Обмасонивание

Бирюк В.

Не думаю, что Софья сразу кинулась составлять детальный план. Просто известие о вдовстве дочери, помимо чисто материнского желания увидеть своего ребёнка, вызвало ещё одно... даже не мысль, скорее - инстинктивное чувство: ещё одна возможность... ещё один кубик... для чего-то.

Из прежних застольных бесед с погостным попом она знала, что у того есть родственник, из этих же потомственных муромско-рязанско-черниговских попов, который служит в Коломне. Большого ума человек.

Мотивируя тем, что Изерген очень

трепетно относится к ритуалам православия, она интересуется у своего попа:

– - Можно ли резать в воскресенье скот, если необходимо, или птицу?

На что поп вполне корректно отвечает:

– - Воскресенье - чистый и праздничный день, чтобы идти в церковь и молиться, так пусть дела не будут этому препятствовать. А чтобы резать в воскресенье что нужно - нет беды, ни греха, если будет простое воскресенье или праздник, или гости, или что иное - не возбраняется.

Софочка радуется:

– - Слава те, господи, не согрешила!

Но просит уточнить:

– - Ты у твого родственника спроси. На всякий случай. А то у нас тут олешек пойманный в загоне ходит. Не скот, не птица... Удмурты в гости придут - зарежем. Дозволено ли?

Погостный поп в Софье - тоже души не чает. Не в смысле... как вы подумали, а по христиански: праведная дщерь церкви нашей. Всегда и поклонится щедро, и в делах помощница, просфору, к примеру - кроме неё никто...

"Просфоры следует печь такой женщине: чтобы не блудила, и была бы чиста".

Софочка, конечно, с Ипаем невенчана живёт. Но других тут нет. А они - как муж с женой... И насчёт чистоты... Как у Софочки месячные - вся община без евхаристии. Тело Христово не претворяется. Ибо не из чего.

Нифонт советует Кирику купить новые просфоры на торгу. У нас тут... не окрестности Новгорода - купить негде.

Конечно, есть и неосвященные просфоры - на них можно совершать проскомидию на второй неделе после выпечки. Но кому ж охота чёрствым хлебом причащаться?

Софочка порхает мотыльком. По темам в беседе застольной. И, в какой-то момент, "к слову", выдаёт:

– - Жалко вдовицу сирую. Княгиню-то Вщижскую. Уж она-то молода-молодёшенька, одна-одиношенька. Некому вдовицу утешити. Слово доброе сказати, слёзыньки горькие утерети.

Поп, уполовинивший ведёрный самовар, благостно отдувается:

– - Ничо, мир не без добрых людей, и тама отцы духовные есть, поуспокоют душу юную, поддержку дадут, поучение уместное...

– - Не скажи, не скажи, батюшка. Вдовица-то княгиня. Ей бы вровень утешальника найти... утешальницу. А! Есть же! Княгиня Рязанская. Добрейшая, как я слыхивала, женщина. Даром что немецкого племени. Точно! Вот она-то слёзоньки вдовице новоявленной и утрёт мягенько. И княгиня, и с умом-возрастом, и душа добрая... Ты, как родню-то свою спрашивать про олешка будешь, отпиши - пусть посоветует в Рязань-город идти. Глядишь - и доброе дело получится. Господь с нас за заботу о вдовице безвинной пару-то грехов и спишет.

Сколь много ненужных, несуразных дел совершается на Руси просто от безделья. Чехов, формулируя подобное утверждение, имеет ввиду времена куда более поздние. Но и нынче, из лучших побуждений, в намерении сделать "благое дело", люди творят... разное.

Поп совет Софочки родственнику своему - отписал. Телеграф - передал.

А чего ж нет? Основной в послании технологический вопрос: олешек - скотина или птица?

Почему барка с Вщижской вдовой от Коломны пошла вниз по Оке, а не вверх в Москва-реку? По совету Софочки, переданному ею через одного попа другому?

Пребывая в растерянности, Ростислава не могла ничего решать. Ближники её тоже не имели ясной перспективы. Гребцов на барке мало, против течения не выгрести, посадник Коломенский всеми силами увиливает от необходимости давать людей - весна, все огрехи, снегом прикрытые, нынче вылезли, мужики к севу готовятся, одно межевание чего стоит... А прямого приказа нету.

Запросить приказ?
– Посадник... очень не рвётся. А княгиня - смысла телеграфа не понимает, хотя вышки видит.

– - Пойдём-ка вниз. А там... Князь Рязанский Живчик дочери друга и господина своего поможет, даст людей, вода спадёт и по Клязьме...

Кроме всего прочего, Ростислава боялась встречи с отцом. Вроде бы вины её в смерти Магога нет. Но давние, важные расчёты Боголюбского на Вщиж, на то, что с Десны вороги не придут - провалились. Для Андрея дочь... конечно дорога. Но государственные дела дороже. Утешения Ростислава не ждала. А ждала пострига да кельи монастырской. При более-менее резких словах отца. Впереди маячил заруб.

Разница между зарубом и порубом - в добровольности. В первый - своей волей идут. Или тем, что "своей" - названо будет. А так-то... яма.

В Боголюбово княгиня и спутники её - не торопились.

Софочка, узнав у связистов, что барка Вщижская скатывается по Оке, убедительно показала Ипаю, что погосту для развития - много чего не хватает. Всяких мелочей, одного-другого-третьего... И убедила отправить её во Всеволжск.

– - Я ж там служила! У самого Воеводы на подворье жила! Меня ж там знают-помнят. Всякие ходы-выходы...

Ипай отправил её, с подарками, с оказией в столицу. Где умная Софья не попёрлась на воеводское подворье - там дело быстро бы дошло до Агафьи или Ивашки, а остановилась у одной из своих знакомых.

Бабы замуж выходят, детями обзаводятся, живут с мужьями своими где тем указано. И своих давних знакомых, по делу приехавших, с радостью принимают.

Связисты с погоста просили своих коллег в городе помочь "доброй женщине". А та ещё и подарки привезла.

Не-не-не! Не шкурки. За шкурку без казённого клейма - можно запросто в каторгу загреметь.

– - А вот мёдок. Прошлогодний, удмуртский, лесной. Особенный! Духлявый! Чтобы жизнь послаще была. А вот травка. Заварить и пить. Ну... дело-то ваше молодое. Чтобы и бабам с вами слаще было...