И ваш прогноз на будущее? — осторожно, как боясь услышать страшный ответ, проговорил Кольцов.
— Россия не погибнет, — резко уверенно сказал Волхв, — опаленной, обожженной, но она пройдет через пламя. И проведут ее, а потом и вылечат, те кто придет за вами, а вы к этому времени уже погибните.
И немного повысив голос:
— Вы погибнете оболганные современниками и забытые потомками.
— Я это знаю, — спокойно и чуточку отчужденно заметил Петр, и грустно, — знаю, что другим доведется победу встретить. А вот по нашим срокам… это мы еще посмотрим, посмотрим, кого смогу спасу… и меня не зря зовут Обмани смерть.
— Только верой спасется Россия, — без пафоса негромко произнес Федор Ильич, — Надеюсь и я в своих прогнозах не ошибся и вера спасет Россию. Все что нам осталось — это верить.
— Только вера без дел мертва есть, — поставил точку в разговоре Обмани смерть и встал, — Нам пора Федор Ильич. А вы кафедру не бросайте, учите молодежь. И пусть каждый сделает, то что сможет.
Глава вторая
Даша училась на снайпера, также старательно как училась и на врача. Одних убивать, других лечить. Несовместимые вещи. Но врач инфекционист уничтожает носителей микробов вызывающих эпидемии. Хирург отсекает пораженные разложением части, чтобы они не отравили весь организм. Онколог лечит больных химиотерапией и облучением, эти процедуры вызывают у пациента тошноту, желчную рвоту, облысение, тяжелое унизительное бессилие и постоянный страх смерти. Тут главное не ошибиться в диагнозе, главное чтобы лечение не оказалось опаснее заболевания. Эту истину знает каждый врач, эту истину не понимают и не хотят понять те, кто уже сейчас по обе стороны закона, готовы стрелять и убивать. Пуля это не лекарство, но Даша училась стрелять.
Сейчас она выполняла упражнение на сосредоточение в статическом положении для «стрельбы стоя». Глубокий вдох, задержка дыхания, мышцы ног и корпуса, плечевой пояс, руки напряжены от усилия удержать в правильном положении тело и оружие, кисть правой руки намеренно расслаблена, цель — прицел, учебный выстрел, быстрый выдох. И опять напряжение, расслабление и снова учебный выстрел, только теперь после выдоха. Ещё раз. Учись, отрабатывай дыхание, тренируй напрягать и расслаблять мышцы тела. Но главное это сосредоточенность, прочь все мысли, ничего нет, есть только ты и твоя цель.