Обмен мирами
Шрифт:
– А что тебе не ясно про огневиков? – делано удивился Бердо. – Огневики рядом!
Как-то давно Омал читал в популярном журнале, что неорганические формы жизни, если таковые удастся обнаружить в Солнечной системе, будут медленными, заторможенными, как улитки, и, как улитки же, тупыми.
Насколько щедро природа наделила огневика разумом, оценить навскидку было невозможно. Но, вопреки пророчествам, двигалось это существо хоть и не стремительно, но очень уверенно и точно. Словно гигантская машина.
Базальтовая плита покрывалась
Бердо витиевато выругался. Носатый заорал благим матом: «Уберите харвестер! Мы все из-за вас погибнем!» Больше на межкорпоративный статут капитан «мародера» не ссылался.
– А я ведь говорил, элизиума хватит на всех! – в сердцах воскликнул Омал, перейдя на частоту корабля Компании. – Корите теперь себя за жадность, Носатый!
Капитан «мародера» опешил:
– Кто сказал «Носатый»? Саймак, ты? Кто это сказал? – завелся он с полоборота. – Мое имя – Фрэнк Ноусер! Назови себя, если ты мужчина! Я – Фрэнк Ноусер!
Омал даже присел, ощущая себя придавленным негодованием капера Компании.
– От Вулкана до Плутона, йо-хо-хо! Ни дня без рому! – пропел Бастер, стуча ногами по плите, будто в истерике. Что творилось в голове под залатанным на скорую руку шлемом, никого уже не волновало.
А Бердо, не придумав ничего лучше, принялся палить в огневика из атомного пистолета. Обычно яркие вспышки взрывающейся плазмы были почти незаметны на фоне темной громады. Огневик на какой-то миг замер, как будто прислушиваясь к своим ощущениям… но затем продолжил неспешный марш к «Тувии».
И хотя Омалу было понятно, что пальба Бердо – это жест отчаяния, он тоже поднял атомик убитого стрелка, взял огневика на мушку и стиснул спусковой крючок.
С каменной шкуры огневика скатывались капли расплавленной породы, искры брызгали, словно кровь из рассеченной артерии. Но гигант никак не реагировал на попытку отвлечь его от беззащитной яхты.
Огневик с неумолимостью башенного крана занес клешню. Раздвинул ее и…
Под «Тувией» вспыхнуло пламя. Плита вновь содрогнулась, принимая на себя мощь выброса из маршевых двигателей.
«Тувия» свечой ушла в темные небеса Оберона.
Ни огневик, ни друзья не были готовы к такому повороту событий.
– Ма бахт! – простонали Омал и Бердо в один голос.
2
Огневик исчез в черном вихре, разыгравшемся в момент взлета «Тувии». Омал
Через несколько секунд шторм иссяк. Обитатель Оберона вновь показался на глаза. На этот раз он держал клешни развернутыми в сторону «мародера». Под лапами, похожими на колоны древних марсианских храмов, рушилась плита. Из трещин вырывались струи газов и огненные языки. На выгнутом каменном брюхе безликой и безголовой твари багровели отсветы. Огневик надвигался, как грозовой фронт, как взрывная волна. Его невозможно было ни остановить, ни развернуть.
Омал и Бердо невольно отступили к аппарели «мародера». Если бы Носатый снарядил еще одну семерку стрелков, то ей не составило бы труда накрыть друзей плазменным шквалом. Но у Носатого были теперь иные заботы. Пожалуй, Носатому и элизиум уже стоял поперек горла. И лишь одно желание – вырваться из огненного ада живым – занимало его.
И снова ураган обрушился на авантюристов. «Мародер» застонал всем корпусом так пронзительно и громко, что этот звук разнесся на многие мили в разреженной атмосфере громовой луны Урана.
Омал задрал голову, проклиная шлем, который позволял разглядеть только то, что происходит прямо перед ним, и то с искажениями. Промелькнули пылающие перевернутые конусы и помятые посадочные опоры.
– «Черепашка» взлетела! – прокричал Артур. – Омал, приготовься!
Омал, еще толком не понимая, к чему следует готовиться, кинулся к Бастеру и принялся поднимать его на ноги. Джо оттолкнул психотуриста и встал сам.
В этот момент ожило одно из башенных орудий «мародера». Белая вспышка залпа затмила свет Пламенного Океана. Омал как раз глядел в сторону огневика, и он увидел, что живая гора поглотила энергию атомного заряда. Взрыва, на счастье людей, которые находились на плато, почему-то не случилось. Просто обитатель Оберона вдруг стал мягким, текучим, будто породившая его лава. А потом снова застыл: упал брюхом на базальт и подмял под себя лапы. Несколько трещин пересекли его могучий панцирь вдоль и поперек.
Очередное землетрясение разбросало людей в разные стороны. Плато рушилось на глазах. Там, где раньше возвышалась «Тувия», теперь таяла в Пламенном Океане россыпь мелких островков. Мертвый огневик медленно оседал в магму, вокруг него происходила какая-то химическая реакция: бурлили пузыри, вспыхивали электрические разряды. Омал увидел, как Бердо скользит по внезапно ставшей наклонной поверхности, высекая ранцем жизнеобеспечения искры. А затем и сам не смог устоять, повалился на неустойчивую плиту, покатился кубарем. Перед забралом шлема мелькнула снижающаяся «черепашка», Бастер, уцепившийся свободной рукой за край вздыбившейся плиты, и клешни… Новые клешни выдвигались из дыма.