Обманщики (The Deceivers)
Шрифт:
— Ну и как же будешь ты с ними разбираться?
— Спущусь вниз, посмотрю, что делается на энергостанции. Очень удобное место для организации ячейки — ведь вход туда строго запрещен. А уж гнев богов обрушился на меня точно оттуда. — Уинтер повернулся к выходу. — Пока, Джей.
Энергостанция представляла собой огромный темный подвал, битком забитый чем-то вроде стальных цистерн, только поставленных на попа и по-приятельски обнявших друг друга за плечи. В действительности это были последовательно соединенные силовые блоки, каждый — в бронированном кожухе, запертом на замок, чтобы никто
Три женщины и двое мужчин; тесно сбившись вокруг фонаря, они что-то тихо обсуждали. Сердце Уинтера болезненно сжалось.
— Надо было давно догадаться, — печально покачал он головой, узнав в женщинах трех своих сводных сестер. Не стараясь более ступать тихо, новоинаугурированный (я не запуталась?) король маори вошел в круг света, отбрасываемого фонарем: пятеро повернулись и узнали нежданного гостя. Наступило долгое молчание, говорить не было смысла — все все понимали.
— Уходите, — махнул он мужчинам. — Здесь семейные дела.
Двое помедлили, нерешительно глядя на женщин, но те утвердительно кивнули. Уинтер остался один на один (на трое?) со своими сестрами.
— Мне нужно было догадаться, — нарушил он новое тягостное молчание, — еще когда вы не явились на коронацию. Но обо всем сразу не подумаешь, а тут так много нового, незнакомого.
Молчание.
— Куити, Тапану, Патеа, вы отлично выглядите.
Что было правдой. Высокие, красивые женщины лет сорока с чем-то, все еще стройные, едва начинающие седеть.
— Почему? Почему?
— Кроме нас нет настоящих наследников.
— Ну да, ведь я — сирота-приемыш. Согласен, Куити, но ведь вы это всегда прекрасно знали.
— И не могли с этим примириться.
— Ничуть вас не осуждаю. Согласен, я — чужак, вломившийся в вашу семью, да ведь не я это придумал, на все была воля вашего отца.
— Он не имел права.
— А вот право он имел, Патеа, самое полное. Женщина не может сидеть на троне.
— У нас есть мужья.
— Понятно. Вот, значит, в чем дело. А сыновья?
Ответом было враждебное молчание.
— Ясно. Извините за такой вопрос. Так значит, прямая линия Юинта пришла к концу. Очень печально, однако такое случалось со многими царственными семьями. И вы хотите возвести на трон одного из своих мужей, а самим оставаться настоящей, скрытой за кулисами властью. А если он не будет вас слушаться? Что тогда?
— Он будет слушаться. Нас трое и только мы — настоящие потомки Те Юинты.
— Конечно, конечно, вот только чей это будет муж? Твой, Куити? Ты ведь старшая.
— Ты убил его! — в резком голосе женщины дрожала ненависть.
— Убил? Что за чушь!
— На Венуччи.
— На Ве…? Ты имеешь в виду… как там его звали? Кеа Ора? Я думал, он простой боевик.
— Он должен был стать королем.
— Боже мой! Боже мой! — Уинтер был совершенно ошеломлен. — Какой ужас! Муж моей сестры…
— Я никогда не была тебе сестрой.
— А теперь никогда не будешь королевой. Кто такие эти мужчины, которые сидели здесь?
— Нет.
— Боевики?
— Да.
— По ним и похоже. Сколько у вас человек?
— Увидишь, когда мы будем готовы.
— А вот уж нет, Куити, — медленно процедил Уинтер. — Нет, теперь, когда я все знаю и могу сделать так, чтобы вас привлекли к ответственности вне зависимости от того, что случится со мной — теперь вы никогда не будете готовы. Так что, сестренки дорогие, сестренки вы мои любвеобильные, Куити, Тапану и Патеа, с вашими девичьими играми покончено.
— Никогда!
— Покончено, — уверенно кивнул Уинтер, обнажая Потрошильный нож. Ни одна из трех сестер не дрогнула. — Случись хоть что-нибудь со мной или моими близкими — в ответе будете вы. И я скрепляю это своей священной кровавой клятвой.
Он полоснул ножом по своей руке и, прежде чем женщины успели отшатнуться, измазал их лица кровью.
— На вас моя клятвенная кровь. Это — конец вашей вендетты. Больше мы не увидимся.
Уинтер повернулся и ушел.
— Вы ни разу не произнесете больше моего имени, — донесся из темноты его голос.
РАЗЛУКА ТЫ, РАЗЛУКА
Нынче здесь, завтра там — беспокойный Вилли Ныне здесь, завтра там, да и след простыл Воротись поскорей, мой любимый Вилли, и скажи, что пришел, тем же что и был.
Дорогие читатели, вы снова находитесь в обществе Одессы Партридж, каковая, в свою очередь, находится на Терре, на северо-востоке не трудно догадаться какого континента, и хочет напомнить вам, что более-менее последовательно выстраивает данное повествование из огрызков информации, которой соблаговолило поделиться с ней высокое начальство. Чувствую я себя при этом чем-то вроде все понимающей еврейской мамаши. Приятное ощущение.
Согласных судьба ведет, сопротивляющихся — тащит, так, что ли? Приключения Р-хрюк-ОГа были серединка на половинку, тащить его, может, никто и не тащил, но погонять пинками приходилось, уж это точно. А пока он и его Fatum предавались таким вот развлечениям на Ганимеде, в зловещих джунглях Нью-Йорка, une crise se prepare («назревающее событие») оглушило Деми Жеру буквально как в парадной кирпичом.
После некоторых объяснений с моей стороны она восприняла неожиданный отъезд Роуга спокойно и без хныканья, как хорошая девочка, да иначе ее, собственно, и не назовешь. Ожидая, когда же вернется маорийский принц — теперь даже король — Деми пыталась жить точно так же, как и в прошлом, прежде, чем ловец попался в свои же сети.
Проснувшись тем утром, она заблевала все вокруг; это случилось второй раз подряд и второй же раз подряд было списано на счет неблагоприятных физиологических последствий разлуки. Деми осмотрела себя в зеркален и вновь поразилась, насколько эта неприкрытая титанианская сущность соответствует идеалу Уинтера: стройная виргинальная (виргинская — да, девственная — ? но причем тут вирджинал?) фигура, высокая грудь, задорно задранная задница. Прозрачно-восковая кожа и каштановые волосы, почти точная копия «Рождения Венеры» Ботичелли. Копия, которая лучше оригинала, ведь Сандро напрочь лишил свое видение какой бы то ни было сексуальности.