Обнаженное солнце (сборник)
Шрифт:
— Он говорил вам об этом?
— Да, он не раз спрашивал, не считаю ли я, что подобная работа будет очень интересной для меня? А я отвечала, что для меня ничего на свете не было бы скучнее. Он очень сердился…
— И после этого он больше не предлагал вам совместных прогулок?
— Вы знаете, пожалуй, вы правы. Видимо, я оскорбила его своим ответом. Но что еще могла я сказать?
— Но, кажется, еще до этого разговора вы сообщили доктору Либигу о своих ссорах с Рикэном Дельмаром?
Бэйли почувствовал, как молодая женщина
— Какие ссоры вы имеете в виду?
— Ну, конечно, ссоры с вашим мужем. Я слышал, вы не очень-то ладили с ним?
Она резко повернулась к детективу. Ее лицо было искажено.
— Кто сказал вам? Неужели Джотан?
— Да, доктор Либиг упомянул об этом. И я думаю, что он прав.
Гладия с минуту молчала.
— Вы все еще пытаетесь доказать, что я убийца, — заговорила она. — Мне иногда казалось, что вы — мне друг, а теперь я вижу, что вы обыкновенная ищейка.
Она подняла сжатые кулачки.
— Все равно вы не можете коснуться меня, — напомнил Бэйли.
Кулачки разжались. Гладия отвернулась от него и начала беззвучно рыдать. Бэйли вдруг почувствовал, как сильно он устал. Он закрыл глаза, чтобы не видеть яркого света и длинных теней.
— Скажите, Рикэн Дельмар, наверное, был не очень-то нежным и ласковым, не так ли?
— Он всегда был очень занят, — ответила Гладия сдавленно.
— С другой стороны, у вас противоположный характер. В вас много нежности. Вы интересуетесь мужчинами, разве я не прав?
— Я… я… ничего не… не могу с собой поделать, — пробормотала она. — Я знаю, что это отвратительно. Даже гов… говорить на подобные темы — и то отвратительно. Но я ничего не могу с собой поделать.
— Вы беседовали об этом с доктором Либигом?
— Мне необходимо было с кем-то поделиться. Джотан казался таким добрым, он не упрекал меня, и мне это казалось большим облегчением…
— В этом и заключалась причина ссор с вашим мужем? Он был слишком холоден, слишком лишен всяких эмоций… вам это казалось ужасным, не так ли?
— О, я иногда ненавидела его, — она безнадежно пожала плечами. — Просто он был хорошим солярианином, и нам еще не было предписано иметь д… дет… детей, — с трудом выговорила она.
Бэйли молча ждал. Он чувствовал себя все хуже и хуже. В животе была холодная пустота. Казалось, что какая-то свинцовая тяжесть наваливается на него.
— Скажите, Гладия, — он постарался, чтобы его голос звучал как можно мягче, — скажите правду, вы убили его?
— Н… н… нет, — прошептала она и вдруг устало, как будто уж не было больше сил сопротивляться, добавила: — Я не все еще рассказала вам, Элиа.
— Я слушаю вас, Гладия.
— В тот раз я поссорилась с ним. Старая ссора… старые причины… Я кричала на него, но он не отвечал. Он почти все время молчал, и это выводило меня из себя. Я пришла в ярость. И после этого я ничего не помню.
Бэйли слегка покачивался, полузакрыв глаза.
— Что значит: “Я ничего не помню”?
— Он был мертв, я подняла крик, и сбежались роботы.
— Так убили его все-таки вы?
— Я не помню, Элиа. Но если бы я убила его, разве я могла бы это забыть? Я действительно ничего больше не помню… И мне было так страшно, так страшно… О, Элиа, помогите мне, спасите меня!..
— Не волнуйтесь, Гладия. Я постараюсь помочь вам.
В полузатуманенном сознании детектива мелькнуло: куда девалось оружие? Ясно, только убийца мог убрать его. Гладия была найдена сразу же на месте происшедшего убийства. Значит, она не могла спрятать орудие убийства. Значит, убийцей был кто-то другой. Что бы ни думали обитатели Солярии, но убийцей должен был быть кто-то другой. Скорее обратно в дом, — было последней связной мыслью Бэйли. Что-то потянуло его взглянуть на сиявшее солнце. Оно уже клонилось к горизонту, потому что планета кружилась с огромной быстротой вокруг своей оси… Но сейчас кружилась его голова… Каменная скамья уплывала из-под него. Небо… огромное синее небо надвигалось на него. Кругом угрожающе чернели и раскачивались верхушки деревьев… Казалось, что и они, и небо, и все вокруг подступают прямо к нему. Последнее, что он слышал, это тонкий вскрик Гладии и еще другой звук… Но какой?
ДАНИИЛ ОЛИВАУ ПРЕДЛАГАЕТ РЕШЕНИЕ
Бэйли открыл глаза. Прежде всего он почувствовал себя в привычной безопасности закрытого помещения. Над ним наклонилось чье-то лицо. Он не сразу узнал его, но потом… О дьявол! Да ведь это же…
— Даниил! — вскричал он.
На лице робота не выразилось ни радости, ни каких-либо других эмоций.
— Хорошо, что вы пришли в себя, коллега Элиа, — как всегда размеренно проговорил он. — Я полагаю, вы не очень пострадали.
— Я — в полном порядке, — с нарочитой бодростью сказал Бэйли, пытаясь приподняться на локтях. — Но почему я в постели? Что произошло?
— Ваш организм плохо выносит даже краткое пребывание на открытом воздухе, а столь длительное пребывание было непереносимо для вас. Я прибыл как раз вовремя. Теперь вы нуждаетесь в полном покое.
— Прежде всего я нуждаюсь в ответах на несколько вопросов, — Бэйли оглянулся: он не узнавал помещения, в котором находился. Шторы были опущены, мягкий свет был искусственным. Он чувствовал себя значительно лучше, но все же голова еще слегка кружилась.
— Во-первых, где я нахожусь?
— В одной из комнат дома, принадлежащего госпоже Дельмар.
— Далее, скажите, как вы попали сюда? Как вам удалось освободиться от роботов, которых я напустил на вас?
— Боюсь, что вы будете недовольны моими действиями, — ответил Даниил, — но у меня не было иного выбора. Следуя полученным мной инструкциям и в интересах вашей безопасности я должен был как-то освободиться от стерегущих меня роботов.
— И как же вы это сделали?